Книга Двуглавый Орден Империи Росс. Магия изначальная - Алекс Нагорный

Но тут мы выходим на открытое пространство. Открытое, потому что здесь нет лотков, а вот народу хватает. И весь этот народ толпится вокруг чего-то. Из этой толпы доносится ранее неразличимый голос:

— А вот кто Трофима побьёт, тому рупь серебром! — голос зазывалы заставил и меня остановиться.

Я не собирался драться с неведомым Трофимом, просто провожатый мой повернулся ко мне и предложил:

— Ваша милость, а может, глянем? — в глазах его светился какой-то мальчишеский азарт. — Никто ещё Трофима не побил. Вдруг сегодня кто найдётся!

Я никуда не спешил, да и посмотреть на уровень местных рукопашников, тоже не помешает. Мы начали проталкиваться сквозь толпу. Люди неохотно, но всё же расступались.

Оказавшись «в первом ряду» я начал осматривать «арену». Она представляла собой пространство примерно так пятнадцать на пятнадцать метров (а может меньше, я ведь всё-таки без рулетки пришел) середина которого застлана старыми вытоптанными коврами.

На «татами» стояли двое. На самом деле кто из них кто, и так понятно. Конферансье одетый как Микола с Терентием как раз и оглашал рыночную площадь призывами одолеть Трофима. Рядом стоял мужичара, всем своим видом изображавший непобедимого Трофима. Но, не смотря на очевидное, я всё же спросил своего провожатого:

— А Трофим где?

— Так вон тот, что с зазывалой рядом стоит, — ответил Микола, ничуть не удивившись моей недогадливости. — Здоровущий, страсть! — Последнюю часть фразу он сказал с каким-то восхищением.

Я посмотрел на Трофима внимательнее. Крупный, конечно же, экземпляр, но, помнится мне, что Емельян поздоровей этого будет. Или был… Да, ладно. Всё равно Микола вряд ли его когда-либо встречал, ему сравнивать не с чем. Чтобы скоротать время решил продолжить расспросы.

— И что, никто никогда его не побеждал?

— Не-е-е, — протянул Микола. — Да разишь, его сладишь, медведяку такого?!

— Очень сильный? — глупый, конечно, вопрос, но про что-то же надо говорить.

— Подковы гнёт! — восхищенно ответил Микола.

Я помолчал, придумывая, что бы ещё спросить.

— А правила какие? — наконец-то меня посетила сто́ящая мысль.

Микола повернулся ко мне. Он явно не ожидал такого вопроса. Я спохватился и начал объяснять:

— Я только вчера приехал. Местных порядков не знаю, — сказал и, совсем как Штирлиц, подумал, а не сболтнул ли я чего-нибудь лишнего.

— Ну дак, Ваша милость, можно до первой крови, можно, кто кого на лопатки положит, — похоже Микола был большим поклонником таких развлечений. — А можно кто кого с ног собьет.

— И что? Он во всех этих номинациях чемпион? — спросил я с сомнением. Слишком уж разные стили должны быть.

Потом видя в глазах Миколы замешательство, вызванное непониманием диковинных слов, я переспросил:

— И что, Трофим по любым правилам всегда побеждает?

— Дык а как же! — Воскликнул Микола, подбодрённый интересом с моей стороны к его любимому развлечению. — Вон он какой здоровенный!

— Нихто ишшо Трошку на земь не сбивал! — раздался голос у меня за спиной. — А штоб на лопатки… Не народился такой богатырь!

— Скажешь тоже, не уродился! — это уже другой голос, но тоже сзади.

— Да кажись его в прошлом годе Гришка-стрелец заломал. — Вступил в разговор кто-то третий.

— Ну, не велика доблесть, с пьяным-то сладить! — похоже, Трофим здесь был если и не популярен, то уж точно знаменит. — Чего ж он здесь-то не выходит? Али рупь серебром мало?

После фразы про рупь пошли смешки. Причём насмехались и над Трофимом, и над неизвестным мне Гришкой. Ни Гришка-стрелец, ни Трофим не были народными любимцами в полном смысле. Трофим нет-нет, да и устраивал пьяные дебоши, а Гришка-стрелец «как он есть княжий цепной пёс» выступал в роли душителя свободы.

— А до первой крови, это как? — На всякий случай поинтересовался я у Миколы.

— Ну, дак, кто кому первый кровь пустит, тот, значится, и победил, — Микола говорил это глядя в пространство перед собой, наверное, обдумывая слова для объяснения очевидного. — Губу разобьет, али юшка из носа. — Добавил он на случай, если бестолковый собеседник всё же не понял.

Тут всеобщее внимание привлёк человек, вышедший на «ринг». Мужик к дистрофикам точно не относился, хотя Трофиму габаритами всё же малость уступал.

— С тюменского обоза, видать! — предположил кто-то за моей спиной.

— Здоров мужик! — Восхитился другой голос.

— Да не-е, Трошка по крепше будит!

Микола оживился, предвкушая яркий поединок. Похоже, он не был фанатом Трофима, а вот хороший бой ему явно по душе.

Тем временем мужик снял картуз и отдал подошедшему товарищу.

— Сладились! — произнес с азартом чей-то голос сзади.

Мужик же, достав из кармана штанов что-то мелкое, отдал зазывале.

— На себя поставил! — Загорелся Микола, похоже, это признак чего-то интересного.

— Что это меняет? — я постарался спросить так, чтобы не выглядеть полным идиотом.

— Ну, вот он сейчас денег за себя дал, — жаром начал объяснять мой провожатый. — И ему теперь за победу тоже накинут!

— Победит тот, кто собьёт противника с ног. Победителю рупь с полтиной! — громко выкрикнул зазывала.

— Видать, тоже не со слабого десятку! — незримый собеседник сзади. — Теперь держись!

— Да! Теперичи пойдёт потеха!

Бойцы встали лицом к лицу в трёх шагах друг от друга. Толпа подбадривала обоих, среди местных хватало народу, кто жаждал поражения Трофима. Не любят его здесь, ну, или не все любят. Зазывала-конферансье он же рефери ритуально взмахнул рукой, и бой начался.

Соперники попросту стали месить друг дружку. Нет, не так, они старались нанести противнику наиболее мощные удары. Для этого то один, то другой широко размахивались и били куда попадут. При этом боец, которому предназначался удар, не уворачивался и не старался отбить кулак соперника, а наоборот старался ударить сам. Я уже начал думать, что это правила такие, но тут «тюменский» сделал шаг назад, и Трофим по инерции пролетел в перёд. Через пару шагов он остановился и повернулся в врагу, противник же его никак не воспользовался преимуществом, и тоже просто повернулся к Трофиму.

Ну и бойцы! Ни техники, ни тактики!

Трошка сделал обманный выпад с левой и сразу же двинул «тюменцу» в челюсть. Того повело, но он мало того, что устоял, так ещё и сам не хило приложил местного. Трофим отшатнулся на два шага и тоже устоял. Толпа взревела.

— Ванька, наддай! Ща рухнет! — крикнули из толпы. Наверное, «тюменцы».

И тут же подхватили местные антифанаты Трофима:

— Давай, Ванька! Вали Трошку!