Книга Офис без риска для здоровья. Зарядка для офисного планктона - Сергей Михайлович Бубновский

длительности патологического процесса в тканях.

Например, при длительном неучастии мышечных структур в полноценном функционировании суставов возникает дистрофия мягких околосуставных тканей, то есть нарушается питание как мягких, так и хрящевых тканей.

Это постепенно приводит к замедлению тока крови и стазу. Если в этот период акцентировать лечение на применении НПВС без участия мышечной клетки (которая стимулируется только по закону «сокращения-расслабления» и в свою очередь доставляет пластические материалы суставам), то такой лечебный процесс (кстати, общепринятый) соответствует принципу «как об стенку горох».

Недаром при таком подходе врачи требуют длительного лечения. То есть думая, что сустав выздоравливает, ждут этапа пролиферации («авось поможет»). Но практика показывает обратное.

С выключением мышечной клетки из этапа регенерации весь процесс реабилитации функций плечевого сустава сводится к резкому снижению его функций, ограничению движений и развитию дегенеративных (фиброзно-спаечных) процессов и атрофии мышц указанной зоны тела. Периодические успехи в аллопатической медицине при применении НПВС и хондропротекторов связаны не с патогенетическим механизмом лечения, а случайностью, то есть возрастом, конституцией и образом жизни пациента. Безусловно, полное отрицание современных аллопатических средств, применяющихся в ортопедии и неврологии, бессмысленно.

Однако, назначая так называемые естественные хондропротекторы, следует в первую очередь помнить о транспортной функции мышц. Даже внутрисуставное введение препаратов, которые, казалось бы, должны влиять на восстановление хрящевой ткани, тем не менее не приносит желаемых результатов. Любое аллопатическое лечение без активного включения в процесс мышечной ткани никогда не приведет к восстановлению утраченных функций сустава, так как заранее исключается транспортная функция организма, которую воспроизводит только мышечная система.

Можно привести пример применения стероидных гормонов в практике бодибилдинга, где они используются в качестве способа стимулирования разрастания мышечной массы. В этом случае из-за узконаправленного действия гормонов не развивается костная ткань. Диспропорция между гипертрофированной мышцей и неизмененной костью может привести к ее перелому и развитию побочных явлений в организме (инфаркту миокарда, отрыву сухожилий и пр.).

Трудность кинезитерапии для пациента заключается, прежде всего, в том, что пациент не только активно работает над самовосстановлением, но и вынужден преодолевать болевую доминанту, возникающую при устранении ригидности миофасциальной ткани.

Поэтому кинезитерапию дополняют криотерапией, применяют антиоксиданты с целью быстрейшего выведения из организма лактата (молочной кислоты), аминокислоты и различные бальнеотерапевтические процедуры. Единственное, что в каждом конкретном случае влияет на скорость выздоровления, – это понимание пациентом требований врача и неукоснительное их соблюдение.

Если дыхательной диафрагме не помогает вспомогательная дыхательная мускулатура (межреберные мышцы, мышцы брюшного пресса, которые активно работают только в условиях ОФП), то резервы организма истощаются довольно рано.

А «офисный планктон» продолжает сидеть! И пусть его не успокаивает фитнес по выходным. А после 40 лет и эти занятия резко сокращаются по времени. А если фитнес идет под прикрытием анаболиков, то в таком случае саморегуляция по Павлову И. П. просто «выключается», и вся нагрузка ложится на эндокринные органы, которые так же быстро истощаются. В результате появляются головные боли, растут опухоли и достаточно молодых людей ждет импотенция и невозможность иметь детей или здоровых детей. А для людей в возрасте старше 50 лет сахарный диабет второго типа становится почти нормой.

Ну хорошо. Допустим, человек не пользуется анаболиками, регулярно (например, три раза в неделю) занимается фитнесом или бегом, не курит и не страдает от избыточного веса. Почему же у него тем не менее к 40 годам появляются очаги некроза в позвоночнике – так называемые грыжи позвоночника?

Еще раз поговорим о грыжах позвоночника

Некоторые медицинские термины извращают истинный смысл происхождения болезни, то они зачастую наносят огромный ущерб психике человека. Одним из таких терминов стала «грыжа позвоночника» (она же протрузия), как вирус распространившаяся в медицинской практике и аккуратно поселившаяся в разуме людей, незнакомых с патологической анатомией и патологической физиологией. Абсолютное большинство людей с болями в спине приняли этот термин как причину своих страданий. И большинство людей даже не подозревают о том, сколько судеб сломал и испортил диагноз «грыжа (протрузия) МПД (межпозвонкового диска)», а проще «грыжа позвоночника»! Сколько человек лишилось активной жизни благодаря запретам на движение и НПВС и назначению противовоспалительных средств, снимающих боли в спине и суставах… и не сосчитать! Среди них есть танцоры, футболисты, теннисисты и спортсмены практически всех видов спорта, которые закончили выступления в большом спорте намного раньше, чем могли!

Сколько женщин стали несчастными после первых родов, в результате которых появились боли в спине, от которых они также стали избавляться с помощью НПВС и в конце концов потеряли здоровье уже в 40 лет!

А сколько людей в целом после сообщения им про «грыжу позвоночника» потеряли способность полноценно жить, творить, танцевать, служить только из-за одного этого некорректрного, хотя и принятого за основу медицинского термина.

По периферии фиброзного кольца межпозвонкового диска волокнистый хрящ постепенно переходит в плотную оформленную соединительную ткань, коллагеновые волокна которой приобретают косую ориентацию и идут от одного позвонка к другому. Коллагеновые волокна являются высокогидрофильными, и через них доставляется питание (вода) в МПД. Пульпозное ядро к периоду взросления деминерализуется, и его остатки (вкрапления) представляют собой особую разновидность хрящевой ткани. Поэтому это «ядро пульпозное» никуда не вытекает, так как вытекать нечему. Это «сказка», «миф», поддерживаемый некоторыми врачами. (Эх, как не хочется ругаться!)

Глубокие мышцы позвоночника, в составе которых проходят сосуды, хранятся в области остистых и поперечных отростков позвонков и диффундируют питательные вещества по коллагеновым волокнам МПД, когда «работают» качают воду, как водоколонка. Если по какой-то причине глубокие мышцы позвоночника перестали работать (в результате спазма или атрофии), то и питание прекращает поступать и в МПД, и в позвонки (то есть начинается дистрофия). Возникает дегидрация межпозвоночных дисков, о феномене, котором мы говорили выше.

Если глубокие мышцы позвоночника перестали работать в результате спазма или атрофии, то питание прекращает поступать и в МПД, и в позвонки – то есть начинается дистрофия.

Клинически боли в спине проявляются спазмами глубоких мышц позвоночника, невидимых МРТ. Их испытывают многие люди, но немногие из них понимают их происхождение. Раньше эти приступы называли радикулитом или люмбаго. Но именно в этот период на МРТ можно увидеть дистрофически измененные МПД (протрузии). Дистрофия сопровождается дегидратацией, то есть потерей жидкости в дисках и связках позвоночника.

Обращение к различным обезболивающим средствам приводит к более глубокой дистрофии – миофиброзу, то есть замещению эластических волокон соединительной тканью. Движение в позвоночнике сокращается, и на спине паравертебральные мышцы уже не прощупываются. Они становятся ригидными (жесткими), что при миофасциальной диагностике проявляется в виде триггерных (болезненных) зон. В обычной практике применяются более жесткие воздействия на спину в виде форезов, вытяжений