Книга Слав - Алексей Валерьевич Шмаков

не от господа их, дьявольскими называет. Сказала, что чувствует себя некомфортно рядом с чуром. И тогда поспешили они отойти от него. Не придал Казимир значения словам девушки, и не заметил, как она поправлять крест на груди начала, что вновь нагреваться стал.

Говорили они о ерунде всякой. И казалось, словно всю жизнь вместе были. Понимали друг друга с полуслова. Ни с кем до этого так легко и свободно не было им. И за разговорами даже не заметили, как пришли на место нужное.

Княжич даже едва камень нужный не прошёл, но потом заприметил дерево поваленное, что сам сюда притащил, да и тут же обратно пошёл, посмеявшись над своей невнимательностью.

Камень тот оказался довольно большим, размером с человека. И было возле камня сегодня странно как-то. Словно кто был здесь и двигал его.

Вот только Казимир прекрасно знал, что не могло того случиться. Под мороком он камень оставил, чтобы кто ненароком в лес не пошёл, да на место это не наткнулся.

К тому же не распознал он ещё в светлую Славь тот проход вёл или в тёмную Навь. Если в Славь, то всё в порядке было. А вот с тёмной Навью совсем другое дело.

Это он мог спокойно в Навь заглядывать, да не бояться, что создания, обитающие там, его к себе затащат, да и полакомиться решат. Знал он слова заветные, что его сохранят от напасти этой. В слова те силы каплю добавить нужно было и тогда невидим станешь для всех простых жителей Нави. И Роксану защитить сможет он.

Как только оказались возле камня, начала Роксана заметно нервничать. Головой по всем сторонам крутить, да за платье на груди хвататься, словно пыталась от себя осу кусачую оторвать.

Но не стал придавать значение этому княжич. Кто их знает, что у них в Риме делается? Может, это знак какой и сказать она ему так хочет чего? А может, и просто в лесу себя неуверенно чувствует? Зверя дикого боится.

— Может, пойдём отсюда? Как-то мне не по себе. — передёрнув плечами, словно от мороза лютого, сказала воительница. И это летом жарким, накануне дня Купалы.

— Да и мне как-то тоже. Поэтому мы просто обязаны разобраться в этом. Вдруг тварь какая Навья вырвалась в наш мир? — сказав это, уловил княжич движение справа от себя, практически в том месте, где стояла Роксана.

Даже не понимая, что делает, на чистых инстинктах толкнул он девушку в сторону, а сам её место занял, выставил руки вперёд и про себя произнёс заговор.

Руки его ярко вспыхнули, осветив вокруг поляны той теней множество. Тени те были волчьими, да вот только ходили они на двух лапах и были на человека похожи.

— Готовься к бою. — только и успел выкрикнуть княжич, когда самый нетерпеливый волколак бросился на него.

И как целой стае этих созданий удалось в Явь пробраться? Да там оконце совсем малое было. Казимир еле пробирался, а многие из теней, что открыл заговор светоча, были крупнее княжича.

Но об этом думать он потом будет, сперва разобраться с тварями навьими нужно. Не приведи Макошь, кто-нибудь убежит с поляны этой и отправится странствовать по землям русским, да беду нести за собой всюду, где не появится.

Волколак бросился на княжича, раззявив пасть свою отвратительную. Если хоть оцарапает его, то отравления не избежать. И справится с этим отравлением, только сильный волхв сможет.

Но волколакам очень не повезло, что на них наткнулись Роксана с Казимиром. Не вовремя они решили поживиться в Яви.

Волколаки были созданиями материальными и не умели прибегать к чародейству. Единственное, что под силу им было менять обличие на человеческое и то, на очень короткий срок. Но этого им вполне хватало, чтобы заманить человека подальше в лес, или задрать его прямо во дворе собственном, если не имелось на том дворе духа-хранителя. В Китеже такого просто не могло быть, а вот в других городах да поселениях, запросто.

Увернулся Казимир от стремительного броска волколака, да и ухватил его за хвост. Волколак полетел дальше, а Казимир воспользовался его же силой, крутанулся на месте и запустил верещащего оборотня в других волколаков, что тоже решили напасть.

Взвыли тогда они, пытаясь напугать своего противника. Вот только не боялся их совершенно Казимир. Да и Роксана, судя по жалобному волчьему визгу, донёсшемуся сзади, тоже не испугалась.

А потом и вовсе услышал княжич радостный крик девушки и мимо него пролетела обезглавленная туша волколака.

Повернулся Казимир в удивлении и увидел, сидящую на камне воительницу, что держала в руках волчью голову. Подмигнула она ему, да и запустила свой трофей, что есть силы прямо в княжича.

Еле увернулся он. За спиной раздался глухой удар и очередной волчий визг.

— Не зевай княжич, а то мне потом стыдно перед отцом твоим будет. Скажет ещё, что не уберегла сына его от оборотней простых. — выкрикнула довольная воительница и бросилась в бой. В руках её заметил Казимир два кинжала, что тут же пошли в дело, прикончив ещё двух волколаков.

Ежели так и дальше пойдёт, то оставит она Казимира без добычи совсем. Уже троих изничтожила, а он лишь швырнул одного в сторону. Не бывать тому, чтобы девица чужеземная, будущего Великого князя обскакала!

Бросился княжич тут же на волколаков, начав рвать их голыми руками. Яростно бились звери, но неровня они были даже воину, только вставшему на этот путь.

Оказалось волколаков здесь больше трёх десятков. Даже самки были, что считалось огромной редкостью. Обычно самок своих берут волколаки только в самых крайних случаях. Либо когда уже никого из более сильных бойцов в стае не осталось. Либо когда убегают от более сильного хищника. А таковых, в Нави было предостаточно.

Бойцов в стае было много, а значит, спасались волколаки от кого-то. И судя по тому, что вновь камень на другом месте оказался, пока с волколаками сражались они, предстоит сейчас и с ним встретиться Казимиру и Роксане.

Были они оба в крови перепачканы. Местами шерсть волколачья висела, а местами и чего похуже. Но оба просто сияли от счастья. Никогда бы не подумал Казимир, что сможет встретить девушку, которая наравне с ним будет сражаться и получать от этого удовольствие.

А ещё Роксана сейчас была во сто крат прекраснее, чем даже в первый раз, когда он увидел её. Девушка вся сияла. Сияла не столько внешней, сколько внутренней красотой, которая открылась только сейчас. Неудержимо захотелось княжичу поцеловать её и не стал