Книга Постыдное ремесло - Алиса Вишня

Я люблю Вас! Влюбился с того самого турнира, когда отдал Вам цветок, и свое сердце!

Оделия подняла глаза и посмотрела на своего кумира. Она тоже не могла поверить, что нравиться Ланселоту! И столько было в ее взгляде любви, восхищения и обожания, что Ланс отбросил все сомнения, и поцеловал девушку. Они целовались, стоя на берегу, и отражаясь в почти неподвижной, лазурной глади озера…

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

… Каждый вечер, с нетерпением ожидая Госсена, Гвен наряжалась, и делала прическу. И каждый вечер разную. Если Ланселот завивал волосы, то Гвен наоборот, пыталась выпрямить свои непослушные рыжие кудряшки. И делала она это сама, не тревожа служанок — просить их наряжать ее перед сном было бы странно.

Занимаясь волосами, девушка с неодобрением рассматривала свое отражение — сама себе она не нравилась. Личико ее было пухлым, как и губы, нос вздернутым, и вдобавок, на нем сияли веснушки. Только глаза у Гвен были красивые — большие, синие, с густыми черными ресницами. "Ну, почему я не похожа на маму, как Ланс!" — с огорчением думала она.

Госсен приходил ночью, кидал в окно камешек, Гвен вылезала, и они до утра гуляли по саду, или сидели в беседке, и болтали, обо всем на свете. И обнаружили, что их взгляды на многое в этой жизни совпадают.

Гвен рассказала, почему ее родители дали детям такие имена — Гвиневра и Ланселот. В их семье хранилась книга, привезенная предками с Земли, история короля Артура и рыцарей Круглого стола, на которую можно только смотреть, а трогать нельзя — при прикосновение она может рассыпаться в пыль, от древности.

И Гвен, и Госсен не понимали пиетета взрослых перед земными реликвиями, и их ностальгии по планете, на которой никто из людей Земель Рассвета не бывал сотни лет — для молодежи Земля уже ничего не значила.

Когда девушка открыла свою мечту — узнать, что находится за пределами Монийского материка, Госсен воскликнул, что тоже хочет это выяснить.

— Темные же, откуда — то появляются! Пусть и через разлом в горах, но они приходят! И, разные диковинные звери и существа. Да и драконы, спасшие людей от гибели в первой войне, тоже откуда — то прибыли. Так что, я уверен — за пределами Земель Рассвета много интересного.

Обсуждали молодые люди и войну. Госсен рассказал, кто такой Тамуз.

— Предки Тамуза — говорил он — были местной знатью. И люди дали им титул — лорды. Поэтому, и Тамуз лорд. Почему лорды решили воевать с землянами — уже забыто. Теперешний лорд, Тамуз, очень силен, коварен, и успешно противостоит землянам.

— А как он выглядит? — спросила Гвен — Его кто — нибудь видел?

— Самого Тамуза — не знаю, а от его предков остались портреты. Прежние лорды похожи на небольших жирных драконов. У них даже хвосты драконьи были. Но они похожи и на людей, ходят на двух ногах, прямо как мы, и разговаривают по нашему. И у них даже бывают дети от обычных женщин!

— Ужас! — ахнула Гвен, а Госсен ее обнял — что бы не боялась. Девушка не возражала, пусть обнимает, а то действительно страшно!

Гвен рассказала юноше и об учебе в Академии, а он — о своих учителях. И о тех, и о других вспоминали с юмором. Так, за разговорами, Гвен и Госс проводили время, сидя в беседке, или гуляя по ночному саду. И много смеялись. Да, Госсен оказался вовсе не угрюмым, и часто веселил девушку, которая, хохоча, утыкалась лицом в его плечо — что бы смех не услышали стражники. При этом, она чувствовала как напрягаются на этом плече твердые, словно стальные, мыщцы — Госс вовсе не был тощим задохликом, как показалось Гвен при первой встрече. И это соприкосновение ее лица, и ее губ с телом юноши было необычайно приятно, и приводило девушку в трепет.

Еще, ей нравилось смотреть на Госса при свете луны — на нос с горбинкой, тонкие губы, и загадочно — печальные глаза необычного стального цвета (цвет их она заметила днем, на официальном приеме). Теперь ей нравилось в юноше все — и темные, на вид жесткие волосы (которые ей, почти нестерпимо, хотелось потрогать), с длинной косой челкой, падающей на глаза, и худощавое, но, как оказалось, состоящее из сплошных мышц тело, и высокий рост, и даже то, что юноша, словно стесняясь этого роста, слегка сутулился. Гвен решила, что Госсен красивый, и поняла, что влюбилась в него.

Каждый вечер, ожидая юношу, она думала:

— "Как бы намекнуть на свои чувства? Может быть, самой поцеловать его?"

Но, так ни на что и не решилась. Встречаясь днем, официально, Гвен и Госс делали вид, будто и не знакомы. Но, когда их сажали рядом, они уже не отодвигались, а наоборот, старались, вроде случайно, соприкоснутся руками. И общались взглядами, и тайными знаками.

Например, Госсен смотрел на сгорбленного от старости очень важного вельможу, и изображал пальцами загогулину — что означало — "Смотри какой кривой!". А Гвен била его за это ногой под столом, потому, что едва могла сдерживать смех. А смеяться над стариками неприлично…

Особенная близость у Гвен и Госса возникала во время танцев, когда молодые люди соприкасались руками, или касались друг друга телами. Тогда Гвиневру словно пронзал ток, и у нее перехватывало дыхание. Девушка не знала, испытывает ли то же Госсен — в эти сладостные, и такие быстротечные, минуты девушка и юноша стеснялись смотреть друг на друга. А если встречались взглядами — оба страшно смущались, хоть Госс и пытался не подавать вида.

Однажды, во время очередного ночного свидания, Гвен спросила, почему Госсен ведет себя, как невидимка — держится за спинами братьев, сутулится, что бы быть незаметнее, и не смотрит людям в глаза.

— Как вор! — пошутила миледи.

— Это долгая история! — помолчав, ответил Госс, и, поколебавшись, поведал девушке свою тайну.

Госсен был внебрачным сыном Главы Дома Паксли, и после смерти своей матушки, обычной крестьянки, был отдан ее родственниками в одно заведение, где детей, с малолетства, обучали навыкам, необходимым убийцам.

— Боже! — ахнула девушка — Убийцами! Это же такое постыдное занятие!

— Да! — кивнул Госс — Нас заставляли быть как можно незаметнее, и не показывать своих эмоций. А за непослушание, шалости или косяки жестоко наказывали. О том, что во мне течет кровь аристократа, и о своих магических способностях я не знал. И именно там, в школе, я научился владеть кинжалом, и был одним из