Книга Оборотни клана Морруа - Ольга Гусейнова

Его прервал уверенный и твердый голос Рэнулфа, от которого мне стало чуть легче дышать:

– Отерро, я знал Тьерри еще двенадцатилетним мальчишкой. Он никогда не забудет, кто в свое время помог ему выжить. Я всегда был на его стороне и поддержал его притязания на титул главы кланов. Я больше чем уверен: в открытую войну со мной он вступать не будет. Особенно после официального признания Миланы моей дочерью. Она сама сможет выбрать себе пару, и наш клан не будет ответственен за ее выбор. Достойная женщина станет свободной, но под нашей защитой и по закону кланов. Морруа уже ничего не сможет сделать. Нам надо продержаться всего двое суток, до совета.

Они резко замолчали, когда я встала перед ними. Рэнульф и Отерро испытующе посмотрели на меня. Я вытерла слезы и, развернувшись, пошла к себе. Ясно: счастье помахало мне ручкой. Упала на кровать и, свернувшись клубочком, опять заплакала. Нет в жизни счастья. Сначала плакала и печалилась, что слишком свободна и совсем одна, а теперь, что не свободна и чересчур не одна. Через полчаса ко мне пришла Изабель, легла со мной рядом и проворчала в потолок:

– Ох уж эти мужчины! Сначала наворотят дел, а женщины потом расхлебывай. Милана, дорогая, не переживай за нас, ладно? Мы бы в совершенно безнадежное дело не ввязывались. Тем более ради безразличного нам человека. Ты же понимаешь? Не волнуйся, вместе мы со всем справимся. Особенно сейчас, когда, благодаря тебе, глава наконец проснулся и снова хочет жить. Ник надежду обрел. И вообще, давай завтра шопинг устроим, нервы подлечим и к совету надо что-нибудь подобрать сногсшибательное. Люблю я Конни нарядами шокировать, он так весело ревнует, закачаешься! Мужчин предупредим, чтобы они нам охрану подготовили заранее, а то потом вообще никуда не пустят.

Я повернулась к ней и спросила:

– Изабель, скажи, а этот Тьерри, какой он?

Самая лучшая в мире подруга, помолчав, с тяжелым вздохом поведала:

– Я видела его раз десять, не больше, но этого хватило. Тьерри очень высокий, крупнее многих, у него обезображено лицо. Скорее всего, следы от серебра, я так думаю. Свекор молчит и правды не говорит, хотя прекрасно знает, откуда шрамы. Глава Морруа чудовищно сильный, недаром уже в четыреста отвоевал свой трон, но он еще и умный, зараза, потому что больше семисот лет правит и никто его свалить не может. Я не помню, когда последний самоубийца ему бросал вызов. От него такая темная аура исходит, даже если не хочешь, голову склонишь и позорно шею подставишь, преклоняясь перед ним. Он жестокий, как дьявол, и холодный, как айсберг. Никого не любит и дорожит только тремя верами своего ближнего круга: Жаком, Полем и Рене. Жак – его правая рука и абсолютно неуправляемый тип. Короче, все Морруа – это темные лошадки, которым не стоит переходить дорожку. Одно я точно знаю: Тьерри блюдет свою честь, как ни один другой вер – никогда не предаст и отплатит за добро. Он обязан жизнью Рэнулфу, но я уверена, найдет способ обойти все подводные рифы, чтобы добраться до того, что ему нужно. Лучше нам быть начеку.

Я слушала, затаив дыхание, как страшную сказку. Но на душе странным образом после этого разговора стало легко.

Глава 7

Шопинг – это здорово!!! Особенно с Изабель. Мы скупили половину магазина нижнего белья, затем выбрали себе по несколько пар обуви, а потом пошли искать себе платья для совета. Выбирать с Изабель одежду оказалось занятно. Для нее не существует стереотипов, авторитетов и слово мода отсутствует в ее словаре. Но при этом она великолепно, стильно и модно выглядит. Совершенная женщина, которую многие провожают восторженными взглядами, нарываясь на суровые взгляды ее секьюрити.

Отправив в машину первую партию покупок, мы пошли в кафе, подкрепиться перед вторым заходом. Шопинг – это еще и утомительно. Наслаждаясь мягким вкусом латте, я с огромным интересом слушала Изабель, которая рассказывала о своем детстве, молодости… о том, что случилось за ее довольно длинную жизнь. Представляя Изабель в образе средневековой дамы из купеческого сословия, я, приоткрыв рот, слушала историю ее знакомства с Коннором. Как ее, стопятидесятилетнюю волчицу, похитил из семейного поместья на севере Англии шотландский оборотень, возраст которого к тому моменту перевалил пятисотлетний рубеж. Их приключения и зарождающиеся отношения привели меня в неописуемый восторг. Эта история стала для меня шедевром любовного и приключенческого романа. Изабель с Трентом смеялись надо мной, словно над маленьким ребенком, который все время требует новую сказку.

Через пару часов, отдохнув и подкрепившись, мы дружно выразили желание отправиться покорять новые вершины шопинга. И тут все мои спутники практически одновременно напряглись и настороженно уставились на дверь кафе. Все телохранители, встав с мест, заняли защищающую нас позицию. Я почувствовала неуловимо знакомый, темный, пугающий запах, от которого все волоски на моем теле встали как по команде. Вслед за запахом в поле зрения появилось трое мужчин-веров. Благодаря моему новому, переродившемуся обонянию, я теперь без труда улавливаю легкий звериный аромат, исходящий от оборотней. Узнав мужчину, вставшего впереди двух других, я испугалась: что же будет?

Жак, презрительно прищурив черные глаза, вплотную подошел к нашим телохранителям и, потянув носом, игнорируя их, обратился к Изабель, настойчиво косясь на меня:

– Приветствую вас, леди Макгрант. Клан Морруа требует передачи нашей женщины нам. Я надеюсь, вы понимаете, что она в любом случае станет Морруа. Я предлагаю сделать это, хм-м-м… без лишних проблем для вас и не столь обременительно для нас.

Изабель зашипела рассерженной кошкой:

– По какому праву, мсье Жак Морруа, вы обозначаете дочь Макгрантов вашей собственностью? Последние два месяца вы, словно бродячий пес, таскаетесь по всему миру. Вы искали ее? Интересно, для себя или для своего хозяина?

Жак с застывшим лицом впился в Изабель страшными ледяными глазами, отчего у меня по спине побежал холодок. Я машинально положила руку на плечо подруге, чтобы успокоить. Заметив мой жест, Жак перевел взгляд на меня. Странно, его глаза потеплели, из них ушел убийственный холод. Даже его голос приобрел мягкие обволакивающие нотки, которые, однако, совсем не вязались со смыслом заявления:

– Я вижу, наша девочка с более ясной и разумной головой, чем вы, леди Изабель. Это меня радует! Вам я все прощаю как женщине. Но не забывайте, леди, перед вашим кланом долг чести только у Тьерри, а ко мне лично это ни коей мере не относится. Насколько я помню, у вас двое еще таких юных сыновей и муж в самом расцвете сил. Если бы я хоть на секунду предположил, что подобные слова вам в голову вложил кто-нибудь из них, боюсь, вы бы недосчитались кого-нибудь из родных. Возможно, и всех сразу.

Изабель, побледнев, гордо вскинула голову:

– Я уже выросла из пеленок, Жак, и еще не настолько стара, чтобы не отвечать за свои слова. На твои угрозы я отвечаю: любой, кто посягнет на жизнь моих близких, рискует получить врага в моем лице. Любопытно, какая слава ждет мужчину, которому придется сражаться с женщиной.