Книга Путевой блокнот - Дмитрий Туманов

Наконец меня шокировал сам факт моего покорения дубовых высот под воздействием алкоголя. Нет, я, конечно, не трезвенник и в хорошей компании под хорошую закуску, случается, «отдыхаю». Но до такой степени ужраться, чтобы потом на деревья лазать, – не было такого со мной никогда! Да я столько и не выпью!

Но, видимо, все же сумел как-то… Теперь, кстати, становится понятно, почему, когда я в разговоре затрагивал вопрос причины моего попадания в госпиталь, все как один глаза отводили. Да уж, позор еще тот. И то, что сам я ничего не помню, меня вовсе не оправдывает.

В общем, мое падение с дуба в пьяном состоянии хоть и выглядит совершенно дико и нелогично, но вроде бы неоспоримо. Это видели те люди, которые вызывали скорую, да и сами медики мое алкогольное опьянение наверняка документально зафиксировали – им это по инструкции положено.

И сей факт вроде бы даже отложился парой секунд в моей памяти – когда перед моим взором круговертью мелькали листья, ветки и… Стоп! Там ведь ясный день был! Ночью-то я бы и не увидел ничего. Еще одна загадка. Ох, сколько же их разом свалилось на мою многострадальную головушку…

Выписали меня только спустя две недели – голова все-таки периодически побаливала, и доктор опасался ремиссии. Но потом, внимательно изучив анализы и снимки томографа, Яков Моисеевич сделал вывод, что я абсолютно здоров, а мои головные боли имеют так называемый фантомный характер и причина их происхождения – исключительно нервическая. После чего рекомендовал прогулки на свежем воздухе, здоровое питание и умеренные физические нагрузки.

Больничный мне закрыли сразу же. И уже на следующий день после выписки я отправился в родную контору, терзаемый нехорошими предчувствиями. Предчувствия меня не обманули: едва войдя в офис, в коридоре я наткнулся на шефа. Причем, что называется, попал под горячую руку – Арам Эммануилович только что с кем-то разговаривал на повышенных тонах.

– Та-ак, вы посмотрите, кого видят наши глаза! Его отправили к ВИП-клиенту для технической помощи всего на полдня, а он только через месяц вернулся, вах! И не надо мне ничего говорить – добрые люди мне уже все про тебя сказали: где ты был, с кем ты пил, куда ты полез и чем все кончилось! И больничка тебя не оправдывает, Игорек! Иди отчитывайся в кадрах. Как ты будешь командировку закрывать – это уже твои проблемы. И чтобы завтра подотчетное имущество вернул в офис – иначе стоимость из зарплаты удержу! Твое счастье, что я тебя уволить не могу – иначе бы сегодня же духу твоего здесь не было!

Дал же бог в начальники армянина… Нет, Арам Эммануилович сам по себе человек хороший, душевный. Но порою его заносит. Иногда – очень даже круто. Но что значит: «уволить не могу»? Сия оговорка мне непонятна. Спрошу-ка у наших, что тут и как.

– С возвращением на грешную землю, Игорь Батькович! – поприветствовал меня Саня Ерохин, наш вечно отсутствующий системный администратор. Правда, теперь в нашем кабинете на пять персон он был единственным присутствующим, отчего в помещении, обычно заполненном деловой суетой, царила необычная тишина. – Пока вы отдыхали на больничной койке, у нас тут случилась куча событий международного масштаба. Во-первых, спешу уведомить, что отныне вы мой подчиненный – как минимум на пару месяцев.

– О, так к вам теперь нужно обращаться не иначе как «Александр Ашотович»? А Петрович где?

– Нет больше Петровича… С нами, по крайней мере. На следующий день после того, как ты с дуба навернулся, Арефьев заявление написал – по собственному желанию. Первой крысой, так сказать, с тонущего «Титаника» сдернул. Ему-то что, с таким послужным и таким английским его везде с распростертыми примут – и в Москве, и в Питере, и даже в Лондоне, наверное. А вот нам, технарям с провинциальным образованием, дальше родного Владимира дороги нет. Вот отсиживаем еще два месяца, и – гуляй, Вася!

– В смысле?..

– В прямом. Я же говорю – пока ты в госпитале валялся, у нас случились глобальные события. В ночь на шестое августа наш забугорный хозяин, скандально известный олигарх и пильщик госзаказов Генрих Самохвалов, застрелился в своем лондонском особняке. А его единственный наследник, прожигатель жизни Вадик Шапиро, номинально являвшийся основным акционером «Интеркома», буквально через неделю после похорон папочки поехал занюхивать горе в Монте-Карло. И там ухитрился за один вечер в хлам проиграться в казино. Чтобы расквитаться с долгами, юный поганец выставил нашу компанию на продажу. Нас в зачет погашения кредитного долга перед банками уступили конкурентам из МГТС – а те решили прикрыть большинство наших региональных офисов.

– Как же так? Как такое вообще могло произойти? Ведь «Интерком» – один из ведущих операторов мобильной связи России, с тридцатилетней историей и активами стоимостью более трех миллиардов долларов. У нас даже корпоративный бренд, насколько я помню, оценивался в несколько миллионов долларов. Как все это можно было проиграть в казино?

– Это ты лучше у владельца спроси – каким образом наш дорогой Вадик за один вечер ухитрился спустить компанию через колесо рулетки. Вот сумел как-то же, изловчился… В общем, считай, что нет больше «Интеркома» – одно только название и осталось. Активы передадут с баланса на баланс, а договоры с нашими клиентами МГТС на себя переоформит – в них главная ценность, от них денежка капает. А вот люди лишними оказались. Нет, такие, как Арам Эммануилович, которые без мыла в любую щель могут залезть, – всегда себе теплое местечко найдут. Были б мы с тобой крутые продажники с хорошо подвешенным языком – тоже можно было бы на что-то рассчитывать. А технарей у «больших парней» и своих хватает. Так что теперь мы сидим под поголовным сокращением. Работа не напрягает, а зарплата капает, и потом на выходе еще трехмесячный оклад дадут.

– М-да-а… Картина Репина «Приплыли». Петрович мне тогда еще сказал, что та поездка, похоже, последняя. Выходит, он все знал уже?

– Так он тебе не рассказал? Как так? Парни сказали, что ты в тот день вместе с ним уехал к племяшу Арама. А еще служебный ноут с собой забрал. Не знаю уж, где ты его потом посеял, но вернуть надо. Ликвидационная ревизия – это не шутка. На тебя реально взыскание могут наложить.

– За мой без вести пропавший ноут с Арефьева спросить нужно. Это он с ним у арамовского племянника остался – глючную машинку чинить. Кстати, номер Петровича не подскажешь? Свою-то мобилу его стараниями я потерял, а в ней хренова туча контактов осталась… Что за засада?.. – недоуменно произнес я, набирая мобильный номер Арефьева. Как-то странно – звонок не проходит.

– Бесполезно, – хмыкнул Ерохин, наблюдая за моими бесплодными потугами. – У меня к нашему бывшему команданте тоже некоторые вопросы по документам появились – он мне в наследство тот еще бардак оставил. Вот только я до него уже вторую неделю дозвониться не могу – телефон выключен или находится вне зоны действия сети. Похоже, слинял Арефьев в параллельную вселенную – вместе с твоим телефоном и ноутом. А вот не надо было отдавать казенное имущество кому ни попадя! Ну ты чего, Игорян, чего нос повесил?

– Да ничего, после аварии голова и так болит периодически. А теперь еще одна головная боль добавилась. Одной больше, одной меньше…