Книга Исповедь из преисподней - Сергей Решетников

Но чему я свидетель? Тому, что меня силовики склоняли к даче заведомо ложных показаний – лжесвидетельствованию, нарушению закона, который они призваны по долгу своей службы защищать.

Подсудимые в клетке сидят, зевают. «Крытка» и весь этот процесс длится уже несколько лет с 2005 года. Все устали, замучились.

Гособвинитель Наталья Примакова негодует. Мои показания для нее были неожиданными, они были «неправильные». Конечно же, с точки зрения обвинения. Но они правдивые и полностью соответствовали реальной действительности.

Сконфузившаяся представитель областной прокуратуры просит судью дать ей разрешение зачитать мои показания, данные ранее на стадии предварительного следствия. Она, видимо, тоже их заранее не читала. Но заявила о серьезных противоречиях в моих словах. Судья разрешил и снова погрузился в нирвану, клюя носом.

После длинного и монотонного чтения текста из протокола, я поинтересовался у бравой прокурорши:

– В чем же выражаются эти самые противоречия? Где они, обоснуйте свои слова.

В ответ тишина… Белокурые кудряшки прядей ее крашенных волос с горделивой главы осыпались на погоны, закрыв собою золотые звезды государственного советника юстиции какого-то там ранга. Вот это подготовка! Вот это глубокое и полное изучение материалов дела. Слов нет, низкопробная халтура…

Арестанты несколько оживились, они улыбались, глядя на меня.

Судья снова вышел из коматозного состояния и равнодушно велел пригласить другого свидетеля. По-моему, Новицкого. Судебный процесс продолжался. Для служителей Фемиды это ежедневная нудная, рутинная работа. Но там, в этой работе, решаются судьбы людей. И быть подобным образом подготовленным или, вернее, совершенно не подготовленным может только …. Начал подбирать слова. Но вы сами можете это оценить и придумать свои эпитеты. У меня без мата как-то не получается. А материться в книге неприлично.

Такое мое поведение не устроило сторону обвинения. И это, безусловно, не должно было остаться без внимания и, конечно, безнаказанно. Не «устроило», наверное, совсем не то слово. Привело в ярость! Так будет правильнее.

Сразу на следующее же утро в кулуарах здания на улице Литвинова в отношении меня возбудили уголовное дело. Большая группа оперативников в статусе: «по особо важным делам» принялась за расследования моего несуществующего, но, по-видимому, очень страшного преступления. В итоге двухлетних мытарств – ноль, пшик, что и следовало ожидать. Наверное, понуждать граждан к даче заведомо ложных, поддерживающих линию следствия, показаний является особо важным делом. Шучу, конечно. Но с грустью…

Может быть мне просто повезло – не добили…

А может быть, бестолково и попусту растрачивать ресурсы правоохранительной системы не очень разумно. Если так, то значит там все-таки есть умные, мудрые люди.

А еще, перебирая в голове все истории, описанные в этой книге, у меня возникла мысль.

Сейчас новомодным термином принято называть такой процесс как досудебное урегулирование экономических и других споров – словом «медиация». Еще есть понятие «третейский суд». Это когда стороны для разрешения своих противоречий нанимают постороннего человека, обладающего определенными знаниями и качествами – третейского судью. Они ему доверяют и на справедливое решение такого судьи они надеются, думая, что спор будет разрешен по закону.

Однако, сами законы при этом должны быть справедливыми и по правде. А это, к сожалению, бывает не всегда.

Например, если Государственная Дума примет закон о том, что козла нельзя называть козлом, то козел все-равно не станет лебедем. Может поэтому существует система разбирательства по понятиям, то есть по правде и справедливости?

Я, безусловно, не призываю отправлять правосудие по понятиям (по жизненным или воровским). Я считаю, что законодательная база должна стремиться к таким стандартам, как, уже упомянутые, правда и справедливость. И чтобы исполнение законов эффективно и жестко контролировалось. Тогда, может быть, будет меньше произвола, больше оптимизма.

Приведу небольшой отрывок по теме о некотором собственном опыте из моей книги «Иркутская сага» том №3.

Нары. Век воли не видать

В жизни всегда есть место событиям, которые не очень приятно вспоминать. Но они были и никуда от них не деться.

Июль. Была по-осеннему мрачная погода, лето потихоньку начинало передавать эстафету прохладе. Осень торопилась занять его место, стремясь наполнить своими выразительными красками окружающий мир нашего областного центра. Шел 2003 год, в Иркутске, как и во всей России, были нелегкие экономические времена. А когда они были легкими? Не помню. Всегда нам приходится что-то преодолевать, с чем-то бороться. Вот и в этот раз мне предстояла очередная борьба. Слабохарактерность и трусость или их противоположности – твердость и стойкость, кто кого?

Как-то внезапно, проходя мимо, пригласил меня на сегодняшнюю встречу с каким-то предпринимателем вроде по серьезному вопросу сам заместитель начальника ФСФО (Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству) Иркутской области Борис Владимирович Балабанов. Я совершенно случайно попался ему на глаза во время визита в приемную службы, приходил получать документы. Борис – влиятельный чиновник с большими связями. Он средних лет, небольшого роста с проницательными голубыми глазами. Мне было некогда, торопился по своим делам, но отказать такому человеку было бы неприлично. Тем более от него в определенной степени зависела моя загрузка работой.

Вместо вводной Борис Владимирович сказал: «Едем в гостиницу „Ангара“, в ресторане перекусим и заодно переговорим о возможной работе по банкротству серьезного объекта с моим товарищем, который нас уже ждет».

В фойе нас встречает некий Шелепинь. Я мельком знал этого человека. Однажды был по делам в городе угольщиков Тулуне. Там этот тип в моем присутствии на приватной встрече агитировал моего друга предпринимателя на предмет, будет тебе счастье, если меня изберут или переизберут, точно не помню, мэром. На мой взгляд, по-козлячьи давал какие-то обещания по преференциям в бизнесе. При этом он заискивал и пресмыкался. В общем, впечатление на меня произвел удручающее. На сегодняшней встрече он представился как генеральный директор Иркутского хладокомбината. Мы входим в банкетный зал. Там своим ходом шуршит какая-то легкая пьянка. Плавно играет музыка и две девицы в такт мелодии крутят своими задницами. Видно, призывая мужскую часть присутствующих сначала заморочиться созерцанием этого действа, намекая при этом на возможное сладкое, приватное продолжение банкета. Так было всегда. Проститутки были и есть в этой жизни, бизнесе, отношениях. Куда же им деться, выживают, как вирусы, как паразиты, при любом режиме, при любом социальном строе, в любом государстве.

А мне на этой встрече в очередной раз пришлось столкнуться с проституцией во взаимоотношениях. По обыкновению, беру инициативу на себя. Выбираю свободный столик в зале, чтобы присесть. Но Шелепинь предложил пройти в отдельный кабинет за стеклянной перегородкой. Мне это показалось странным.

«В общем маленьком, уютном зале комфортно и хорошо. Девки плавно вращают жопами, создавая доверительную, расслабляющую, легкую атмосферу. Горохового супа вроде на столах нет, газовой атаки можно не бояться… Музыка завораживающая, играет вкрадчиво. А тут в „аквариум“ … Какого хрена? Удобнее места для прослушки и видеофиксации не придумаешь», – почему-то пронеслось у меня в голове.

Сели, стол накрыт, море водки. Я за рулем – не пью, Балабанов тоже. Напивается быстрыми темпами только Шелепинь. Такое впечатление, что он внезапно попал в пустыню Сахару, и ему катастрофически не хватает влаги, мучает жажда. А другой жидкости, кроме водки, на столе он не видит. Вот