Книга Королевские игры - Джейн Фэйзер

Томас занервничал, испуганно оглянулся и наконец заговорил:

- Видите ли, моя младшая сестра наделена некоторыми способностями. Очевидно, она еще не знает, что невежливо рисовать людей без их ведома и согласия.

Он нахмурился.

- Напротив, Томас. Наиболее полного сходства удастся достичь именно тогда, когда объект не подозревает, что за ним наблюдают. - Томас Уотсон улыбнулся Розамунде и внимательно посмотрел на набросок. - А вы действительно обладаете недюжинным мастерством, мистрис Уолсингем. Правдивое изображение сцен из спектаклей пошло бы на пользу артистам и помогло вспомнить прежние роли.

Он повернулся к Бербиджу, который уже жадно уплетал пирог.

- Каково твое мнение, Ричард? Представляешь, скольких споров можно было бы избежать, имея перед глазами зарисовки «Испанской трагедии» и прочего?

- Ты прав, Том. Несомненно, прав. - Бербидж кивнул Розамунде, словно только что заметил ее присутствие. - Придется тебе регулярно приводить в театр сестру, Томас, чтобы она зарисовывала все, что сочтет достойным внимания.

- К сожалению, это невозможно, - ответил Уолсингем, передавая Розамунде тарелку и ложку. - Юная леди призвана ко двору, так что визитов, подобных сегодняшнему, больше не будет.

Приговор мгновенно убил радость от похвал и комплиментов, однако художница скромно промолчала, и вскоре всеобщее внимание целиком и полностью сосредоточилось на еде.

Уил Крейтон, которого никто не пригласил за стол, поставил кружку и повернулся, чтобы уйти, однако Нед Аллен заметил движение и приветливо окликнул:

- К нам, мастер Уил! Томас сегодня угощает. Уверен, что он будет рад видеть вас за столом.

- Только если мастер Крейтон не вздумает затеять очередную глупость, - отозвался Томас, разрезая кинжалом хрустящую корочку пирога. - Бербиджу и без того хватает хлопот.

Уил поклонился Уолсингему и счел нужным ответить:

- Осмелюсь предположить, сэр, что если банда разбойников попытается срезать с вашего пояса кошелек, вы не станете спокойно наблюдать, а предпочтете защищаться.

Томас помолчал, а потом неохотно улыбнулся:

- Вынужден признать, что именно так и поступлю. Кроме того, вы предоставили мастеру Марло долгожданную возможность размяться и помахать кулаками. Так что прошу к столу.

Уил поблагодарил коротким поклоном и перекинул ногу через скамью, намереваясь сесть рядом с Розамундой. Она тут же с готовностью подвинулась, уступая место.

- Спасибо, мистрис Уолсингем, - отозвался Крейтон. - Я не ошибся, вы ведь мистрис Уолсингем?

Он вопросительно и в то же время лукаво поднял бровь.

- Не ошиблись, - ответила Розамунда. - Но если придется встретиться при дворе, буду чрезвычайно признательна, если не вспомните о моем присутствии здесь.

Уил принял от хозяина таверны кружку эля и кусок пирога и торжественно заверил:

- Всегда к вашим услугам, мистрис Уолсингем. - При этом его голубые глаза откровенно смеялись. - Ваш брат, должно быть, весьма снисходительный опекун, раз согласился сопровождать в это средоточие порока.

Трудно было не улыбнуться в ответ.

- Вообще-то Томас не считается официальным опекуном, - уточнила Розамунда. - Эта роль принадлежит нашему старшему брату. К сожалению, он мало мной интересуется, так что Томасу волей-неволей приходится его заменять. Правда, он редко это делает - лишь тогда, когда возникает желание.

- А когда желания не возникает, вы предоставлены самой себе. Что ж, должно быть, положение весьма удобное.

Уил сделал глоток эля и снова посмотрел смеющимися синими глазами на Розамунду.

- Так и есть, - с улыбкой согласилась она. - Жизнь хороша до тех пор, пока брат в очередной раз не вспомнит об условностях.

- Должен признать, что следить за вами при дворе ему будет сложнее, - констатировал Крейтон, многозначительно посмотрев на собеседницу.

- Полагаю, жизнь фрейлины достаточно строга и замкнута, чтобы допустить вмешательство со стороны, - беззаботно ответила Розамунда, с удовольствием поглощая пирог.

- На первый взгляд так оно и есть, - согласился Уил, не отводя глаз от собеседницы. - Однако со временем всем удается найти верные способы выйти за узкие рамки - при желании, разумеется.

- А у вас такое желание есть, мастер Крейтон?

Розамунда чувствовала себя так, словно оказалась на скользком льду. Еще ни разу в жизни ей не доводилось вести столь рискованный диалог. Собственная смелость пугала, а находчивость удивляла. В каждом слове собеседника слышалось приглашение к флирту, и она с радостью его принимала.

- Все зависит от стимула, мистрис Уолсингем.

Уил Крейтон выразительно посмотрел ей в глаза и снова поднес кружку к губам.

Глава 6

На следующее после посещения театра утро Розамунда вновь оказалась в приемной сэра Фрэнсиса Уолсингема на Сизинг-лейн. В этот раз она надела второе из своих новых платьев: из темно-желтого дамаста с кремовой нижней юбкой. Зеленые лайковые туфельки и перчатки прекрасно гармонировали как со вчерашним нарядом, так и с сегодняшним. Это обстоятельство особенно порадовало брата. Остальные вещи лежали в углу комнаты в двух кожаных баулах. Сам же Томас, обессиленный после бурно проведенного вечера, едва держался на стуле в ожидании аудиенции.

Неожиданно в коридоре послышался громкий насмешливый голос:

- А, Мортлок! Выглядишь так, как будто только что вылез из склепа. Признавайся, предавался всем порокам сразу?

Дворецкий ответил, не скрывая обиды:

- Вам прекрасно известно, мастер Уотсон, что к порокам я не склонен. Оставляю излишества сильным мира сего. Вы к сэру Фрэнсису? Доложить?

- Нет-нет, не беспокойся. Я на минутку, всего лишь загляну.

- Конечно, мастер Уотсон, но дело в том, что его ожидают другие посетители.

Голос зазвучал настойчиво.

- Что ж, в таком случае посмотрим, кто это, и решим, стоит ли уступать первенство.

Дверь в приемную распахнулась, и на пороге показался поэт Том Уотсон - высокий, широкоплечий, неизменно уверенный в собственной непогрешимости человек. Вчерашние обильные возлияния не испортили его прекрасного самочувствия, а обшитый золотой каймой элегантный камзол из коричневого бархата сделал бы честь любому придворному.

- О, так это же дорогой друг Уолсингем! - со смехом воскликнул Уотсон. - И вчерашняя маленькая леди, настоящая художница. Счастлив продолжить знакомство, мистрис Розамунда.

Джентльмен учтиво поклонился, хотя глаза светились лукавством.

Розамунда присела в реверансе, стараясь скромно придержать платье, грациозно склониться и изящно поднять голову. Мастер Уотсон улыбался так искренне и заразительно, что удержаться от ответной улыбки было просто невозможно.