Книга По волнам памяти - Риона Рей

Его руки легли ей на плечи осторожно, почти невесомо, затем, уже смелее соскользнули к середине спины, замкнув в кольцо. В этих объятиях было так хорошо, что не хотелось сейчас ничего другого. Сквозь слои ткани просочилось тепло Сашиного тела, но это Олю не смутило, наоборот, показалось удивительно правильным и желанным.

Но всё же ей пришлось приложить некоторое усилие, чтобы поднять голову и взглянуть в Сашино лицо. Страшно было увидеть в его глазах неодобрение. Но Саша смотрел на неё с нежностью и выглядел таким неуверенным, что Оля ему улыбнулась — и с радостью встретила ответную улыбку.

А потом он наклонился и поцеловал её в щёку. Горячее дыхание обожгло, легкое, едва ощутимое прикосновение сухих губ было как удар током. Оля вздрогнула — и руки, только что сжимавшие в стальных объятиях, разомкнулись, Саша шагнул назад:

— Не надо было?

— Я тебе доверяю, — быстро сказала Оля, несколько расстроенная его внезапным отстранением — но… спешить и впрямь не стоит. Я… я ни с кем не целовалась раньше.

— Мне так и показалось, — пробормотал он.

Чувствуя, как горит лицо от неловкости, Оля испуганно спросила:

— У тебя уже были девушки? Я тебя разочаровала? Мне показалось, что ты выглядишь… — Оля запнулась, не находя слов.

— Нет, что ты! Ты не можешь меня разочаровать, — пылко возразил Саша. — Но я и в самом деле чувствую себя неуверенно. Не хотелось бы тебя испугать неуместной поспешностью.

— Ну… ты всегда можешь сначала спросить, — предложила она.

Саша удивлённо вскинул брови и спросил:

— Можно, я тебя поцелую?

— Да!

Он снова обнял её. У Оли пресеклось дыхание: сейчас снова будет это обжигающее прикосновение! В тот раз оно было таким коротким… Она повернулась, чтобы поймать его рот своими губами, распробовать, подставила лицо, как подставляют его ветру или солнцу.

Тысячи мелких поцелуев щекотали, ласкали, но Саша слишком быстро отпустил её и, тяжело дыша, сказал:

— Ты меня с ума сводишь. Я лучше сейчас пойду, мне на работу вставать рано.

Эмоции настолько переполняли Олю, что о мебели она даже не вспомнила. Спохватилась только при взгляде на дисплей, когда Саша уже ушёл. Несколько секунд разглядывала открытую страницу мебельного сайта, а потом решительно закрыла ноутбук. Душу переполнял восторг, голова шла кругом. Какая уж сейчас мебель!

Оле было ужасно жаль, что Саша сбежал, но она даже немного гордилась, что близость с ней лишала такого красавца самообладания. Оля вновь и вновь перебирала в памяти новые ощущения: тепло тела, стук сердца, обжигающее дыхание и сухие, жаркие губы. Только насладившись этим сполна, стала вспоминать сам разговор. Казалось, что должна была намертво запечатлеть каждое слово Саши, но… она не помнила — почти ничего. Осталось только ощущение мучительной неловкости, словно они оба на ощупь пробирались навстречу друг другу сквозь колючий кустарник.

Только вот… Саша ничего не ответил на вопрос, была ли у него девушка. Точно не ответил — это она забыть не могла! Вряд ли это случайность, ему просто не хотелось об этом говорить. Значит была…

Оля нахмурилась. Саша, конечно, будет сравнивать. Неприятно сознавать, что это сравнение может оказаться не в её пользу. Она подошла к трюмо, придирчиво оглядела своё отражение. Фигура стройная, но неженственная: маленькая грудь, узкие бёдра — как мальчишка. Вот волосы хороши, но пора стричься, причёска уже потеряла форму. Бледные брови на невыразительном личике, большой нос, слишком тонкие губы… Ужас!

— Что морщишься, как лимон откусила?

— Ой! — Оля вздрогнула и обернулась к бабушке, стоявшей в дверях. Прежде всего ей бросилось в глаза отсутствие ходунков и она радостно воскликнула: — Ты уже сама пошла? Какая молодец!

— Какое там «сама»… — проворчала Екатерина Павловна, не отпуская руку от дверного наличника. Сюда по стеночке, а в комнату уже никак… Кажется, что равновесие не удержу.

Оля подскочила к бабушке, подхватила под локоть и пылко возразила:

— Это кажется! Давай пока так…

Она довела бабушку до дивана и усадила.

— Поругались, что ли? От такого унылого лица молоко в холодильнике скиснет.

— Не поругались, — неохотно сказала Оля, понимая, что избежать разговора не удалось. — Просто… Сашка красивый, хоть в кино снимай, а я…

— Нашла о чём беспокоиться! И ты красивая, — уверенно сказала Екатерина Павловна. Неяркая, это да. Но не всем нравятся розы, многие предпочитают фиалки. Ты и так хороша, и Саша это прекрасно видит, а если подкрасишься, чуть добавив яркости, станешь вообще сногсшибательна! Да и вообще, это для первого впечатления внешность важна, и то не всегда, а через неделю плюс-минус человек начинает восприниматься как личность, а не как эстетический объект, и внешность уходит на второй, а то и третий план.

Оля немного растерялась:

— О, это что-то на психологическом! Никогда не слышала, чтоб ты так говорила — прямо как статью читаешь. Ты уверена, что мы с Сашей действительно подходим друг другу?

Екатерина Павловна возмущённо фыркнула:

— Ну как я могу быть уверена? Общалась-то с ним всего ничего! Но парень отзывчивый, добрый, целеустремлённый, работящий, руки растут откуда надо — очень даже хороший задел. Ну а свои тараканы у всех есть, и у тебя тоже. Смотри, наблюдай. Ты аккуратистка, а он, как говоришь, неряха — обрати на это внимание. Не будут ли тебя бесить разбросанные носки или фантики на полу? Разговаривать вам есть о чём, торопиться некуда — присматривайся.

Оля кивнула. Разговаривать действительно было о чём, да и кроме разговоров было чем заняться.

Мебель для комнаты они с Сашей выбрали и купили на этой же неделе. Это приобретение полностью истощило скромную финансовую подушку, и обновление кухни отложили на потом. Докупили только карниз и портьеры. Оля много времени проводила в Сашиной квартире: помогала собирать купленную мебель, вешать тюль и портьеры, объясняла, как рационально раскладывать вещи. Ей ужасно нравились все эти хозяйственные хлопоты, но они быстро отодвинулись на второй план. Совместная работа постоянно прерывалась поцелуями и ласками — сначала робкими, а потом всё более жадными.

Если раньше Оля расстраивалась оттого, что отношения никак не развиваются, то теперь они стали развиваться настолько стремительно, что вот-вот грозили выйти из-под контроля. Чувства, которые так долго сдерживались обоими влюблёнными, полыхнули ярко, как лесной пожар.

Конечно, они не собирались заходить дальше поцелуев, но всё же зашли. Страсть затуманила головы, и только потом, уже одеваясь, Оля спохватилась:

— Ой, а если ребёнок?

— Какие проблемы? — удивился Саша. — Поженимся. Ведь моей зарплаты на троих хватит?

Оля невольно улыбнулась: всё же в финансовых вопросах он ещё плавал.

— Хватит, — кивнула она. — Но мне учиться надо. Будет сложно.