Книга Пленница проклятого демона - Ольга Силаева

— А твоего отца? Человека?

Тень бросил на меня один-единственный взгляд.

— Ты ведь всё равно не запомнишь, — сказал он негромко. — В ту ночь, когда погибла моя мать, он бежал в человеческий мир. Бежал, придерживая левой рукой ящичек с драгоценностями, а правой… — Короткий горький смешок. — Я звал его. Просил его вернуться. Самая большая глупость в моей жизни, которую я когда-либо делал.

Я вздрогнула.

— Нужно было его застрелить, — заключил Тень. — Но тогда я ещё спал без арбалета.

— И ты остался в Подземье в одиночку, — севшим голосом сказала я. — Один. Полукровка. Как ты смог выжить?

Тень прищурился, будто к чему-то прислушиваясь.

— А вот это, — проговорил он медленно, — тема для другого разговора. Тебе пора.

— Почему… — начала я.

И поняла, что он меня не слышал. Тень напряжённо прислушивался к чему-то, и я вдруг увидела, как бледнеет его лицо, словно он вдруг увидел призрак.

«Закладка! — донёсся до меня далёкий голос. — Какого чёрта ты заснула вот так! Закладка!»

— Конте, — прошептала я. — Прости. Я сейчас.

Тень стремительно обернулся ко мне, его губы приоткрылись…

…И я проснулась.

Глава 8

Я с детства любила бегать по крышам, особенно в компании Конте. Но в этот вечер у него явно не было настроения.

Я потёрла виски. Ужасно болела голова: дневной сон был отвратительной идеей. Тем более что мне, кажется, снилась какая-то дрянь.

Я покосилась на Конте, стоящего на крыше в трёх шагах от меня.

— Может, хватит молчать? — поинтересовалась я. — Ты ведёшь себя так, словно я оказалась демоном-убийцей и разорвала голыми руками пару десятков человек. А потом спалила весь квартал и отобрала у старушки предпоследний кусок хлеба.

Конте закатил глаза.

— Почему предпоследний?

— Потому что я всё-таки предположительно демон-убийца, а не последний подонок без чести и совести.

— Хм. Логично.

— Ну вот, — вздохнула я. — А на самом деле я очень хорошая, просто не выпила вовремя снотворное с вербеной.

— И очень зря, — с нажимом сказал Конте. — Закладка, тебе нельзя оставаться во сне без защиты. Вообще. Категорически. В следующий раз перед сном я насильно волью тебе в горло эту дрянь, если ты откажешься её пить.

— Но почему?

— Потому, — буркнул Конте, подтягиваясь, чтобы перелезть на следующую часть крыши. — Я хочу, чтобы с тобой всё было в порядке.

— А что может быть не в порядке?

Он вздохнул.

— Неважно. Ты проглотила только одну каплю его крови, в конце концов. Эффект должен скоро развеяться.

— Ты что-то недоговариваешь, Конте, — заметила я.

— А ты как думаешь? Это кровь демона, Закладка, а не чай с вишней!

Я поёжилась. Если кровь даёт Тени некую власть надо мной во сне, и он этим воспользуется… если уже воспользовался…

Пожалуй, сегодня я и впрямь выпью снотворное.

Я подтянулась вслед за Конте, перекатилась и снова выпрямилась. Впереди между крышами в последних лучах заката поблёскивала река. Уже начало темнеть: вечер наступил незаметно. Когда сумерки подкрадываются вот так, это самое моё любимое время.

Вепрь и его помощник пошли другим маршрутом. За ними ещё не охотился Тень, а это значило, что они были в относительной безопасности. А вот мы…

— Когда справимся с делом, уедем из города на время, — бросил Конте. Он пробирался вперёд по узкому коньку, балансируя так легко, словно всю жизнь ходил по канату. — После смерти своего главы маски здорово взбеленятся.

Я тоже перешла на конёк крыши, ступая куда осторожнее, чем Конте.

— Конте, — позвала я. — Тень ведь не остановится, пока не убьёт нас, да?

— Подозреваю, он не остановится, пока я не убью его. Хотя в этом городе полно куда больших мерзавцев, чем он, Закладка.

— Симпатизируешь Тени, потому что он тоже полукровка?

— Потому что он идиот, — раздражённо отозвался Конте. Он уже почти дошёл до конца крыши, и я тоскливо вздохнула, оценивая расстояние, которое мне предстояло пройти. — Как и все, кто служит Триумвирату. У них что, других дел нет, как защищать работорговцев и убийц? Дьявол, я думал, у такого талантливого парня должно быть достаточно мозгов, чтобы отличить добро от зла!

— Ему наверняка хорошо платят.

— Не в деньгах дело. — Конте сделал сальто и вспрыгнул на соседнюю крышу. — Думаю, он хочет власти. Хочет почувствовать, что он что-то значит. Плевать, что твоя душа сгнила, главное — обрести силу, правда ведь? Все они одинаковы.

Конте протянул мне руку, помогая встать с ним рядом. Вид с этой крыши открывался изумительный: можно было разглядеть и реку, и дворцы на берегу, и оба моста.

— Мне кажется, Тень можно переубедить, — тихо сказала я. — Если найти правильные слова.

И тут Конте замер.

— Конте, не стой столбом, нам надо торопиться… — начала я.

И осеклась, увидев, куда он смотрит.

Далеко впереди, на крыше дворца, выходящего прямо к мосту, стояла одинокая фигура в чёрном плаще.

— Это он, — прошептала я. — Тень.

И он смотрел прямо на меня. Я не видела лица, не видела выражения глаз — но кожей чувствовала его взгляд.

— Он слишком далеко, чтобы нагнать нас, — негромко сказал Конте, встав за моим плечом. — Но сидеть сложа руки он тоже не будет. Стоит поторопиться.

Прежде чем я успела вставить хоть слово, Конте съехал вниз к водосточной трубе. Я поморщилась, прикидывая, выдержит ли она, но Конте уже перебросил тело на крепкую ветку вяза, перепрыгнул на следующую и начал спускаться по стволу.

Я бросила последний взгляд на неподвижную фигуру Тени. Это правда был он? Знал ли он, что мы здесь? Или только догадывался?

Я поколебалась, но всё-таки расстегнула пояс с зельями и взяла крошечную бутылочку. Совсем недорогую — одно из самых дешёвых моряцких снадобий, зелье орлиного зрения. Глотнула — и мир враз сделался другим.

Расстояния сократились. Теперь я была везде и видела всё.

Тень стоял далеко. Но я видела и короткие волосы, которые трепал ветер, и чёткую линию губ, и надменное выражение на таком знакомом мне теперь лице.

Я видела его. А он — видел меня.

Я невольно вспомнила, как мы фехтовали с Тенью в темноте. А потом — его губы на моих губах. Вспомнила — и едва остановила руку, которая потянулась к лицу, чтобы повторить его прикосновения.

Ну уж нет. Я коснулась клинка на бедре, чтобы почувствовать себя увереннеее. И вздрогнула: человек, стоявший на далёкой крыше, одним движением вынул из ножен катану, и та сверкнула в последнем луче заходящего солнца.