Книга Взрослые и дети. #Многобукв - Людмила Владимировна Петрановская

я правильно поняла, многие имели в виду не успех в смысле «китайских родителей» – пятерки и победы на конкурсах, а то самое «все хорошо», «получается то, что для меня важно». Но, опять-таки в успехе очень велик элемент случайности. Или неслучайности – все же способности нужны. Иногда средства. И мотивация – а если он просто не захочет? Пошлет лесом все, во что мы годами вкладывались. В общем, не очень понятно, как мы можем это дело обеспечить.

Адаптированный – безусловно, цель. Но тут есть засада: тысячелетиями люди жили в условиях, когда было совершенно понятно, к чему адаптировать. Вот как сейчас все идет, так и дальше будет. Но в последние пару веков все изменилось. И продолжает меняться все быстрее. Сплошь и рядом сейчас дети адаптированнее родителей, и это они нас адаптируют, помогая перевести с английского или разобраться в компьютере. Вспомните, еще недавно считалось «правильным» годами работать на одном месте. Сейчас на это смотрят косо: что, совсем тормоз? Было стыдно брать в долг, сейчас – норма жизни. Было нормально приходить в гости «просто так», без звонка, сейчас – немыслимо. Нетрадиционная ориентация или связь без брака были ужос-ужос, сейчас – обычное дело. Могли ли наши родители научить нас безопасно пользоваться скоростным лифтом или правильно парковаться, понимать значение всяких «Е-стописят» на этикетках с продуктами, научить верно рассчитывать ипотеку, правильно есть суши, вставлять симку и выбирать тариф? Что будет через 20 лет, мы вообще не знаем. Может, цивилизация гикнется, и самым разумным было бы учить детей добывать огонь трением и ловить силками зайцев? А мы сидим.

Про общество – многие открестились, оно и понятно. Нам ли не знать, что за странные вещи могут пониматься под «достойным членом общества». А вот где-то это воспринимается как нормальная вполне цель. Если, опять же, общество стабильно – нормально. Но в прошлом веке все встало с ног на голову, и кто-то, кто растил детей, скажем, в Германии первой половины XX века, вовсе не ждал, что жить им придется при нацизме. А если б знал и ждал? К чему бы готовил? К адаптации = стать сволочью? К нравственности = сгинуть? К успеху = должность коменданта концлагеря, а в перспективе – виселица? А то, может, к счастью? Чтобы растить ребенка достойным членом общества, надо иметь уверенность, что будет сколько-нибудь достойное общество. То, чему научил всех XX век, и что не осознавалось раньше: цели семьи и общества – это две большие, очень большие разницы. Чего бы по этому поводу ни мечталось обществу.

Про нравственность. Много комментов, что нравственность – это относительно. Тут я совсем не согласна. Относительны нравы. Об этом было в предыдущем абзаце. Иногда нравы пытаются себя представить как нравственность, но это проблемы их самопиара, не более того. Нравственность, мораль, как показал Кант, и пока его никто не опроверг, для всех людей и вообще для всех разумных существ одна, и ее суть описана в категорическом императиве, или в евангельском «возлюби ближнего как самого себя». Но тут есть одна проблема. Нравственность – это прекрасно. Когда человек ее выбирает сам. Но как только нравственность начинают «воспитывать», получается ужас что. Например, инквизиция. Или тоталитаризм. Или еще какая гадость помельче, например, ханжество. Тут вот что важно: воспитание, как мы помним, есть процесс загружения программ. А нравственность – не программа. Это сфера свободы. Если человек поступает морально лишь потому, что его так научили, он не морален. Он просто дрессированный. Отсюда знаменитое корчаковское: «Пусть дитя грешит». Нравственность – это выбор между добром и злом. Если мы могли бы так воспитать, что не оставили бы ребенку возможности выбрать зло, тем самым он не мог бы свободно выбрать и добро. Поэтому от этой цели я лично отказываюсь категорически. Хотя хочется, очень хочется, и прямо ужасно, когда ребенок в этом смысле разочаровывает, но…

Про продолжение себя. Тоже хочется. Это ж почти рецепт бессмертия. Но что бывает, когда родители сильно сидят на этой кочерге, мы все знаем. Опять же, в традиционном обществе обычно все получается: а какие еще варианты. А у нас тут, понимаешь, кто во что горазд. Нет, ну его. Пожалуй, особенно хотелось бы продолжения именно в смысле воспитания детей. Но, опять же, а вдруг он не захочет. Или не сможет. И что тогда, все напрасно?

Многие отметили эгоистичные, так сказать, цели – чтобы мне с ребенком было удобно и хорошо. Оно совершенно правильно, но это все же цели про себя, а не про ребенка. Я бы их сейчас вынесла за скобки, это немного другая тема.

В общем, к чему я сама-то пришла в итоге, я это не перечисляла в списке, чтобы не вызывать вопросы раньше времени, но во многих комментах услышала совпадение. ИМХО, цель воспитания – свобода. Свобода в смысле «выбираю, каким быть и что делать, а главное – имею возможность выбирать». Вот про возможности – это как раз к родителям. Потому что толку от свободы без возможностей.

Если вдуматься, хорошее воспитание – это и есть непрерывное создание возможностей. Расширение сферы свободы и планомерное преодоление несвободы. Что ни возьми.

Непрочная или амбивалентная привязанность – это несвобода. Она обрекает на то, чтобы ребенок или подчинил свою жизнь тому, чтобы добиться любви родителей, или чтобы освободиться от их власти. Прочная – дает полностью прожить опыт безопасной зависимости и освободиться от зависимости, когда настанет время. Принятие, любовь, внимание, забота дают чувство прочного тыла, а с хорошим тылом можно отправляться в любую сторону.

Плохое образование, отсутствие возможностей для развития способностей – несвобода, ограничение возможностей. Хорошее – больше возможностей, больше свободы выбора. Насильственное образование, манипулятивное развитие – несвобода, повреждает мотивацию, ребенка «тошнит» от того, что ему навязывалось. Ненасильственное, поддерживающее – оставляет все пути открытыми. Захочет – продолжит, захочет – найдет другое, но опыт останется с ним. А может, потом еще раз передумает. То есть покупая гитару и краски, выбирая внимательно школу, мы увеличиваем степени свободы, но ставя, например, свое хорошее отношение к ребенку в зависимость от его успехов, позволяя учебным проблемам разрушать отношения, прибегая к насилию ради успехов в чем-то – уменьшаем.

Забота о здоровье и безопасности – расширение сферы свободы, это очевидно. Рахит, гастрит и сколиоз свободы не добавят. Не говоря уже о более серьезных травмах и болезнях.

Очень жесткие рамки того, что родители готовы принять, например, требование послушания всегда и во всем – несвобода, потом всю жизнь