Книга Шанхайское сияние - Елена Юдина

немца был наложен мораторий, и Ане пришлось переживать проблему внутри себя. Она настолько перекипела в своем котле страха перед предстоящим знакомством, что к моменту вылета, ей уже стало все равно. Почти все время в самолете, они провели молча. В начале Герман еще пытался поговорить со своей подругой, но потом решил оставить ее в покое.

Вопреки всем ожиданием девушки, родители ее возлюбленного оказались очень приветливыми, улыбчивыми и добрыми. Мать Германа была внимательна и участлива, она с восторгом выслушивала все рассказы о лаборатории, о первом свидании, о том, как ее мальчик думал, что ему никогда не добиться расположения Ани, а оказалось, что они испытывали схожие чувства. Отец восторгался какая красавица досталась его сыну и настоятельно просил не потерять такое сокровище. На удивление девушки его родители прекрасно говорили по-английски. Первый семейный ужин прошел превосходно. Ночью, лежа в обнимку в кровати с любимым, Аня все думала о том, как ей повезло. Счастье переполняло ее, казалось если бы парень не прижимал бы ее к себе, земное притяжение отступило бы под натиском нахлынувшей на нее радости и девушка взлетела бы, чтобы посмотреть так ли это? Она ли сейчас находится на месте той, что обнимает Герман?

Дрезден оказался очень красивым, чистым, приятным и уютным городом. Рождественская атмосфера придавала ему сказочной загадочности. Не успела Анна оправиться от того, с каким размахом отмечается Рождество в Европе, в том числе и в скромной с сдержанной Германии, как в двери постучался Новый год, а с ним и первый день рождения вдали от родного дома. Семья Нойман настоятельно попросила девушку научить их отмечать Новый год по-русски. Ради этого были отменены все запланированные ранее мероприятия и вечером 31 декабря Аня и Госпожа Нойман расположились на кухне для приготовления оливье и селедки под шубой.

– Какие у вас планы после окончания стажировки, моя дорогая? – обратилась Агнет Нойман к своей предполагаемой снохе.

– Для меня все происходящее сейчас, является такой неожиданностью, что, я боюсь загадывать дальше. Я не хочу показаться Вам легкомысленной, но до того, как мы с Германом начали встречаться, я четко знала, чего хочу, а сейчас мне страшно о чем-либо думать. – честно ответила Аня.

– Я не хочу на тебя давить, но ты же знаешь, как до нас доносят средства массовой информации происходящее в России… – начала издалека мама Германа.

– Я Вас уверяю, нам происходящее в Германии доносят не менее мягко, – напрягшись и поняв в какую сторону клонит Госпожа Нойман, твердо ответила Аня, – Я думаю нам нужно сначала завершить стажировку, а потом уже формулировать более конкретные планы на будущее.

Поняв, что тему места будущего обитания ее сына и его девушке трогать больше не стоит, Агнет перевела разговор на приготовление еды и новогодние традиции России. Больше всего на свете женщина хотела, чтобы ее сын был счастлив, она видела перед собой достойную девушку, но неведомая русская агрессия, которой так запугивали ее с экранов телевизора, не смотря на всю образованность и благоразумие, подтачивала ее материнское сердце.

Несмотря на то, что вечер чуть не был испорчен неприятным разговором, вскоре все забыли о нахлынувших переживаниях. К традиционному праздничному столу прилагалась еще «Ирония судьбы» непременно на русском в переводе Ани и поедание сожжённой салфетки с желанием. В целом вечер прошел довольно весело, но вопреки ожиданиям девушки окончился очень быстро. Всего через пол часа после боя курантов, Герман заявил, что им пора спать, под предлогом того, что иначе они проспят утренний сюрприз.

Сюрпризом оказалось путешествие в Берлин, мечтами о котором Анна когда-то прожужжала Герману все уши. Первым пунктом в их путешествии оказалась великая Берлинская стена. Россиянка с большим интересом изучала бесчисленные граффити под рассказы ее возлюбленного о том, как и его родственники были разлучены нелепым противостоянием Европейской и Западной Германии. Потом пара осмотрела город с высоты птичьего полета с Берлинской телебашни. Наконец, пообедав в одном из многочисленных ресторанчиков, утомленные прогулкой влюбленные посетили вечерние Бранденбургские ворота. Аня восхищалась всем происходящим и вела себя как ребенок, который в первый раз оказался в зоопарке. Это путешествие было лучшим подарком на день рождения.

– Тебе понравился мой сюрприз? – в очередной раз спросил парень, когда влюбленная пара возвращалась домой.

– Ну конечно, ты шутишь! Я никогда не думала, что встречу свой двадцать четвертый день рождения в Германии. Это было чудесно! Знаешь, я живу в Подмосковье, у меня не очень большой городок. Но мы на каникулах обязательно съездим в Москву, должна же я тебе отплатить за столь прекрасное времяпрепровождение.

– Ну отплачивать мне не за что не надо, я рад, что тебе понравилось. А вот Москву я посмотрю с удовольствием… Что-то случилось? – забеспокоился Герман, увидев, что его девушка, разгоряченная поездкой, внезапно загрустила, когда разговор зашел о России.

– Твоя мама не одобрит твоего путешествия ко мне на Родину. Вчера она обмолвилась, что обеспокоена агрессией, исходящей от России.

– Вот глупости! Моя мама обеспокоена всем! Стоит мне выйти за порог, она уже тревожится. Если меня укусил комар, то у нее вообще истерика. Это удел всех мам. Ты бы видела ее лицо, когда она узнала, что я еду на стажировку в Китай. – засмеялся Герман, и на душе у Ани немного потеплело.

Неделя в Германии пролетела незаметно за теплыми семейными вечерами, шумными и веселыми посиделками с друзьями Германа, нежными уединенными прогулками. Ане не хотелось уезжать, но впереди ее ждало еще более радостное событие – долгожданная встреча с мамой.

Россия встретила промозглой слякотью, снежной кашей под ногами и ледяным ветром. Улыбчивый Герман шел с Аней по улице как рыжее солнышко освещая неприглядную российскую действительность. Мария Ивановна встретила их на пороге и Ане сразу бросилось в глаза как сдала за это время ее старушка. Похудела, осунулась, на лице появилось еще больше морщин. Произошедшие перемены больно кольнули девушку, она почувствовала себя виноватой за то, что последнее время так редко звонила маме, а если и звонила, то говорила быстро и обещала потом все рассказать.

– Ой, какие же вы красивые! – всплеснула руками Мария Ивановна и бросилась обнимать вошедших, – доченька, я уже и забыла какая ты красавица! Фотографии – это одно, а тут смотрю на тебя, не могу налюбоваться. А вы Герман? Мне Аня про вас много рассказывала. Ну надо же какой красавец! Проходите, проходите на кухню.

– Мама говорит, что ты очень красивый, – перевела Аня своему парню, – Мамуль! Я так соскучилась! Мы тут тебе подарков привезли.

Они проследовали на кухню, волоча за собой многочисленные пакеты. Герман не мелочился и купил перед отъездом из Китая все на что только падал глаз Ани. Сначала она возражала, но потом поняла, что это бесполезно и смирилась. Тяжелее всего оказалось перевезти эти покупки через две границы, но и с этим пара справилась. Так на радушно накрытом столе хозяйки появились несколько сортов чая, различные специи, замысловато расписанная фарфоровая ваза и очень красивый чайный набор. Кроме того, Аня купила для мамы несколько сувениров в многочисленных лавочках на базаре в Берлине. Мария Ивановна, пораженная обилием подарков, лепетала о том, что не стоило, о том, как она ждала их и проглядела все глаза, нежно ругала дочь, за то, что позволила ухажёру так потратиться. Аня все смотрела на маму и не могла понять, толи та действительно так постарела, толи нерадивая дочь уже забыла какая ее старушка на самом деле, представляя ее в памяти более молодой.

– Мамочка, у тебя все в порядке? – спросила девушка, когда Герман отлучился помыть руки.

– Все хорошо, моя дорогая, – ласково ответила та, – жизнь в одиночестве не очень хорошо сказывается на моем здоровье, но это я только от тоски болячки себе придумываю. Вот сейчас вы приехали и мне так хорошо стало. И жених у тебя такой красивый и благородный, прям как лев. И видно любит тебя, вон