Книга Эрнестина Вольф. Дело о клубничном пироге - Яна Егорова

— Это ваша соседка из четвертой, откройте пожалуйста!

Они постояли еще несколько мгновений, пока недоверчивый мужчина разглядывал их в глазок. По всей видимости, внешность мадам и Нико его вполне удовлетворила, потому что дверь в конце концов распахнулась.

— Слушаю!

Мужчина разочаровал француженку, она ожидала чего-то большего. Красавца, ловеласа, женского угодника, в конце концов. Вместо своих прекрасных ожиданий, пожилая дама увидела перед собой низкорослого пузана в расстёгнутой рубашке, из которой вываливалась почти женского размера волосатая грудь.

— Добрый вечер, господин…

— Вы ломитесь в дверь соседа на ночь глядя и даже не знаете, как его зовут? — мужчина так скривил свое и без того похожее на пережеванный башмак лицо, что француженка даже слегка отшатнулась.

— Я, простите пожалуйста, побеспокоила вас в связи с чрезвычайными обстоятельствами. Вы слышали что-то о двух несчастных случаях, которые произошли в нашем подъезде?

— О каких еще несчастных случаях? Это о мертвой женщине с первого? — басом осведомился он и несколько раз громко откашлялся себе в кулак. Этот род кашля был хорошо знаком Эрнестине, подобным родом недомогания страдали в основном курильщики.

— К сожалению, с вашей соседкой тоже случилось несчастье, — сообщила Эрнестина, красноречиво посмотрев в сторону восьмой квартиры.

— С этой? Ее съели ее кошки?! — расхохотался толстый, чем заставил музыканта обнаружить себя.

— Закрой свой рот, — прорычал сквозь зубы молодой человек, сжав от злости кулаки.

— А ты еще кто такой? — не сразу остановив свой зычный смех, спросил сосед из седьмой.

— Это внук вашей соседки, — пояснила мадам, приняв весь удар на себя. — Мы как раз по этому поводу вас и побеспокоили.

— Побеспокоили, чтобы насмешить меня?

— Ты… — студент двинулся в сторону толстяка, однако Вольф прытко преградила ему дорогу.

— Месье, позволите зайти, чтобы не разговаривать на пороге?

— С какой это стати? И какой я вам месье? Я вас сюда не приглашал, надо что-то — говорите здесь или я закрываю дверь!

— Ничего не надо! Закрывайте! — опередив француженку, ответил Нико и, толкнув дверь ногой, помог толстяку захлопнуть ее. — Вам лучше не ввязываться в это, я сам разберусь с бабкиными кошками, — сообщил он Эрнестине Вольф и скрылся в квартире Линды.

Мадам осталась стоять на лестнице в одиночестве. Подобное невезение случалось с ней крайне редко. Одна ее знакомая, Лили, которая подрабатывала гадалкой на дому и верила во все эти мистические штучки, утверждала, что если черная полоса началась, то лучше не усугублять, на время оставить свои дела и заняться ими на следующий день, или еще позже.

Мадам Вольф… не придерживалась данной позиции, именно поэтому она еще раз нажала на звонок в квартиру номер семь.

— Что еще? Опять вы? — мужчина словно и не отходил никуда, можно было решить, слушал под дверью.

— Я, — кивнула француженка.

— А хлыщ ушел?

— Ушел. Мы можем с вами поговорить. Господин…

— К чему вам моем имя? Что вы привязались, соседка снизу? Деньги на покраску подъезда я сдавать не намерен. Вы бы лучше убрали свои вонючие цветы с подоконников, у меня на этот запах аллергия.

— Алое и кактусы не пахнут. Послушайте, — мадам вцепилась в ручку двери со своей стороны, ведь неприветливый мужчина хотел ее повторно закрыть, — давайте поговорим. Я вижу, вы кого-то ждете. Каких-то несколько минут, мы бы могли покурить вместе? Хотите, я угощу вас сигареткой?

Эрнестина Вольф вынула из кармана пачку сигарет. Она уже покурила на ночь, но ради разговора и нужной ей информации могла пойти и на еще одну небольшую дозу никотина. Сигареты были хорошие, редкие, даже в Париже их было достать нелегко. Мужчина же сразу показался ей заядлым курильщиком, а подобные люди редко отказываются от возможности не только покурить с кем-нибудь за компанию (повальная мода на здоровый образ жизни заставила курильщиков чувствовать себя изгоями), но и попробовать что-нибудь новенькое.

— Привезла из Парижа, редкая марка, трудно достать.

Мужчина явно колебался. Он почесал под подбородком, облизнул губы, но согласия своего так и не дал.

— Вы знаете, я гощу сейчас у своих приятелей, — добавила пожилая дама, — они просто обожают здоровый образ жизни, запрещают мне курить.

— Да? А не ваш ли табачный дым занесло сегодня ко мне в окно? — прищурился сосед. — Хороший, кстати, табак. Я сразу решил, что эти сигареты в нашей стране не продают. Все, что здесь есть в продаже, мне известно.

— А-ха-ха, — засмеялась Вольф, — действительно. Мне приходится прятаться и курить в окно, потом тщательно проветривать. Надеялась покурить в обществе нормального человека…

Она особенно выделила интонацией слово «нормального». Наконец, преграда была преодолена! Вредный сосед явно был не понаслышке знаком с ситуацией, когда хозяевам дома не нравился его табачный дым. Почувствовав родственную душу, толстяк распахнул дверь:

— Если только на одну сигарету!

— Не более, не более, — Вольф поспешно переступила через порог.

Они устроились в гостиной. Интерьер здесь был дороже, чем в квартире номер один и немного не дотягивал до обстановки в квартире номер четыре, где остановилась сама француженка. Мебель новая, но не дорогая. Нигде нет личных вещей, почти как в отеле. Действительно, это место походило на пристанище для коротких интимных свиданий. Мадам мгновенно оценила два бокала и бутылку вина на столе. Банальное блюдо с виноградом, шоколадные конфеты в коробке.

— Я могу присесть в кресло? Так, знаете, устала стоять у окна и дотягиваться до форточки. С моим-то ростом.

— Конечно, садитесь, — мужчина поставил перед ней металлическую пепельницу, — в этом доме курить можно.

— Так давайте же все-таки познакомимся, — протянув соседу пачку, улыбнулась мадам, — меня зовут Эрнестина Вольф.

— Приятно, — совершил кивок круглой головой мужчина, — Амлет Педерсен.

Прикурив с наслаждением сигарету, новый знакомый выпустил струю дыма в воздух.

— Действительно, потрясающий табак… Где вы говорите, его достали?

— В Париже. Если хотите, Амлет, я оставлю вам всю эту пачку.

— Серьезно? — прищурился Педерсен. — Признайтесь, вам что-то от меня нужно.

— Признаюсь, — мадам пожала плечами. — Мне нечего скрывать, господин Педерсен. Видите ли, я интересуюсь загадками.

— Загадками? Кроссворды разгадываете? — расхохотался Амлет.

Только теперь мадам начала понимать, что Педерсен на самом деле был обычным весельчаком, его смех не был злобным, скорее он потешался над миром и над тем, насколько серьезно его воспринимают другие.