Книга Котёнок на тропе войны - Юрий Артемьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А поделиться с пацанами не хочешь?
— Тебе дать вторую булочку?
Тут в разговор вписывается второй, с уродливым шрамом на лице. Похоже, что ему «розочкой» морду распахали. Видел я такие шрамы. Только разбитая бутылка может так красиво на лице сделать такой абстрактный шрам:
— Ты чё, гонишь, мелкий? Деньги давай!
— Какие деньги? — ухмыляюсь в лицо парнишке, что наклонился ко мне.
Меня хватают «за грудки» и поднимают с лавочки, ставя вертикально…
Спасибо! Спасибо, что помогли подняться.
Коленом в пах. Руки, держащие меня, разжались. Резко бью в солнышко и отпихиваю от себя.
Минус один.
На меня замахивается другой, который до меня докопался первым.
Медленно. Как медленно двигается нападающий. Или это я стал быстрее?
Подныриваю под руку, снизу вверх пробиваю в челюсть. С хриплым «хык», ещё один валится на землю.
Минус два.
Резко оборачиваюсь к третьему… Не успеваю…. Мне прилетает кулаком в лицо. Спотыкаюсь через кого-то из упавших. Лечу на землю. Перекатываюсь. Снова на ногах.
Первый зашевелился. Второй лежит в отключке. Ну а третий летит на меня. Успеваю захватить его руку, подставить плечо и перекинуть через себя. Он шмякается на землю. Руку на излом. Ногой пробиваю в голову.
Минус три.
Поворачиваюсь к остальным. Снова поле боя за мной. Куча едва шевелящихся полутрупов…
Но… Появились новые участники событий. В знакомой серой форме. Менты. Как не вовремя… Эй, а где раньше была наша доблестная милиция, когда меня эти гопники пытались ограбить?
Теперь вот они, родимые. Стоят и смотрят на меня…
Ну а теперь как всегда… Два извечных русских вопроса: «Что делать?» и «Кто виноват?»
Виноват скорее всего я. Потому что не местный. Побил хороших местных мальчиков. И вообще… Ты кто такой, мальчик? Что ты тут делаешь? Откуда приехал?
В принципе, почти те же вопросы, что и эти задавали. Только теперь люди в форме, могут и проблемы создать… Что же делать?
Но тут усатый мент в звании сержанта решил мне «помочь». Без замаха он заехал мне кулаком под дых. Меня согнуло пополам, а потом ещё и стошнило свежесъеденной булочкой прямо на милицейские сапоги. В результате чего, я получил ещё и оплеуху в лицо. Меня отшвырнуло на лавочку. Я сильно ударился спиной. Что-то хрустнуло. Боль пронзила спину. А сознание услужливо меня покинуло.
Как будто сквозь туман до меня доносились какие-то слова…
— Ту, о*уел? Ты на кой пацана у*бал?
— Да, он, *ля, моего Гришку, *ля, ногой, *ля…
— Этот мелкий?
— Да, *ля…
— Ты его не убил?
- *уй его знает, *ля…
— Смотри! Кровь…
- *ля…
— Вызывай скорую!
— Сам вызывай! А я Гришку с его… этими… дружками… домой…
— Ты уже достал со своим Гришкой. Он у тебя сядет, когда-нибудь. Ведь это они втроём на пацана напали. Но не по зубам он им оказался…
— Да я… *ля, этого пацана, *ля…
— Ничего ты ему не сделаешь, понял, сержант!
— Понял, *ля…
— Не *ля, а товарищ капитан. Понял? Убирай своего! Быстро! В последний раз прикрою тебя… и твоего…
А дальше куда-то в сторону, наверное, в рацию: «Город! Седьмой на связи. Драка. Скорую по адресу…»
Я то уплывал куда-то, то снова выныривал… меня опять куда-то тащили, крутили, переворачивали, раздевали… запахло больницей.
— Инга!
— Я здесь.
— Где мы?
— А ты не знаешь?…
— Я отключился. Что со мной.
— Ну, ни фига себе. То есть ты отключился, а я нет. Но я не могла ничего делать. я только смотрела. Да и то… одним глазком.
— Где мы?
— В больнице.
— Что с нами?
— Тебя об лавку спиной приложило. Банка с соком в рюкзаке разбилась. Стёкла в спину…
— Шо? Опять?
— Да, не… Только слегка по рёбрам. Даже зашивать не стали. Заклеили чем-то. Теперь лежим на животе…
— А чего так холодно? Откуда дует?
— Оттуда… Ты голая лежишь, кверху *опой.
— Ты тоже…
— Да. Они уже переписали в бумаге. Сначала нас написали: Неизвестный. Мальчик. На вид примерно 13 лет.
— А теперь?
— Зачеркнули «мальчик» исправили на «девочка»…
— Ясно. А голова-то кружится. Крепко меня тот сержант приложил. Я пожалуй… посплю…
Снова туман. Накатило. Вырубило. И снова… темнота…
Глава 11
В больнице лежу. В потолок гляжу.
Как там пишут в театральных либретто?
Сцена вторая. Те же и там же.
Дежавю какое-то, да и только. Снова в больнице. Снова тщательно изображаю амнезию. Типа не помню ничего после того, как меня по голове ударили…
А кто ударил?
Не помню…
Помню, конечно. Память у меня хорошая. Я помню из-за кого у меня в минус ушла целостность кожи на спине, а заодно и куртка болоньевая с импортной водолазкой. Всё это с меня тупо срезали, когда добирались до раны на спине. И теперь я даже слинять отсюда не смогу. К тому же, я даже не знаю, где моя остальная одежда. Снова больничная пижама, стиранная, перестиранная.
Ко мне уже приходил какой-то мент. Он не представился. Даже звания его не увидел. На плечи у него был накинут белый халат. Хотя белый — это только название. Халат был сероватый на цвет, и пахнущий хлоркой. У уборщицы что ли отнял…
Снова были вопросы. Снова приходилось отвечать правду: Не помню. Не знаю. Не помню…
— А откуда ты приехала?
— Я не помню…
— Как тебя зовут?
— Не помню.
— А что ты помнишь?
— Я не знаю.
— В какой стране мы живём?
— В Советском союзе.
— А кто у нас главный?
— Леонид Ильич Брежнев…
— А тебя как зовут?
— Не помню.
— А откуда у тебя шрамы на теле?
— Я не знаю.
— А где ты учишься?
— Я не помню…
— А почему ты была в мужской одежде?
— А я не помню…
Ну, и так далее и тому подобное…
Потом и врачи меня пытали. То один, то другой со своими хитрыми вопросами.
Ага… Не дождётесь. Опыт богатый. Просто выключаюсь и теряю сознание, если вопросы начинают доставать… Мы с Ингой уже неплохо отработали этот вариант. Она умеет вырубать сознание, уходя глубоко в себя. Ну а я просто передаю ей весь контроль над телом. А она… Выключает свет. Хорошая технология. А главное действует. Даже опытные врачи впечатлились. Они наговорили много умных слов, что-то там на латыни. А потом отстали. И я просто валялся, выздоравливал, читал газеты…
Прошло уже полторы недели. Уже прошёл великий юбилей. Сто лет со дня рождения В.И. Ленина. Даже здесь в больнице отмечали. Красные транспаранты за окном. На ужин вкусняшки
