Книга Нож для Разрушителя. Часть 2 - Илья Алигор

Бой был между оставшимися клана и демонами.

— Почему ты так решил? — удивился Макс.

— Во-первых, потому что когда вы попросили дерево для клана Жоржа, друиды сразу согласились, даже дали своего консультанта. Неужели они бы, друиды, были бы так спокойны и покладисты, если бы годами ранее они держали бой с кланом за это дерево. К тому же бои с Меняющими Лица это очень страшные бои, должны были быть у друидов большие потери. А тут такое благодушие с их стороны. Еще факт, от клана почти ничего не осталось, а это значит, противник был намного сильнее их. У нас на земле таких нет.

Во-вторых, я не представляю, что могло помешать связаться членам клана из горелого дома с оставшимися. И скорее всего они связались, и оставшиеся кинулись им на помощь. Но вот этого не могли позволить демоны, и они почти уничтожили спешивших на помощь членов клана.

— А я вот в этом не уверен! — возразил Гетц. — Меняющие Лица не так глупы, и против демонов не попрут, и слишком чувствительны, поэтому демонов учуют на расстоянии.

— Согласен. — кивнул Герман. — Возможно, бой начинал наш некромант, демоны потом подтянулись. И Меняющие Лица не смогли без ущерба уйти.

— Значит, клан Жоржа искал этих демонов, а не чего другого. — заметил Макс. — только странно, что они не пришли, когда демоны напали на кузню.

— Почему же не пришли! вы как читаете отчеты? — возмутился Герман. — Ни один Ангел не справится с тремя демонами, и тремя порталами тьмы. Хранитель просто колдун, хоть и сильный, а к праху древнего война демоны близко не подходили. Клан сильно помог.

— Ну что ж, клан Жоржа теперь успокоится, раз они сполна отомстили за своих. — подытожил Макс.

— Я видел после боя Жоржа, он был совершенно никакой, бой был трудным, но далеко не успокоенным. — сообщил Герман. — И что-то мне подсказывает, что среди этих демонов не было некроманта, который эту кашу заварил.

— А это значит, Жорж немного оклемается и снова начнет искать некроманта. И если учесть, что некромант пил кровь единорога, то я не представляю, чем все может закончится. — добавил Макс.

— Одно хорошо, этого некроманта ищут и спецы из Трибунала, и надеюсь первыми его найдут. — заметил Герман. — А вам, я считаю, надо заняться жизнью Тонга.

— Зачем он нам? — недоумевал Макс.

— Ты думаешь, он как-то выведет нас на нож? — уточнила Рита.

— Честно говоря, я не представляю, как этот Тонг может вывести нас на нож. — ответил Герман. — Но с ним множество вопросов. Возможно, отвечая на них, появится какая-то зацепка.

— Да, — согласилась Рита. — С него наверное все и началось. С его желания крови единорога. Зачем она ему?

— Вот с этого и начните. — предложил Герман.

Жажда крови единорога….

На следующий день они снова сидели в здании трибунала, вычитывая всю информацию о Тонге. Макс все время недовольно гундел:

— Не понимаю, как может этот зомби нам помочь найти нож? Нож последнее время был у духа. И если дух оставил нож на земле, он его оставил у Жоржа, чтоб тот легко завершил возмездие.

— Ты не прав. — возразил Гетц. — Как не крути, но именно клан Жоржа выкрал единорога. Поэтому дух вряд ли захотел бы одарить Жоржа таким мощным оружием.

— Да, и не забудь, что Жорж мог выкрасть нож и у Капитана, и просто взять его после смерти Капитана, если бы он ему был бы интересен. — напомнила Рита. — К тому же, я думаю, Жорж совсем не уверен, что если он кинет нож в некроманта, нож выберет некроманта, а не его самого. В некроманте может меньше зла, чем в многовековом колодце Меняющих Лица, с которым связан Жорж.

— Хорошо, вы меня убедили. — кивнул Макс. — Но при чем тут Тонг. Ему то уж точно ничего не передавал дух. Тонг зомби, и крепко связан с демонами. Да и не нашли при нем ножа!

— Ножа при нем не нашли. — задумчиво повторил Гетц. — Но зато нашли подзорную трубу.

— И что? — не удержался Макс. — Он же ее украл из дома-сказки у Кузнеца, поэтому она и была у него.

— Не так быстро! — остановил его Гетц. — Ты не забыл, что он был зомби, он ничего не мог оставить у себя, тем более такой ценный артефакт, через который можно легко найти единорога.

— И он ничего не мог личного помнить! — добавила Рита.

— Что вы имеете в виду? — спросил Макс.

— А то, что он скорее всего почему-то не до конца стал зомби. Что-то сильное удерживало в нем часть личности и воли. — ответила Рита. — Ему приказали забрать и уничтожить трубу, он ее забрал, но не уничтожил, а спрятал. На лицо сильнейшее сопротивление глубочайшей его части.

— Что же в нем было такой силы, что могло противостоять трем демонам и некроманту? И в результате погубить все планы демонов, да и самих демонов. — удивился Макс.

— А чтобы это узнать, нам надо хорошенько изучить все материалы. — ответил Гетц.

И они снова вернулись к чтению.

Спецы Трибунала вывернули всех знакомых Тонга, и поэтому информации по нему тоже было море. Но вся эта информация не была полезной для понимания дела. Хотя странности в сведениях были. Тонг родился в нормальной семье, но у него довольно рано проявились магические способности. Родители испугались бесовского в ребенке, пытались лечить, а потом и вовсе сдали в сумасшедший дом. Из этих мест нередко таких детей забирают колдуны. И мальчику повезло, его усыновила старая ведьма.

И дальше его жизнь текла, как у любого ребенка с магическими способностями.

Все его знакомые, друзья и учителя ничего необычного не рассказали. Ведьму, которая его усыновила, он любил, ласково называл бабушкой, и помогал ей до ее смерти. Смерть ведьмы ни у кого не вызвала подозрений, она была уже очень старой, сильно ослабла и болела. Последние месяцы Тонг провел у ее постели.

А вот дальше начались странности. Смерть ведьмы, видимо, сильно повлияла на Тонга.

Он замкнулся в себе, выглядел грустным, почти несчастным. Друзья решили, что у него депрессия, пытались его лечить всякими настойками. Все его разговоры всегда сводились к воскресению человека. Это стало смыслом его жизни: узнать как можно больше о воскрешении. Над ним посмеивались, пытались убедить, что старуху не следует воскрешать, она все равно жить не сможет, она уже свое отжила.

На все эти разговоры Тонг только злился, и продолжал искать способы. Он узнал множество разных вариантов, он был одержим этой мыслью. И так