Книга Укрощение забвения. Старение тела и страх перед одряхлением в японском массовом сознании - Джон У. Трафаган

к железнодорожной станции также есть несколько магазинов. На 200-метровой дороге, где преобладают здания, имеющие отношение к местному Сельскохозяйственному кооперативу, есть несколько парикмахерских и единственный бакалейный магазин в центре города. До 1996 года в городе был еще один, более крупный бакалейный магазин, но он закрылся по причине кризиса. В районе между зданием администрации и вокзалом, на расстоянии около трехсот метров (от соединяющей их линии) находится еще одна дорога, вдоль которой расположены несколько караоке-баров, пара ресторанов и, конечно же, парикмахерские и винно-водочные магазины.

Когда вы идете по главной улице города или любой другой улице, отходящей от нее, в глаза немедленно бросается преобладание пожилых и кажущееся отсутствие молодых людей и детей — факт, который часто отмечают многие жители города. Мужчины и женщины, которым на вид можно дать от шестидесяти до восьмидесяти лет, занимаясь своими повседневными делами, ходят пешком или едут на велосипедах или мотороллерах из одного места в другое. Кто-то ждет на остановке автобус, чтобы поехать в соседние города за покупками или посетить больницы. Некоторые идут по улице, неся в сумке, перекинутой через плечо, гейтбольный молоток (гейтбол — это игра, которая будет описана далее), или стоят возле магазинов, беседуя с соседями. Одна из самых поразительных достопримечательностей главной улицы города — это большое количество пожилых женщин, обычно в возрасте от семидесяти лет и старше, согнувшихся под углом девяносто градусов и изо всех сил пытающихся поднять голову так, чтобы видеть, куда они идут. Другие пожилые женщины, способные стоять прямо, испытывают трудности при ходьбе из-за сильно искривленных ног. Местные жители считают, что такое их состояние связано с тяжелой работой часами в наклонном положении на рисовых полях или в огородах либо с суровым условиями, в которых многие оказались после окончания Второй мировой войны. Местные врачи связывают это с артритом и остеопорозом, вызванными дефицитом питательных веществ после войны и непосильным сельскохозяйственным трудом.

Иногда пожилые женщины пользуются четырехколесными «ходунками», довольно популярными в Японии и предназначенными специально для пожилых людей, которым трудно передвигаться, при этом мужчины редко ими пользуются. Такие «ходунки» снабжены корзинкой для нужных мелочей или покупок, если владелица зашла в магазин, а на крышку корзины можно присесть, чтобы отдохнуть.

Значение слова «сельский»

Канегасаки — это место, которое, по мнению многих, не поспевает за современностью. Люди в соседних городах иногда отмечают, что Канегасаки словно находится в собственном мире, как будто модели поведения и даже используемый здесь диалект несколько другие (старомодные и вышедшие из употребления), нежели, скажем, в Мидзусаве или Китаками. В самом деле, прогуливаясь по главной улице, чувствуешь, что попал в прошлое, и видишь образ жизни, который начинает меняться под влиянием таких факторов, как появление в соседних городах все новых и новых супермаркетов и дисконтных магазинов, которые отнимают у местных торговцев прибыль. Но зрительные впечатления — не единственный признак того, что это место так или иначе брошено на произвол судьбы.

Из-за демографических изменений поколения людей, родившихся в Японии до и после войны, оказались в определенной степени разделены географически, при этом большая часть пожилых людей живет в менее урбанизированных условиях.

Это справедливо как для разных префектур, так и в пределах одной префектуры. В 1990 году доля населения старше шестидесяти пяти лет (далее именуемого «пожилым населением», как его называют в Японии) в префектуре Иватэ составляла 14,52 %, а в префектуре Акита — 15,61 %. Ожидается, что к 2010 году эти показатели возрастут до 26,01 % и 28,51 % соответственно. Это сопоставимо с преимущественно урбанизированными префектурами, такими как Тиба, где пожилое население составляло 9 % в 1990 году и выросло до 18,07 % в 2010 году, и Токио, где те же показатели составляли 10,49 % в 1990 году и 21,39 % в 2010 году. В 1990 году в некоторых частях Японии имелось несколько сельских префектур, которые уже тогда преодолели 20-процентную отметку численности пожилого населения, при этом в масштабах страны такой уровень прогнозировали лишь к 2010 году [Zenkoku shakaifukushi kyogikai 1995: 40].

Внутри префектур такое распределение населения также заметно. В префектуре Иватэ по состоянию на 1994 год пожилые люди составляли 17,8 % населения. При этом пожилое население Мориоки, административного центра префектуры, составляло 12,3 % на фоне отдаленных деревень, поселков и городков, таких как Канегасаки (18,2 %) или Эсаси (22,5 %). Самый большой процент пожилого населения проживает в горных районах, среди них самый высокий показатель у одной из тамошних деревень (Каваи-мура) — 26,5 %. В тридцати четырех из шестидесяти восьми городов, поселков и деревень, составляющих префектуру Иватэ, по состоянию на 1994 год более 20 % населения было старше шестидесяти пяти лет [Iwate Prefecture 1995: 106].

Судя по этим данным, в менее урбанизированных районах число пожилых людей часто соразмерно больше, чем в городах. Причиной такой сегрегации населения является стремление молодых людей уезжать в поисках работы и образования из районов, связанных с сельским укладом жизни.

Уже много лет в Японии происходит миграция населения внутри префектур и между ними. Наиболее яркий пример, иллюстрирующий это явление, — «санкин котай» Rankin kotai), система посменного прибытия самураев и их семей в Эдо (современный Токио) из их родных владений в эпоху правления династии Токугава (1600–1867). При этом перемена мест не стала привилегией исключительно высших классов, несмотря на то что она ограничивалась государственной политикой, затруднявшей миграции, особенно для семей. В своих тематических исследованиях деревень Хэнли и Ямамура обнаружили, что семейная миграция не играла значительной роли в росте населения изучаемых ими конкретных населенных пунктов. Тем не менее временная миграция людей, обычно для работы на основе годового договора в соседней деревне или крупном городе, играла важную роль в структуре перемещения населения [Hanley Yamamura 1977:254]. Временный отъезд неженатых мужчин и незамужних женщин для работы в соседних районах в качестве подмастерьев был обычным явлением для людей в возрасте от 15 до 30 лет, при этом главы домохозяйств также временно переезжали за пределы своих родных деревень по экономическим причинам — эта практика известна как «декасэги» (dekasegi) [Там же: 254–255]. К XVIII веку миграция из фермерских деревень в префектуре Окаяма, например, оказалась настолько значительной, что власти области приняли ограничительные меры, призванные остановить исход населения из сельскохозяйственных районов [Там же: 255]. Незаконная миграция без регистрации была обычным явлением, и поэтому определение имевших место моделей миграции периода Токугава затруднено.

В эпоху Мэйдзи под влиянием высокого уровня рождаемости и структуры родства по отцовской линии сформировалась ситуация, при которой миграция сельского населения в города росла по мере промышленного расширения последних и появления новых