Книга Новая Инквизиция II - Михаил Злобин

Резко вдарив по тормозам, я остановил машину на углу Нового гостиного двора. Наша троица сразу же выгрузилась, прихватывая из салона «Косы» и быстрым шагом принялась спускаться по лесенке, ведущей к парку.

С высоты небольшого парапета картина нам открылась, мягко говоря, необнадеживающая. Десятки человек в панике разбегались, оглашая улицу криками и стремясь убраться подальше, а на мощеных дорожках Зарядья, уже у самого служебного корпуса Знаменского монастыря, лежало несколько неподвижных тел. Пришлось оперативно докладывать о находке Иволге, а потом установить порядок движения нашего звена.

— Изюм, дистанция семь метров, — приказал я, упирая приклад винтовки в плечо. — Сынок, ты в арьергарде, по первой команде нам кидаешь «сотку».

— Понял!

— Есть!

Я отправился вперед, чтобы под прикрытием товарищей быстро осмотреть трупы. И мои самые худшие опасения сразу нашли подтверждение…

— Это точно упыри, — довел я информацию до напарников, поднимаясь с колена. — У одного начисто откушена рука до середины предплечья, а второй выпотрошен когтями. Капли крови ведут туда, к стеклянному куполу.

Без лишней болтовни мы направились в ту сторону и, преодолев небольшой подъем, обнаружили еще одну жертву. Тварь порвала пополам какого-то молодого парня и разбросала его останки метров на пять вокруг. Верхняя половина туловища убитого свисала с небольшого деревца, медленно роняя содержимое живота и грудины на подстриженный газон. А его ноги и таз с обломком окровавленного позвоночного столба, валялись прямо посреди пешеходной дорожки.

Вдруг со стороны купола, названного в народе стеклянной корой, раздался истошный женский визг. Мы бегом поспешили туда, но, кажется, безнадежно опаздывали на выручку несчастной жертве. Там, прямо между рядов деревянных скамеек, человекоподобный упырь безжалостно распластывал когтями молодую девушку, отбивающуюся от него яростно, но безрезультатно.

Тварь явно не спешила прикончить свою добычу и наслаждалась ее беспомощностью. Она как-то уж слишком аккуратно грызла и рвала несчастную девицу, стараясь максимально продлить ее страдания.

— Сынок, врубай! — рыкнул я, давая команду нейроинтерфейсу открыть клапаны.

Умар тотчас же активировал электрошок, и нас с Изюмом подхватил поток его боли, на короткое время превращая в сверхлюдей. Безобразное отродье тоже ощутило этот всплеск и, отвлекшись, ненадолго прервало свое мерзкое занятие. Оно подняло окровавленную морду, безошибочно определяя направление, вперило в наши фигуры пустой немигающий взгляд и оскалило жуткие клыки.

Но это все, что успело сделать чудище, поскольку инквизиторские винтовки уже вовсю дрожали, закидывая порождение некроэфира циркониевыми снарядами. Для Салманова, скорее всего, семь вспышек от попаданий слились в одну, но мы с Максом увидели каждую последовательно. Пули стремительными росчерками влетели в морду, плечо и брюхо существа, разрывами отделив от его туши пару килограмм мяса или даже больше.

Упырь отшатнулся и бросился бежать, объятый химическим пламенем, но не совершил и пары прыжков, как рухнул на траву и затих. К сожалению, при стрельбе брызги раскаленной суспензии попали и на окровавленную жертву, и теперь израненная девушка беспорядочно каталась по земле, пытаясь сбить с себя огонь. Надеюсь, она выживет…

— Иволга, прием! — забормотал я в гарнитуру. — Одна тварь нейтрализована, есть «трехсотый». Идем дальше.

— Эй, а мы разве не поможем ей?! — растерялся новобранец, когда мы с Изюмом пробежали мимо пострадавшей.

— Нет, — коротко бросил вместо меня Макс, не сбавляя темпа.

— Но почему?!

— Потому что наша работа еще не окончена, — постарался я успокоить некстати взбрыкнувшую совесть парня. — Если тут резвятся и другие твари, то нужно сначала их выследить и уничтожить! А пострадавшими будут заниматься медики, но после зачистки.

— Но она ведь…

— Отставить разговоры, боец! — рявкнул я, выходя из себя. — Работаем, не отвлекаемся!

Из-за шлема ИК-У, надетого на Умара, я не мог видеть выражение его лица, но вполне себе представлял. До новичка еще не дошло, что на таких вызовах, когда враг может кинуться из-за любого куста, нет места героизму и человечности. Наша первоочередная задача и обязанность — устранить всяческие проявления неживой угрозы. И только после этого, ни мгновением раньше, по нашим кровавым и пропахшим горелой мертвой плотью следам пойдут остальные экстренные службы. А до тех пор, у нас не может быть никаких чувств. Ни сострадания, ни жалости, ни сожаления. Именно поэтому я с собой таскаю дежурную упаковку жвачки, а Изюм пачку папирос. Поскольку очень важно в критический момент сохранить рассудок холодным и ясным, зацепиться за что-то знакомое и удержаться на островке благоразумия. А это, порой, бывает очень нелегко… И надо обязательно как-нибудь с Умаром поговорить на эту тему. Избавить парня от лишних иллюзий, чтобы он в решающий момент не подкачал и нас не подставил.

Оставив несчастную девушку наедине с ее ранами, мы осторожно отправились под купол. День сегодня был довольно солнечным, а потому, невзирая на подступающую осень, под стеклянным сводом воздух весьма хорошо прогрелся. Это очень помогало в работе с тепловизором, ведь на фоне зеленовато-желтых контуров окружения холодную бестию можно заметить гораздо легче.

Мы с парнями опасливо шли вдоль поднимающихся рядов скамеек, постепенно забирая влево. На пути нам попалось еще четыре разорванных трупа, но признаков близкого присутствия упырей пока не наблюдалось. Однако вскоре я, часто переключаясь с инфракрасного диапазона на обычную оптику, заметил, как меж подстриженных кустов, приближающихся почти вплотную к стенам концертного зала, мелькнул темно-синий силуэт.

— Движение на полпервого! — сообщил я соратникам. — Что-то холодное и быстрое…

— Принято, — кивнул Изюм. — Предлагаю увеличить дистанцию.

— Ладно, — согласился я. — Сынок, держись в пятнадцати шагах от нас, вперед не лезь.

— Понял, — раздался недовольный голос Умара, которого, явно задело то, что мы его оставили на вторых ролях.

Ну, главное, чтоб не возбухал в боевой обстановке. Должен все-таки понимать, что в своем учебном комплекте и со смехотворным опытом он отродьям на один зуб.

Стоило нам отойти от мест для отдыха, как мы обнаружили новых жертв упырей. И много… никак не меньше полутора десятка тел. Твари тут развернулись на полную катушку. Здесь пролилось столько крови, что в некоторых местах земля чавкала, засасывая тяжелые сапоги защитных костюмов, словно трясина. А аккуратные кустики оказались просто закиданы сизыми внутренностями, будто карликовые новогодние елки праздничным дождиком.

Мы с Изюмом осторожно шли вперед, особо не разбирая, куда ставим ноги, потому что все наше внимание оказалось сосредоточено на контроле обстановки. Вот под моей подошвой что-то влажно хрустнуло и мягко спружинило. Пришлось ненадолго отвлечься и беспардонным пинком откинуть окровавленные останки, дабы не мешались. Чье-то отделенное от туловища плечо с рукой и половиной головы покатились вниз по пологому склону, а я отправился дальше. Однако почти сразу резко развернулся, ощутив своим даром яркую вспышку чьего-то ужаса.