Книга Ржевское пекло - Сергей Иванович Зверев

берега великой реки. Били зенитки, ревели авиационные моторы. В этом хаосе воздушного боя нельзя было разглядеть, сколько самолетов врага уже сбито.

Потом, несмотря на потери, к городу подошла вторая волна бомбардировщиков. Стал раздаваться свист падающих бомб, хорошо знакомый Алексею. Он прекрасно знал, что немцы специально делали на своих бомбах очень простые, но эффективные устройства, вызывающие при падении ужасающий свист, который деморализовал людей. Но сейчас фронтовой опыт подсказывал ему, что бомбы падают далеко в стороне, где-то на пустырях, за городом, в Волгу на безопасном расстоянии от моста. Он побежал по улице, торопясь скорее попасть к своему батальону.

Но неожиданно свист бомбы раздался совсем близко. Это значило, что какой-то самолет прорвался к центру города. Справа метнулась тень. Лейтенант увидел девушку в ватнике и больших не по размеру валенках, которая закрыла ладонями уши и прижалась к стене двухэтажного дома. Нельзя оставаться вблизи зданий во время авианалета!

Алексей закричал, призывно махнул девушке рукой, но она так и стояла, сжав ладонями голову, закутанную в старенький пуховый платок. Лейтенант бросился к ней, схватил за руку и потащил на середину улицы. Свист бомбы нарастал, ввинчивался в мозг, заставлял терять самообладание, накрывал паническим ужасом. Девушка споткнулась и упала, но Соколов тут же поднял ее и потащил подальше от домов, на перекресток, где было безопаснее всего. В последний миг он повалил девушку в снег и закрыл ее своим телом.

Грохот был такой, что Алексею показалось, будто весь мир раскололся на части, разлетелся в пыль. Земля вздрогнула, подбросила лейтенанта и девушку и снова приняла их в свои объятия. Все кругом дрожало и плясало. Запахло горелой взрывчаткой, кирпичной пылью, пахнуло огнем.

Девушка кричала и плакала, но Соколов крепко держал ее, пока ему на спину падали какие-то обломки, мелкие камни и комья земли.

– Не страшно, – прошептал он девушке, а может, и самому себе. – Если сразу не завалило, то это значит, что дом рухнул далеко от нас.

Алексей повернулся на бок, сел, поискал глазами свою шапку, поднял ее и стал отряхивать.

От небольшого дома, расположенного в сотне метров от них, осталась только фасадная стена. Там все горело, уже метались люди, кто-то тащил большие санки и одеяла, бежал народ с ведрами и баграми, свистел и что-то выкрикивал милиционер, успокаивал перепуганных жителей.

– Мы живы, да? – прохрипела девушка и с трудом села.

Ее платок сбился с головы на шею. Она смотрела во все глаза на разрушенный дом, на мечущихся людей. Невдалеке надрывалась сирена пожарной машины.

– Вставай, а то нас еще и свои задавят, – стараясь выглядеть уверенным, сказал Алексей и поднял девушку.

Белого снега вокруг них почти не было. Он был припорошен цементной пыль, копотью.

Девушка встала, подобрала какой-то узелок, валявшийся у нее под ногами, и послушно пошла вслед за лейтенантом.

– Тебе куда? – спросил Алексей. – Ты чего тут ночью ходишь?

– Я не успела, бежала на дежурство в госпиталь.

– Оля?.. – Соколов схватил девушку за плечи и рывком повернул лицом к себе.

Да? Нет!

Сердце его в один миг сжалось от осознания того факта, что он ошибся. А ведь очень похоже было в профиль. Да и так тоже. Рисунок губ, подбородка, выражение глаз, локон, выбивающийся из-под платка. Конечно, нет. Девушка Оля из далекого белорусского города Мосток никак не могла оказаться здесь и сейчас.

– Виноват, прошу ваши документы предъявить, – раздался рядом строгий голос.

Соколов отпустил плечи удивленной девушки и обернулся. Тот самый милиционер козырнул, стоял и ждал. Его взгляд замер на лицах лейтенанта с танковыми эмблемами на петлицах. Милиция не может проверять документы у военнослужащих. Такое право есть только у комендантских или смешанных патрулей.

Но Алексей неожиданно для себя понял, что у этого человека есть такое право. Неписаное, моральное, психологическое, если уж на то пошло. Он и другие люди живут в своем Саратове, защищают его, мост, заводы, свои дома. Они гибнут не на фронте, а вот здесь, в глубоком тылу. Железнодорожники на мосту и подъездных путях, пожарные, рабочие заводов и простые граждане. Это их город!

Соколов достал удостоверение личности и протянул милиционеру.

– Я здесь был на излечении в госпитале, – пояснил он. – Теперь временно прикомандирован к комендатуре. Скоро на фронт.

– Вот и у нас тут война, – сказал милиционер, возвратил Алексею документы, показал рукой на разбитый дом, плачущих людей и тела, уложенные на краю проезжей части. – Нам передали, что большая часть бомб упала на той стороне Волги, в степи. На окраине Энгельса несколько домов загорелись. Да и у нас вокзал опять полыхает. Цистерна разбита на подъездных путях.

Соколов сунул документы в карман и поспешил к своим людям. По городу проносились легковые машины, грузовики с людьми, державшими в руках лопаты, кирки. Несколько машин «Скорой помощи» проехали в сторону вокзала.

Алексей вдруг понял, что налет прекратился. Сейчас уже не было слышно рева авиационных моторов, только по небу все еще шарили лучи прожекторов. Только в нескольких местах виднелись языки пламени. Город снова выстоял.

В казарму своего батальона Соколов почти вбежал. Как оно и было положено, у входа стоял дневальный с повязкой на руке. Этот грузный мужчина лет пятидесяти неуклюже, но довольно бойко отдал честь лейтенанту.

Командир взвода Мельников был здесь же, руководил заправкой кроватей. Никто сегодня уже спать больше не собирался. На кроватях были только подушки без наволочек и шерстяные одеяла без постельного белья. Однако старый солдат Игнат Мельников заставлял бойцов поддерживать армейский порядок в этой маленькой казарме.

– Товарищ лейтенант!.. – начал было докладывать командир взвода, но Соколов остановил его и протянул руку для пожатия.

– Как дела во взводе? Люди здоровы? С ужином все в порядке было вчера?

– Так точно! – сказал Мельников и спросил: – Куда выдвигаемся, товарищ лейтенант? Опять немцы парашютистов сбросили?

– Пока такой информации нет, – ответил Алексей. – Но приказ может поступить в любой момент. Наша помощь может понадобиться и в тушении пожаров, и в оцеплении того места, где упала неразорвавшаяся бомба.

Снаружи взревел мотор автомобиля, буксующего в снегу. Значит, кто-то подъехал к зданию со стороны улицы, а там старая воронка от бомбы. Она была засыпана землей еще с осени, да грунт просел, а под снегом этого не видно. Вот иногда водители и попадались в эту ловушку.

Лейтенант собрался было приказать Мельникову послать бойцов, чтобы те помогли водителю, но тут распахнулась дверь и на пороге появился капитан Попов.

– Вы здесь, – с облегчением произнес оперативник и полез в свой планшет за картой. – Телефонный кабель где-то перебит.