Книга Кигель Советского Союза - Юлия Александровна Волкодав
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да я даже не планировал. На собрания ходить, взносы платить. Нет, ну, может, потом заставят, тогда вступлю, но зачем торопиться-то?
Андрей серьёзно посмотрел на друга, покачал головой:
– Когда заставят, тогда уже поздно. То-то и оно, что надо торопиться. Инициативу проявлять. Чтобы потом не думать, как в Союз композиторов попасть, например.
Андрей встал, собрал грязную посуду и пошёл относить на мойку. По дороге галантно отодвинул стул какой-то девушке, идущей с полным подносом, поздоровался с вошедшей в столовую уборщицей, обменялся с ней парой фраз, отчего та сразу заулыбалась. Алик, глядя на это, только головой покачал. Но сборник стихов с собой прихватил – на всякий случай! Вдруг ночью вдохновение посетит, мало ли.
***
– Кто сегодня идёт по контрамаркам? Есть две штуки! – громко объявил Андрей, едва войдя в аудиторию.
До конца большой перемены оставалось пара минут, он только что вернулся с очередного заседания студсовета с заветными картонными квадратиками.
– А куда? А что дают? – раздались не слишком оживлённые голоса с передних парт.
Обитатели задних парт даже не обратили на Андрея внимание. Он почувствовал лёгкое раздражение. Как будто одолжение делают! Ещё и торгуются: сюда пойду, туда не пойду. И так каждый раз. На первом курсе чуть не дрались за эти контрамарки, а теперь приелось. Им, как студентам творческого вуза, государство даёт возможность ходить на лучшие спектакли и концерты, а они нос воротят. Андрей не понимал, как можно отказаться от билета на спектакль, пусть даже в драматическом театре. Или в музей. Ему было интересно всё: выставка художников соцреализма на ВДНХ и «Ревизор» в Малом театре, концерт классической музыки в Зале Чайковского и экспозиция, посвящённая Марксу в Музее коммунизма. Если оставалась свободная контрамарка, шёл, не задумываясь.
– Так что сегодня дают? – повторил кто-то вопрос.
– Цирк, – уже предчувствуя реакцию, самым спокойным тоном ответил Андрей. – Программа называется «Весёлый аттракцион».
– Цирк? Ну в цирк сам иди!
– Да у нас тут свой цирк каждую сессию.
– Какой ещё цирк? С ума они там посходили? Тут не знаешь, когда истмат учить!
– Точно никто не хочет? Ну, ваше дело!
Андрей убрал контрамарки во внутренний карман пиджака и пошёл на своё место – в открытую дверь он уже видел, как к аудитории идёт преподаватель. Ну и что, что цирк? Разве в цирке не интересно? Он вот, например, был в цирке один раз в жизни – Вовка получил премию на заводе и от широты душевной сводил младшего брата – вскоре после войны. Андрея заворожили танцующие собачки, девушки в блестящих трико, фокусник, достающий из шляпы яркие бумажные цветы. А когда в антракте по рядам пошла мороженщица с большим ящиком на плече и Вовка купил им по эскимо в серебряной фольге, счастью не было предела.
Конечно, сейчас его мороженым и собачками не удивить. Но ведь цирк – это тоже искусство. Да, не концерт Рахманинова. Но на студсовете ребята говорили, что в программе какой-то удивительный аттракцион с мотоциклами. Чуть ли не под куполом мотоциклы ездят. Андрей пожал плечами, как бы отвечая своим давно примолкшим из-за появления лектора оппонентам. Странные они.
После занятий сразу помчался домой, даже на трамвай от метро разорился. Обычно он предпочитал последние полтора километра пешком проходить, чтобы зря деньги не тратить. А иногда и зайцем проезжал, чего уж там. Но сегодня решил не рисковать. Добравшись до родного двора, свернул в «большой дом», который так и не обрёл другого названия.
– К Ахундовым, – на ходу сообщил консьержке.
Да тут его знали, та только кивнула. Андрей быстро поднялся по широким ступенькам на третий этаж, позвонил в обитую коричневым дерматином дверь три раза. Два коротких, один длинный, чтобы Лилька сама открыла. Она и открыла. Всё такая же смешная и рыжая, в форменном школьном платье, которое было ей совсем чуть-чуть коротковато, но Андрей даже не позволял себе думать в этом направлении.
– Привет! В цирк пойдёшь? – с порога выпалил он.
– Куууда? – Зелёные Лилькины глаза округлились. – Эй, артист, ты чего? Мне пять лет, что ли? Ты меня ещё на качелях качаться позови.
– Ничего ты не понимаешь! Там знаешь, как интересно? Ты видела когда-нибудь, чтобы мотоциклы под куполом ездили? Вот! Собирайся, представление через два часа начинается. Пока доберёмся, пока мороженое поедим.
На мороженое уйдут последние оставшиеся от стипендии деньги, но неважно.
– Под каким куполом? А как они туда попадают-то, мотоциклы твои? По стенам, что ли?
– Может, и по стенам. Я ещё не видел! Вот пойдём и посмотрим!
Лилька всё ещё недоверчиво фыркала и ворчала, что только в цирк она ещё и не ходила со всякими там артистами. Но тем не менее усадила Андрея на кухне перекусывать бутербродами с докторской колбасой и молоком, а сама убежала в комнату переодеваться. Не в школьном же платье идти. У неё и сарафаны приличные имеются, и туфли лаковые, которые с белыми носочками просто шики-блеск!
– Ешь, не стесняйся, я быстро!
А Андрей и не стеснялся. В доме Ахундовых он бывал часто. Давно познакомился с Лилькиными родителями, знал, что её мама инженер, а папа какой-то очень ответственный партийный работник. Милейшие люди, всегда радовавшиеся появлению Андрея. Но оба они работали допоздна, и чаще всего Андрей приходил, когда их не было дома. Аида Осиповна однажды решила сделать замечание сыну по этому поводу. Мол, не ходят в дом к девушке в отсутствие родителей, неприлично это. Андрей сначала не понял. А когда понял, так посмотрел на мать, что она сама глаза опустила.
– Мама, ты чего? Лилька же как сестрёнка мне.
– Тебе как сестрёнка, а люди болтать начнут, – буркнула Аида Осиповна, уже жалея о сказанном.
– Люди всегда болтают, мне-то что с того? – пожал плечами Андрей.
Лилька выбежала к нему в синем ситцевом сарафане в белый горох, в рыжих волосах красовался огромный белый бант. Какой она всё-таки ещё ребёнок, хоть и строит из себя взрослую девушку, подумал он, спешно дожевал последний кусок бутерброда, запил молоком и поднялся:
– Пошли?
– Поехали! На трамвае!
Андрей с тоской подумал, что остаткам стипендии точно конец. Надо срочно искать источник заработка, так жить нельзя.
Студентов по контрамаркам загоняли обычно на самый верх, на галёрку, откуда ничего не видно, или предлагали садиться на свободные места после начала представления, а свободных мест почти никогда не бывало. Но сегодня Андрею повезло – два сектора почти полностью пустовали. После трудового дня нашлось мало желающих повести ребёнка в цирк. Так что они с
