Книга Ленинградский панк - Антон Владимирович Соя

class="poem">

Черная кожа, красные гребни —

это тоже наше время!

«Бригадный Подряд»

Ну, конечно же, все было не так внезапно, как мне казалось. Сначала была историческая поездка купчинской четверки летом 1985 года на историческую родину Бабича в местечко Гадяч. Более панковского названия трудно придумать. Есть, правда, еще деревня Панковка. Но «Бригадный Подряд» родился в Гадяче. Именно там миссионеру Сантёру удалось окончательно обратить Михайлова, Макса и Бабича в свою панковскую веру. Окончательно – потому что еще до поездки друзья были морально готовы к обращению. Уже на вокзале все были в панковских одеяниях. Коля постриг свою гриву, оставив длиннющую челку и хвост. Сантёр ушил ему полосатый комбинезон из магазина «Рабочая одежда». Макс, как новогодняя елка, ходил в «пиджачине», сверху донизу усыпанном «значочками». Даже Димка Бабич сменил прикид на рабочий комбез, вываренный в хлорке, ушитый и расписанный от руки словом «rock», выстриг челку и украсил себя значками и булавками. Купчинские денди! То-то в Гадяче все были рады – обычно цирки до них не доезжали.

Сразу после возвращения из путешествия «гадячские» панки из группы «Пока без названия» поспешили порадовать меня (будущего биолога) новыми песнями. И, взяв гитару и губную гармошку, они приехали ко мне на практику в Вырицу на студенческую агробиостанцию, распугав местных старушек и поразив моих однокурсниц, которые, наконец, убедились, что есть в городе придурки покруче меня. Я же в это время отсутствовал – изучал в лесу места жировки и погадки представителей местной фауны. Так что мы разминулись. Зато они дали небольшой концерт для моих однокурсниц, оставили глумливое послание в моей амбарной книге и уехали.

А дальше уже было дело техники. Коля придумал идиотское пролетарское название в духе времени. Сантёр привел Михайлова к Бегемоту, где тот поразил и обаял всех своей наглостью и харизмой. Федька нашел им совершенно не умеющего играть торчка-барабанщика Игоря «Саида» Сайкина – чувака настолько прикольного и клевого, что его музыкальные неумения отступали на второй план. И незадолго до нашего с Сантёром ухода в армию на квартире у Феди «Бегемота» Лаврова был записан первый альбом «Бригадного Подряда». Я, конечно, все пропустил, и о записи узнал от счастливого Сантёра постфактум. Альбом вышел на диво ладным. Там были замечательные песни. Глупые, корявые, нелепые и наивные, но замечательные. Именно такие, какими мы все тогда и были. Федька очень помог с аранжировками и звуком. И Коля отлично спел. Классно! Честное слово. Лет десять назад я познакомился на книжной выставке во Франкфурте с пожилой панк-леди, прекрасной во всех отношениях и с серьгами из пивных пробок в ушах, менеджером крупного лондонского издательства. Оказалось, что она – в прошлом известная кларнетистка – одно время близко тусовалась с музыкантами Sex Pistols. На следующий год я привез ей в подарок сидюк с переизданным первым альбомом «БП». Через месяц она прислала мне письмо, полное искренних восторгов. Она писала, что каждый вечер слушает альбом, что это – офигенно, самый настоящий кондовый панк-рок, который теперь уже не делают даже в Англии. Так-то. Это она еще текстов не поняла. Вот, например, мой любимый сантёровский, совершенно гениальный:

Колючая проволока стен с током.

Я не пойду на размен с богом.

Лучше куплю уж портвейн крепкий.

Размыть размеренность дней не с кем.

Размою размеренность дней – вылью.

Покрою старых друзей пылью.

Смешаю всякую дрянь – выпью.

Вдруг распустил таракан крылья.

Я рослый, мослы – во!

Взрослый – не то слово.

Александр Лукьянов

Или вот еще прекрасное, сатирическое:

Если хочешь строить дачу,

Хочешь многого достичь,

Даже если дети плачут,

Не воруй ты госкирпич.

Оторвем по науке

Твои длинные руки.

Режь серп – бей молот.

За нетрудовой доход!

Режь серп – бей молот.

За нетрудовой доход!

Александр Лукьянов

Мы с Сантёром ушли в армию, а у «Подряда» пошла пруха. Перестройка вынесла на большую волну все, что было связано с русским роком и даже такие маргиналы, как подрядовцы, вкусили незаслуженной славы. В «БП» вместо Сантёра появился новый гитарист Юра Соболев – музыкант талантливый, техничный, упорный и в меру сумасшедший, чтобы выживать рядом с Колей, Димкой и Саидом. «БП» приняли в Ленинградский рок-клуб. В моем сознании это было равноценно посвящению меня в рыцари круглого стола. Но мир однозначно сошел с ума. В советском фильме «Взломщик», на премьеру которого в кинотеатре «Аврора» я сбегал в самоволку, я видел Вилли, Скандала и других знакомых панков. Да что там в кино, в «Утренней почте» показали клип «Объекта Насмешек». Я смотрел на глумливую морду Рикошета в армейском телевизоре и не верил своим глазам. Панк-рок в «Утренней почте»! Долбануться можно. Ну, мы и долбанулись. Вместе со всей страной. Хотя справедливое недоверие к миру-перевертышу в душе осталось.

Мне с детства говорили,

ты просто ненормальный!

Потом пришли «товарищи»,

сказали – неформальный!

Засунули в рамку, повесили на стену.

Сказали панку – теперь ты наша смена!

И на твою рожу – рожу дебила,

пусть смотрит страна, что тебя породила.

Антон Соя

«Подряд» не просто приняли в рок-клуб, Колю приняли за своего панк-мэтры – Свинья и Алекс Оголтелый. Более того, милаха-увалень Колян в кратчайший срок умудрился стать любимчиком околорокклубной панк-тусы. Все эти панки и ковбои – Дрозд, Скандал, Орех, Хэмфорд и Топ et cetera – обожали Колю. Они таскались на все концерты «Подряда», отличительной чертой которых была обязательная жестокая драка среди публики. И, естественно, бухали со звездой после концерта. Песни про Кировский завод и «соловьев» у пивного киоска, принесенные в группу талантливым Соболевым, окончательно выстроили образ «простого» парня – алкаша, работягу, ухаря и куролеса Коляна Михайлова.

И этот хулиганский образ прирастал центровыми легендами. В основном, конечно, это были легендарные пьянки на улице Рубинштейна и последующие безобразия. Если раньше все заканчивалось киданием урн и убеганием от ментов, банальными «сутками» и вытрезвителем в Купчино, то теперь каждое приключение фиксировалось тусовкой в истории. Вот пьяный Коля заваливается в витрину винного магазина, и только скорость и сообразительность Скандала и Книзеля, выдернувших его тело из-под падающей стеклянной гильотины, спасает его от страшной смерти. Вот Михайлов обзывает «депутатом» какого-то мужичонку в очереди в «Гастрите» (столовке на Невском)