Книга Затмение страсти - Дженис Мейнард

и прижался лбом к ее лбу.

– Я, черт возьми, сошел с ума!

Его пахнущее кофе дыхание согревало ее щеку. Ей хотелось впитать его.

– Тебя следует пожалеть, Броуди? – Она крепко сжала его внутренними мышцами.

– Нет, – прохрипел он, – вовсе нет.

Он слегка отстранился и начал ласкать ее там, где ей больше всего хотелось ощутить его прикосновения.

– Давай же, Кейти.

Она уже была накалена до предела. Сладкая волна прокатилась по ее телу – от лона до кончиков пальцев, – заставив ее обмякнуть в его объятиях. Броуди кончил через несколько мгновений и тяжело выдохнул, его тело содрогнулось.

Не пожалеет ли она об этом? Как знаменитая героиня с Юга, Кейт решила, что подумает об этом завтра.

По возвращении в Кэндлвик на пороге ее книжного магазина они поспорили. Броуди хотел остаться на ночь. Кейт нужно было пространство и время, чтобы подумать.

Теперь пришло время Броуди жалеть об этом порыве страсти. Секс только все усложнил. Он скучал по ней, он хотел ее, но его слова, сказанные тогда, в первую ночь после приезда, выстроили между ними стену. Кейт была непреклонна и, несмотря на дикую страсть сегодня в саду, не хотела возобновлять отношения.

Когда Броуди вернулся в Большой дом, Дункан поджидал его на ступенях крыльца.

– Я собрал вещи, вылетаю утренним рейсом. Ты со мной?

Броуди подумал о своих лодках, о доме, о посиделках с друзьями в пабе.

– Я не могу уйти. Ничего еще не решено.

– Ты не думаешь, что Кейт сможет справиться с этим сама?

– Это мой ребенок, – сказал Броуди. – Я не могу бросить ее…

Дункан пожал плечами:

– Один счастливый сперматозоид не делает тебя отцом года. Стоит ли из‑за этого вступать в брак, который, скорее всего, обречен на провал?

– Ты бы ушел на моем месте?

Дункан задумался и лишь спустя несколько минут ответил:

– Я не могу сказать наверняка. Но я думаю, что это в большей степени зависело бы от матери ребенка, чем от самого ребенка. Я видел, как ты смотришь на Кейт. Ты в нее влюблен?

Броуди почувствовал, как его лицо вспыхнуло, и был рад, что Дункан этого не видит.

– Конечно нет. Я ее почти не знаю.

– А Кейт влюблена в тебя?

«Кейт влюблена в тебя?» Вопрос Дункана преследовал Броуди несколько часов. Солнце уже взошло, а он так и не уснул. Утром он окончательно убедился, что не готов улететь домой, и попросил Дункана взять на себя все заботы о его бизнесе.

Когда они вдвоем с братом приехали сюда десять дней назад, Броуди был уверен в том, что пара мужчин Стюартов может справиться практически с чем угодно. Но дел и забот, как оказалось, гораздо больше, чем он предполагал. И вот теперь он остался здесь совсем один. Счастливый Дункан направлялся в Шотландию. Бабушка никуда не собиралась уезжать. А Кейт Эверест была беременна его ребенком…

Проводив Дункана в аэропорт и вернувшись в Большой дом, он застал бабушку перебирающей вещи покойного мужа. Как оказалось, она хотела освободить кабинет Джеффри для Кейт.

– Ну, вот мы и остались вдвоем, – сказал он, заставляя себя развеселиться. – Дункан уже на пути домой.

Изабель встала из‑за стола и потянулась.

– Ты выглядишь не очень здоровым, мой мальчик. Все будет хорошо.

Μ‑да, и стоило изображать веселье…

– Я сказал ей, что нам нужно пожениться, – признался он.

Изабель закатила глаза:

– У Кейт свое мнение, парень. В мое время все было по‑другому. Но сейчас другая эпоха. Кейт не нужно, чтобы ты спасал ее.

Броуди охватила досада. В глубине души он рассчитывал, что бабушка поддержит его.

– Понятно, – медленно произнес он. – Тогда скажи мне, почему я не в самолете с Дунканом прямо сейчас.

Бабушка, прихрамывая, подошла и поцеловала его в макушку.

– Ты – единственный, кто может ответить на этот вопрос, мой мальчик. И тебе лучше выбрать правильный ответ, потому что, если ты причинишь боль моей прекрасной Кейт, я прибью тебя и не посмотрю, что ты мой внук.

Глава 8

Кейт собирала вещи для переезда в дом Изабель, но ее мысли были заняты ребенком. Каково это – быть матерью‑одиночкой? Она давно смирилась с этой мыслью, но многие вопросы не давали ей покоя.

Если родится девочка, Кейт, по крайней мере, представляла себе, что делать. Прыщи, месячные, первая любовь – через это все она проходила. А если родится мальчик? Тут будет сложнее.

И как отреагирует Изабель на то, что в ее доме появится еще один Стюарт, ее правнук? Не станет ли это болезненным воспоминанием о Шотландии или, наоборот, о покойном муже? Сильные эмоции в ее возрасте могут быть опасны.

А когда ребенок подрастет, не захочет ли он сбежать к отцу, которого никогда не видел?

От мыслей о ребенке Кейт переключилась на то, как ей не хватало любви и привязанности в детстве, на то, как она попыталась найти эти эмоции во взрослой жизни, на то, в какую трагедию это вылилось пять лет назад. А во что это может вылиться сейчас? Об этом Кейт даже боялась подумать.

В разгар ее душевных терзаний раздался звонок, и на пороге ее магазина возник Броуди. Она была совершенно не готова к этой встрече – растрепанная, с усталым лицом. Спускаясь по лестнице, Кейт пыталась настроить себя. Никаких поцелуев. Никаких обещаний или решений. И уж точно, никакого секса.

Броуди решительно вошел внутрь и поцеловал Кейт в лоб.

– Бабушка послала меня помочь тебе собрать вещи, – сказал он.

Кейт медленно сосчитала до десяти, говоря себе, что один платонический поцелуй не сможет поколебать ее решимости.

– Я в состоянии сама собрать свои вещи. И почему ты не с братом на пути в Шотландию? – Кейт не собиралась показывать Броуди, насколько рада его видеть.

– Нам обязательно обсуждать это на пороге? – скривился Броуди.

Кейт впустила его в дом и поднялась по лестнице на второй этаж, старательно не думая о том, какая там удобная кровать, и о том, смотрел ли Броуди на ее ягодицы, когда она шла по лестнице впереди него.

Кейт протянула ему бутылку колы и спросила:

– Так зачем ты здесь, Броуди?

– Бабушка переживает о тебе и хочет, чтобы ты была под присмотром. К тому же мы можем обсудить детали свадьбы, пока собираем вещи.

Кейт вспыхнула:

– Никакой свадьбы! Нечего обсуждать! Если мисс Иззи давит на тебя в этом вопросе, я поговорю с ней.

У Броуди на лице появилось странное выражение.

– На самом деле бабушка сказала мне не