Книга Картина мира в мифах древнего Китая - Валерий Петрович Даниленко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О зачем, повелитель,
Живёшь ты в воде постоянно,
Оседлав черепаху,
Летающих рыб догоняешь,
Играешь с наядами в реках
И плывёшь по быстрым потокам»
(Юань. С. 149]
В подчинении у Хэ-бо были свои воины и чиновники:
«У Хэ-бо – правителя водного царства – было в распоряжении много воинов и чиновников. Об обычных солдатах-креветках и крабах-полководцах не стоит даже и говорить. Можно упомянуть лишь о его главных слугах, таких, как дракон чжу-полун. (Это он, как говорилось выше, забавлял музыкой небесного правителя.) Люди называли его «посланцем Хэ-бо». Были у Хэ-бо черепаха, называемая «приближённой Хэ-бо», и каракатица – «служка Хэ-бо». Они часто выходили на поверхность, собирали различные «политические» новости и любовные сплетни и докладывали Хэ-бо» (там же. С. 153).
Как и Гунгун, Хэ-бо был злым богом. Он топил людей. Вот почему небесный стрелок И вступил с ним в борьбу. Хэ-бо выжил, но потерял левый глаз:
«Хэ-бо узнавал от своих посланников много такого, что ранило его душу и вызывало гнев. Не сдерживая злобы, он решил пойти и проверить всё сам. Он боялся отважного героя И, убившего девять солнц, и не осмеливался появиться открыто, а превратился в белого дракона и стал плавать по реке. Но он выдал себя тем, что поднял громадные волны, затопившие оба берега и погубившие невинных людей. Стрелок И скоро понял, что перед вим Хэ-бо. Он рассердился на него за поступок, недостойный правителя водного царства, открыто пустил стрелу и угодил Хэ-бо прямо в левый глаз» (Юань. С. 153).
Люди страшились злодеяний Хэ-бо. Вот почему они приносили ему жертвы. В качестве этих жертв выступали красивые девушки. Их топили в реке, чтобы они стали невестами Хэ-бо. Подобные жертвы приносили духам всех больших рек. Вот как, например, обстояло дело с духом реки Янцзы:
«Дух реки Янцзы каждый год выбирал себе в жёны двух молодых девушек. Он был сладострастен и жаден, как и Хэ-бо. Если ему что-нибудь приходилось не по вкусу, он поднимал громадные до неба волны, вызывая наводнение. Людям жилось очень тяжело. Каждый год, согласно обычаю, приходилось давать деньги устроителям свадьбы и выбирать девушек для сладострастного речного божества» (Юань. С. 188).
Обряд потопления невест был чрезвычайно распространён в древнем Китае. Вот как его описал Сым Цянь (145-87 гг. до н. э.) в «Исторических записках»:
«Жрицы ходят по домам, высматривают красивых девушек и говорят: «Она должна стать женой Повелителя Реки». Тогда [её] сватают, моют ей голову и тело, наряжают её в новые одежды из расшитого тяжёлого и лёгкого шёлка. Она отдыхает и постится. Для поста ей устраивают на берегу реки помещение: разбивают шатёр из жёлтого и пурпурного шёлка. Девушка живёт там, и [последние] десять дней её кормят мясом буйвола, рисом и поят вином. Торжественно румянят и белят, усаживают на брачное ложе, покрытое циновками, и спускают на воду. Она проплывает десятки ли, затем тонет» (Янш. С. 100).
Мифотворцы наделяли воду чудотворными свойствами. В стране Чжунбэй находился Хулин – гора-сосуд с чудесной водой:
«Она была похожа на громадный кувшин для засолки или мочения овощей. Из этой огромной горы вытекал поток, разделявшийся на равнине на множество ручьёв. Поток назывался Шэньфэнь – Божественная влага. Вода в нём была ароматной, сладкой и обладала ещё одним драгоценным качеством – ею можно было насытиться. Несколько глотков воды из потока утоляли голод и жажду. Выпьешь побольше – опьянеешь и будешь спать десять дней беспробудно» (Юань. С. 177–178).
Древние китайцы задумывались над вопросом о том, почему моря не переполняются от воды, которую в них несут многочисленные реки. Ответ на этот вопрос даёт миф о водяной пропасти Гуйсуй – бездне, куда стекалась «лишняя» вода. Благодаря этой бездне, уровень воды в реках и морях остаётся более или менее одинаковым.
В Гуйсуй плавало пять священных гор – Дайюй, Юаньцзяо, Фанху, Инчжоу, Пэнлай. Поскольку Гуйсуй не имела дна, эти горы, несмотря на свою непомерную тяжесть, были, как айсберги, плавающими. На их вершинах жили бессмертные. Отсутствие опор могло привести к столкновению священных гор и гибели бессмертных.
Небесный владыка приказал Юйцяну найти способ закрепить священные горы. Бог моря нашёл такой способ: «Юйцян незамедлительно послал в пропасть Гуйсуй пятнадцать черепах, чтобы они поддерживали пять священных гор. Одна черепаха держала на голове гору, а две других поддерживали её» (Юань. С. 55).
2.2.3. Ветер
В китайских мифах нет бога воздуха, но есть бог ветра. Им был Юйцян. Но он был не только богом ветра, но и богом моря. Он чередовал свои божественные функции: он выступал то в роли бога моря, то в роли бога ветра. Когда он был богом моря, он был сравнительно добрым. Ситуация менялась, когда он оказывался богом ветра. У Юань Кэ читаем:
«Когда он являлся в образе духа ветра, это было страшное божество с ликом человека и телом птицы, из ушей у него свисали две синие змеи, а ещё двух он топтал ногами. Стоило ему взмахнуть огромными крыльями, как поднимался страшный ураган. Ветер нёс болезни и мор; у тех, кого он настигал, появлялись язвы, и они умирали» (Юань. С. 54).
Юйцян – бог-оборотень: «Каждый год зимой, когда течения в морях меняют своё направление, он из Северного моря отправлялся в Южное, из рыбы превращался в птицу, из бога моря – в бога ветра. И когда поднимался ревущий и стонущий, леденящий и пронизывающий до костей северный ветер, это значило, что дунул превратившийся в огромную птицу Юйцян, бог моря. Когда он превращался в птицу и вылетал из Северного моря, то одним взмахом крыльев вздымал огромные, доходившие до неба морские волны высотою в три тысячи ли» (Юань. С. 54).
Ветер могло насылать божество Тайфэн. С помощью ветра оно наказывало порочных людей. К таким людям относился Кун Цзя – правитель из династии Ся:
«Больше всего Кун Цзя любил охоту. Однажды он с большой свитой всадников и колесниц, с соколами и собаками отправился охотиться к горе Дуньянфу. На горе жило доброе божество Тайфэн. Оно очень не любило глупого правителя за его беспорядочную жизнь и вызвало сильный ветер, поднимавший песок и камни. Небо и земля потемнели, Кун Цзя и его свита сбились с дороги и потеряли друг друга» (там же. С. 210).
На этот раз всё обошлось. Но с воспитанником Кун Цзя вышла другая история:
«Однажды этот юноша забавлялся во
