Книга Настоящий американец 2 - Аристарх Риддер

больше, чем наши сплошные повороты налево в Наскаре.

— Хмм, звучит как будто ты и сам увлекаешься гонками, — было видно, что я удивил Кэрролла. — Ты описал всё достаточно точно.

Еще бы я не описал. В свое время я был и на гонках в Ле-Мане, и на флоридской Дайтоне, и на этапах формулы один с Индикаром.

— Есть такое дело. Европейские гоночные серии мне нравятся больше чем наши. Но кроме любительского интереса у меня с недавних пор появился еще и профессиональный, — я решил взять быка за рога и не откладывать дело в долгий ящик.

— Что ты имеешь в виду? — недоуменно спросил меня Кэрролл.

— Видишь ли, приятель, с недавних пор я совладелец Альфа-Ромео, именно поэтому я на этом, как ты выразился, ведре на колесах. И мне не нравится, что сейчас выпускает мой завод. А глядя на твою машину мне вдвойне обиднее. Раньше делали шедевры, как твой родстер, а теперь ведра на колесах.

— Надо же, — не знал, что ответить на мои откровения Шелби, и я сменил тему, поняв, что делать все одним днем нельзя.

— Кстати, если не секрет, а как ты тут оказался?

— А ты? — ухмыляясь, задал он встречный вопрос.

— Еду в Реджо ди Калабрия по приглашению мэра, — ответил я и вкратце рассказал историю про прогулку на яхте и находку у берегов Италии древнегреческих статуй. Нужно же было заинтересовать своей неординарной личностью такого полезного для меня человека. Пусть знает, что со мной не только можно смело ввязаться в драку, но и о гонках поговорить и об археологии.

Шелби ожидаемо восхитился и моими приключениями, а также плюшками, которые я получил.

— А я еду к своему напарнику по бывшей команде Полю, — пришла его очередь откровенничать. — Сам-то он бельгиец, но снял домик на юге Сицилии на пару месяцев и пригласил меня погостить недельку. Машина кстати его, он для меня её оставил в Риме.

— Неделя на Сицилии — это хорошо, но лучше две, а еще лучше три, — с видом знатока сказал я.

— Согласен, но надо готовиться к Себрингу, я там буду выступать на Ferrari в марте.

— Я тоже собирался на эту гонку, правда, как зритель, — я мысленно включил это мероприятие в свое расписание. — Может быть увидимся там.

— Было бы здорово! — отозвался на мое предложение Кэрролл. — После гонки обязательно пропустим по стаканчику!

Отлично. Значит зацепил я его. Теперь надо к марту придумать чем я смогу его заинтересовать, и дело в шляпе.

Разошлись по машинам мы с Шелби практически друзьями, и оба покатили в Реджо ди Калабрия, раз выяснилось, что нам в одну сторону. Только я останусь в городе, а Кэрролл на пароме переплывет на остров.

Дорога заняла два часа и в отель я заселился глубокой ночью. Вырубило меня сразу и тут сквозь сон я услышал противный звон.

— Сеньор, Уилсон?! — настырная телефонная трель все же заставила меня протянуть руку к прикроватной тумбочке и снять трубку.

— Чего надо? — не особо дружелюбно ответил я разбудившему меня абоненту.

— Простите, что побеспокоил, — продолжил скороговоркой невидимый итальянец на плохом английском, — но вы неправильно припарковались и заблокировали машину одной из наших постоялиц. Вы не могли бы спуститься и отогнать ваш автомобиль? Или передайте ключи от него нашему сотруднику, и тогда он перепаркует.

— Нормально я припарковался. Сами понаставят свои ведра на колесах где ни попадя, а потом меня будят. Хреновый у вас отель, а не фешенебельный, — дал я выход своему раздражению.

— Еще раз прошу прощения, но дело очень срочное! — настойчиво-заискивающим тоном уговаривал меня портье.

— А сколько времени? — спросил я у него, так как сам его определить затруднялся — голова от подушки не отрывалась, а окна были плотно зашторены.

— Одиннадцать часов, десять минут, сеньор, — услужливо просветил меня итальянец.

— Сейчас спущусь, — пообещал я и положил трубку. С выполнением вышли сложности — тело желало спать. Мне даже показалось, что оно вышло из-под моего контроля и бразды правления перехватил, дождавшийся-таки своего шанса Фрэнк.

Резкий рывок и вот я уже сижу на кровати.

— Выкуси! — с облегчением позлорадствовал я.

Разумеется, сразу выходить из номера я не стал. Сперва открыл окно и впустил свежий морской воздух, зашел в санузел, долго отливал, затем умылся и почистил зубы, чтобы от меня не несло перегаром. Взъерошил рукой волосы и признал прическу приемлемой для утреннего променада. Вернувшись в комнату, натянул на себя штаны с носками. Рубашка провоняла потом, и я ее отбросил в сторону, порезаный вчерашним малолетним гопником пиджак скинул на пол. Залез в чемодан, который оставил при вселении прямо посреди прохода, и вытащил из него хлопковый джемпер. Затем пришел черед ботинок и куртки. И вот я уже для быстроты спускаюсь по лестнице с третьего этажа на первый.

Вдоль парковки вышагивала, туда-обратно, чем-то недовольная сеньорита. Остановившись возле моего Альфа-Ромео, она пнула его по колесу, сопровождая это действие итальянскими ругательствами. Была она, скорее, стройна, чем фигуриста, о таких говорят — изящная. Одета изыскано: светлый-голубой плащ, длиною до колена явно из последней коллекции, высокие сапожки, подчеркивали стройность ее ножек, в руках светлая сумочка.

— Сеньорита, осторожнее, не сломайте себе ничего, — озаботился я целостностью этой хрупкой красоты.

На мой голос девушка резко развернулась.

— Так это ты?! — воскликнула она, в удивлении изогнув брови.

— Привет, тебе идет новая прическа, — похвалил я ее каре.

— То есть это из-за тебя я уже час тут слоняюсь?! — комплемент ее не смягчил.

— Почему час? Минут двадцать от силы, — поправил я Вайлетт, поскольку часы в холле показывали одиннадцать тридцать.

— Так это твое корыто? — она вновь попинала носком сапога по колесу, утратив интерес к теме времени.

— Ага, арендовал в Риме, — не стал я реагировать на оскорбление своего транспортного средства.

— А почему Альфа-Ромео, а не Фиат?! — предъявила она мне.

— А почему нет?

— Потому что Аньелли — это Фиат!

— Так ты и ездишь на Фиате, — кивнул я на заблокированный мной ночью автомобиль Fiat V8 Vignale Cjupe цвета морской волны. — А я не Аньелли, я Уилсон. Фрэнк Брайн Уилсон третий, если ты забыла, поэтому езжу на чем хочу. Кстати, при первой нашей встрече ты, кажется, была на Феррари, — напомнил я ей наблаговидный эпизод ее биографии.

— Тогда я возвращалась домой, и могла это делать на чем угодно, хоть на поезде, хоть на рейсовом автобусе, это было мое личное дело. А сейчас мы приглашены на официальное мероприятие! Ты же на него сюда приехал?

— На него, — подтвердил я и не стал спорить на счет приемлемой марки автомобиля. Вместо