Книга Повенчанная тьмой - Валерия Чернованова

— Ей придется...

— Все, хватит! — вмешалась. — Этеле, мне очень приятна твоя забота. Но я правда хочу узнать, кто я. И если для этого мне придется пить эту дрянь и есть пирожные, — очень, к слову, вкусные, — то я буду это делать. Разве ты не доверяешь своей предводительнице?

— Не в этом дело. Просто мне не нравится, что она не договаривает.

— Как будто ты не знаешь мою мать. Она всегда была себе на уме. А за Эрику не волнуйся, я буду рядом.

Не сдержавшись, фыркнула:

— Успокоил!

— Вот совсем не в тему ирония. Я, между прочим, тебя спас.

— До этого чуть дважды не прикончив!

— Лучше не провоцируй на третий раз...

— Крис! — прикрикнул на друга Этеле.

— Все, замолкаю, — пошел тот на попятную. — А ты, Эрика, доедай скорее и поехали.

Наслаждаться сладким в такой душевной компании у меня бы при всем желании не получилось, поэтому я по-быстрому доела пирожные, залпом выпила горькопряную гадость и решительно поднялась. Чем скорее мы отсюда уйдем, тем скорее я отвяжусь от зеленоглазого и сосредоточусь на единственно сейчас важном — на своем скрытом даре.

— Ну чего расселся? Поехали! — взглядом велела колдуну подняться или хотя бы подвинуться, чтобы я имела возможность пройти.

— Желание дамы — закон, — покладисто отозвался Керестей. Так его, кажется, иногда называет Цецилия, на венгерский манер.

— Точно не хочешь, чтобы я тебя отвез? — Этеле удержал меня за руку.

— Все в порядке. Созвонимся вечером? — улыбнулась колдуну, и тот, разочарованно поджав губы, кивнул.

Из кафе мы вышли вместе. Этеле проводил нас до автомобиля Эчеда — серебристого Бентли с тонированными стеклами (выпендрежник), распахнул передо мной дверцу и сказал, дождавшись, когда я окажусь в теплом, пропахшем кожей и дорогим одеколоном салоне:

— Будь осторожна и не доверяй слепо Цецилии.

— Паникер, — фыркнул Кристиан, усаживаясь на сиденье водителя.

Я послушно кивнула, помахала Этеле на прощание, после чего пристегнула ремень безопасности и замерла, не зная, куда деть взгляд, руки и всю себя. Если блондин водил осторожно, памятуя, что быстрая езда на машине — одна из многочисленных моих фобий, то Кристиан, похоже, поставил своей целью так или иначе свести меня в могилу. Если не с помощью магии, то банально организовав мне остановку сердца от страха.

— Ты не мог бы ехать помедленнее?

— Это как? — громко спросил он, стараясь перекрыть бьющую из динамиков какофонию, которую язык не поворачивался назвать мелодией.

— И как тебя Ясмин только выносит. — Скрестив на груди руки, я отвернулась.

Пробормотала это тихо, но он все равно услышал.

— Мы друг к другу привыкли. Притерлись, можно сказать.

Эчед приглушил музыку.

— Как ты нас нашел?

— Это было несложно. Этеле всегда такой предсказуемый.

— Или просто следил? — не поверила я.

— Не много ли для тебя чести, маленькая ведьма? — хмыкнул он в ответ.

— Может, перестанешь меня так называть?

Ведьмак сделал вид, что задумался, а потом, покачав головой, сказал:

— Нет, мне так нравится.

— А еще тебе нравилось следить за мной в России. Зачем?

— Тебе, Эрика, никто не говорил, что ты очень злопамятная? Причем запоминаешь только плохое и в упор не замечаешь хорошего. Впрочем, ничего плохого в моих… хм, ночных посещениях не было.

— Из-за тебя, между прочим, меня мучали кошмары, — буркнула я, снова отворачиваясь.

— Бывает.

Мы как раз въезжали в приветливо распахнутые ворота ведьмовского дома, и я уже мысленно считала секунды до того, как машина остановится, и я из нее выскочу.

Одна… десять. двадцать пять.

— И все-таки? Зачем ты за мной следил?

Эчед резко затормозил, но воплотить свою в данный момент самую заветную мечту

— метеором вылететь из автомобиля — я не успела. Злосчастная дверца сама собой закрылась (ну то есть не сама собой, а стараниями одного зловредного демона). Который развернулся ко мне и, отравляя ядовитой зеленью взгляда, с усмешкой проговорил:

— Не уверен, что ты уже готова к таким откровениям.

Как же достали его игры. Достало чувствовать себя беззащитной мышкой наедине с этим вконец обнаглевшим хищником.

Подавшись к нему, чтобы не думал, что снова его боюсь, тихо предложила:

— А ты попробуй.

Взгляд колдуна скользнул по моим губам, и я вдруг поняла, что подалась к нему очень зря.

— Боюсь, если начну пробовать, вряд ли смогу остановиться, — прошептал он хрипло.

Понять, что имел в виду, я не успела. Откуда-то извне, как будто из другого мира, раздалось требовательно-нетерпеливое:

— Кристиан! — Цецилия постучала по лобовому стеклу машины.

Я резко откинулась на спинку сиденья, негромко выдохнула, пытаясь понять, что это сейчас такое было. Почему сердце в груди скачет как сумасшедшее (не иначе как от страха, хоть я и запретила себе бояться) и ладони стали влажными. Нервно потерла их о джинсы, а услышав, как щелкнула разблокировка автомобиля, выскочила из него и с жадностью глотнула морозный воздух.

В машине было жарко. Очень.

И зачем было включать обогреватель на полную мощность...

Цецилия обвела меня взглядом:

— Извини, Эрика, что пришлось оторвать тебя от прогулки, но подготовка к ритуалу займет больше времени, чем я предполагала. А мне бы не хотелось спешить в таком деле. — Она заговорщицки улыбнулась. — Все-таки это важный для тебя день: сегодня ты станешь ведьмой.

— Маленькой несносной ведьмочкой, — не поленился вставить свои пять копеек Эчед.

«И первое, что сделаю, став ею, — подумала я, покосившись в его сторону, — нашлю порчу на одного зеленоглазого упыря».

Вот только Цецилии об этом знать вовсе необязательно.

— Пойдем в дом, милая. — Не догадываясь о моих кровожадных мыслях, колдунья подхватила меня под руку. — Сегодня еще холоднее, не хочу, чтобы ты простудилась. А со следующей недели в Будапеште обещают сильные морозы, которых не было уже много лет.

Болтая о всякой ерунде, госпожа Эчед повела меня к крыльцу. Кристиан отправился отгонять машину в гараж, хотя лучше бы укатил к Ясмин, на работу или еще куда-нибудь. Куда угодно, лишь бы подальше от меня и этого дома.

— Передохни немного, родным позвони, если сегодня еще не звонила, — оказавшись в холле, принялась инструктировать меня Цецилия. — Не хотелось бы, чтобы вечером нас кто-то отвлекал. Сейчас я тебя оставлю, а сразу после обеда мы займемся подготовкой к ритуалу.