Книга Протяни мне руку - София Максимова

Не успев отдышаться и успокоить своё грохочущее сердце, Дима прижал Женю к влажной груди и хрипло прошептал:

– Ты теперь моя! Ты это понимаешь? У меня всё серьезно…

Девушка кивнула:

– У меня тоже.

Чувство умиротворения и правильности происходящего затопило её. Она любит этого мужчину. Всё серьезно. Когда он только успел забраться к ней в сердце?

– Но сначала я должен тебе кое-что рассказать о себе…

– Только не говори, что ты женат и у тебя трое детей, – пошутила девушка.

– Нет, – притворно возмущенно ответил Дима.

Повисло молчание. Женя поняла: то, что хочет сказать Дима, очень важно, и ей обязательно нужно разгадать его настроение и чувства, чтобы после этого признания подобрать правильные слова для него.

Через пару минут Бес легонько отодвинулся в сторону, встал с кровати, взял в тумбочке сигарету, зажигалку и, открыв окно, закурил. Но заметив, как от прохладного ночного воздуха поежилась Женя, мужчина сделал ещё одну затяжку, потушил окурок и закрыл створку. Он явно нервничал и не знал, как начать.

– Ты куришь? – спросила девушка, чтобы отвлечь его от тяжелых мыслей.

– Нет. Бросил семь лет назад. Это так…после хорошего секса, – Дима улыбнулся.

– Спасибо за комплимент, – Женя показала ему язык. – Но судя по почти не начатой пачке, тебе явно меня не хватало. Бес громко рассмеялся, но через мгновение сказал:

– Знала бы ты, как сильно… – он пристально смотрел на девушку, всё веселье ушло, и в его глазах застыла тоска. Женя мысленно себя отругала, она старалась разрядить обстановку, задать легкий, игривый тон их разговору, но всё время затрагивала больные точки.

– Кстати, ты тоже был ничего! Был, правда, момент, когда я думала, что мне придется всё взять в свои руки… в прямом и переносном смысле, – девушка многозначительно поиграла бровями.

– Да, я вообще вне конкуренции! И это был только разогрев! – за такое бахвальство он тут же получил от Жени подушкой по голове и рассмеялся, но потом продолжил. – А по поводу моей заминки мы ещё поговорим. В конце концов, я не верю в непорочное зачатие. Так что тебе придется рассказать мне про Ваню.

– Ах, вот за что тебя прозвали Бесом! Ты идешь против официальной христианской доктрины! – Женя бросила в него очередной подушкой, и второй раз угодила прямо в лицо не успевшему отреагировать Диме.

– А ты, я смотрю, в прошлом взяла не одно золото на соревнованиях по метанию молота! Сила толчка и меткость – что надо! И вон как грудную мышцу раскачала!

Женя с притворной гордостью выпятила свою аппетитную грудь:

– Да, и горжусь этим! Я всем довольна!

– А уж, как я доволен! – Дима наклонился и принялся страстно целовать девушку, в то время как его руки нежно мяли женские округлости. Женя довольно мурлыкала и бесстыдно подавалась вперед при каждом поглаживании мужских грубоватых рук.

Понимания, что так они не приблизятся к назревшему разговору, Бессонов отстранилась, выдохнул, чтобы взять под контроль снова разыгравшееся желание, и быстро привел в порядок сбитую постель. Затем причел, взял Женю за руку и заговорил:

– Когда мне было шестнадцать лет, меня посадили… Дали два года воспитательной колонии за угон транспортного средства, – Женя почувствовала, как мужчина непроизвольно сжал её ладонь, и чтобы поддержать, она легонько погладила пальцем его руку. Дима продолжил. – Я тогда начал встречаться с девчонкой одной. Её звали Наташа. Красавица, в школе хорошо училась, родители – люди среднего достатка. И я – сомнительные перспективы, неопределенное будущее, двоечник, хулиган и драчун… на птичьих правах жил у тетки. Даже не знаю, за что она меня выбрала. Точнее – тогда не знал. Поэтому я пошел работать в автомастерскую. Сначала просто таскал железки, что потяжелее, да выполнял другую мелкую работенку. Но потом постепенно стал учиться. Мужики меня хвалили, говорили, что и котелок варит, и руки золотые. Школу я почти забросил, а всю заплату тратил на мороженое, цветы, конфеты и подарки – дешевые безделушки, которые Наташа принимала с равнодушием и снисходительностью, – Дима грустно хмыкнул. – Я любил её очень, первые чувства они всегда такие – на разрыв, острые и пронзительные. И я сам был тогда как один натянутый нерв, переполненный этими чувствами.

В то время у меня был лучший друг – Витя Куриленко. С детства мы почти все время проводили вместе, я часто его защищал от более старших ребят, так как был выше и сильнее. Витька был тот ещё задира и хвастун, поэтому драться приходилось частенько… Его семья была довольно обеспеченной, не то, что моя. И мама была у него просто замечательная женщина: добрая, сострадательная, очень душевная. Она очень много для меня сделала, прям как фея-крестная из сказки про Золушку, – Дима снова улыбнулся. – Вите не было необходимости работать, он неплохо учился, собирался высшее получать. Но иногда, от нечего делать, он захаживал ко мне и помогал перебирать железки…

Шестнадцать лет… Мы чувствовали себя взрослыми, думали, что уже всё знаем и многое умеем. Как-то Витек связался с одной компанией, звал меня зависать с ними. Но у меня не было лишнего времени, сразу после школы – работа, а после работы – мылся до скрипа и бегом к Наташке. Те ребята были старше, и развлечения у них были взрослые. Чтобы влиться в их круг и произвести впечатление… уж не знаю, что он конкретно наплел … Витя украл из моей мастерской ключи от машины – черной BMW «пятой» серии, которую к тому моменту отремонтировали и оставили в закрытом дворе, возле смотровой ямы. Водил он плохо, буквально через несколько километров врезался в столб, бросил машину и сбежал.

Вся правда открылась сразу… Тетя Оля пришла ко мне, плакала, говорила, что я должен помочь другу, что ему нельзя портить себе биографию, что у него большое будущее, а я… Она припомнила всё, что их семья сделала для меня. Я думаю, что она даже заплатила моей тетке, потому что та тоже как-то сразу насела, мол мне всё равно терять нечего. Сам Витя ни разу не пришел ко мне, не поговорил, не извинился и не попросил… Я пришел в милицию с повинной. Тогда я думал, что стану …героем, спасителем, что отношение ко мне изменится, меня …примут, будут благодарны…

Суд дал мне два года. За это время никто из них ни разу меня не навестил, не написал. Меня просто кинули. Я только однажды получил письмо от Наташи. Она писала, что между нами всё кончено, что я ей не пара и никогда не был, что у неё ко мне никогда не было никаких чувств. Ей просто хотелось покуражиться по молодости, пока не придет пора остепениться. Я был под рукой, смотрел на неё щенячьими глазами, цветы дарил. Вот она и решила развлечься, попробовать, как это с «плохим» парнем, с хулиганом, который будет по её команде ходить по струнке…

Когда я вышел, все двери для меня были закрыты… Тетка проклинала и гнала из дома, я долго оббивал пороги, но приличной работы так и не нашел… Перебивался временными заработками. В армию меня тоже не взяли. Я смотрел, как многие мои одноклассники после армии в ментовку идут работать, но для меня эта дорога была закрыта. Кредит на своё дело не давали. Получить какое-то образование я даже не пытался, в голове был один ветер, – Дима устало вздохнул, помолчал мгновение, а потом выпалил, будто нырнул с головой в ледяную воду. – Я связался с криминалом, так и заработал свои первые деньги на старт для бизнеса, – он опустил голову и смотрел на свои сжатые в кулаки руки, ожидая вердикта.