Книга Тёмная лощина - Брайан Кин

— Я тоже тебя люблю, миссис Сенфт.

— Честно? — ее голос изменился. Ей вдруг стало грустно.

— Конечно, — сказал я. — Почему ты спрашиваешь? Что случилось?

Она пожала плечами и начала гладить Большого Стива.

— Сегодня я снова думала о ребенке. Наш администратор, Робин Хармич, беременна. Она рассказала нам за обедом. Я хотела порадоваться за нее, но не смогла. Это… должна была быть я, понимаешь?

Я обнял ее и поцеловал в лоб.

— Я знаю. И ты станешь матерью.

— Стану ли? — спросила она. — Не знаю, Адам. Может быть, со мной что-то не так. Может быть, у меня вообще не будет детей.

Я заговорил тихо и мягко.

— Тара, мы ведь уже прошли через это. Врачи считают, что ты абсолютно здорова, и, скорее всего, тело отвергает зародыши, потому что с ними что-то не так. Это не значит, что это повторится.

— А если повторится? Я не хочу проходить через это снова. Я просто не смогу.

Одинокая слеза скатилась по ее щеке, и я прижал ее к себе сильнее.

Большой Стив зашевелился. Грустными карими глазами он посмотрел на Тару, потом на меня, снова на Тару. Он понимал, что что-то происходит. Он осторожно положил холодный нос под руку Тары и засопел.

Тара рассеянно погладила его.

— Что, если снова будет выкидыш?

— Не будет, — пообещал я, понимая, как глупо это звучит. — В следующий раз, сама увидишь. Через год нас будет четверо. Ты, я, Большой Стив и ребенок. А может быть и пятеро.

Она всхлипнула.

— Я просто боюсь. Я знаю, что мы не... долго не были близки, и сама переживаю из-за этого. И тебя это беспокоит.

— Совсем нет! — я лгал, конечно. Меня это беспокоило, но я не собирался вываливать свои переживания на Тару. Ей совсем не нужно было знать, что ее муж сексуально не удовлетворен.

Она вытерла нос рукавом блузки.

— Просто каждый раз, когда мы пытаемся, я думаю о выкидыше. Мне страшно пробовать снова.

— Всё хорошо, — сказал я. — Я понимаю. Помнишь, что сказал психолог? Это нормально.

— Но не так же долго. Я беспокоюсь.

— О чем?

— Обо всём. Что ты пойдешь на сторону. Найдешь другую женщину, заведешь роман с одной из поклонниц или с другой писательницей, возможно, на одном из этих собраний или в туре. Я беспокоюсь, что ты оставишь меня, потому что я не могу дать тебе ребенка и потому что мы больше не занимаемся сексом.

— Тара… — я не знал, что сказать.

— Может быть, это глупо, я знаю. Но мне страшно.

Я мягко взял ее лицо в свои ладони.

— Послушай меня. Я никуда не исчезну. Я люблю тебя. Я никогда не изменю тебе и не променяю на другую женщину. Ты должна это знать.

— Я знаю. Прости. Я просто устала чувствовать себя плохо. Я хочу двигаться дальше, но просто не в силах этого сделать.

— Всё хорошо, — повторил я. — Мы справимся. Вместе. Обещаю.

Мы долго сидели обнявшись, я шептал ей на ухо ласковые слова, гладил по голове, вытирал слезы и успокаивал. Когда ей стало лучше, Тара поднялась наверх переодеться, а я разогрел вчерашний мясной рулет. Мы поужинали, а затем смотрели телевизор и играли в видеоигры. Мы больше не говорили о выкидышах, нашей сексуальной жизни — о чем-либо тревожном вообще. Мы притворились, что в нашей жизни всё хорошо.

Перед сном я вышел с Большим Стивом. Мы пропустили его обычную вечернюю прогулку, потому что я пил пиво и слушал соседские россказни о привидениях.

В небе висел месяц, звезды казались холодными и далекими. С верхушки дуба было слышно уханье ушастой совы. Из квартиры Кори доносились басы песни Wu Tang Clan и звуки визжащих шин и выстрелов. У Клиффа свет был выключен. Я в очередной раз удивился тому, что он может спать, не обращая внимания на шумного соседа.

Большой Стив медленно вел меня к переулку. Когда мы дошли, он остановился и впился взглядом в черные очертания леса. Хвост спрятался между ног.

Я потрепал его по голове.

— Всё в порядке, дружище.

Большой Стив даже не шелохнулся. Я дотронулся до него кончиками пальцев — его тело будто окаменело.

Проследив за его взглядом, я посмотрел на лес. Несмотря на сияние фонарей на автостоянке Дома Пожарников, линия деревьев оставалась слишком темной. Я вгляделся в эту непроницаемую тьму, и вдруг меня охватил страх. Большой Стив зарычал на что-то, чего я не видел.

События этого утра вновь завертелись в голове. Я пытался убедить себя, что просто видел Шелли с бойфрендом. Но в глубине души я в это не верил. Поежившись я развернулся и посмотрел на свой дом. На втором этаже, в спальне, горел свет. Он был теплым и буквально излучал безопасность.

— Пошли, приятель. Пойдем баиньки.

Он бросил последний взгляд на лес, а затем потрусил рядом со мной, помахивая хвостом и обнюхивая землю так, как будто всё было нормально. Мы зашли в дом. Я выключил свет и свернулся клубочком рядом с Тарой. Большой Стив лежал между нами, повернув голову к двери спальни, охраняя нас. Он заснул, и я последовал его примеру.

Это была последняя по-настоящему хорошая ночь, которую я помню.

5

Во вторник утром я отчаянно притворялся, что накануне не произошло ничего необычного. Доселе незнакомая часть мозга настойчиво убеждала меня, что нужно просто сказать: «Всё в порядке!» — и так оно и будет. Тара уехала на работу, а я как обычно вывел Большого Стива на утреннюю прогулку. В то утро Шелли не бежала по переулку, но я решил, что это не повод беспокоиться. Мало ли почему ее не было? Миллион причин! Может быть, она заболела, или уже закончила, или еще не начала пробежку. Я больше не думал об увиденном. Тоже мне, большое дело. Шелли Карпентер нравится развратный секс и парни в козьих костюмах. И что? Не мое дело.

Несколько лет назад наш городок попал в список журнала Форбс «200 самых приятных городов для жизни с населением меньше десяти тысяч». Тогда я шутил, что это из-за «Уолмарта», но на самом деле тому было много других причин.

У нас очень удобный выезд на 83-ю автомагистраль и хорошие дороги до Йорка, Балтимора, Харрисбурга и Филадельфии, к тому же мы расположены совсем недалеко от Вашингтона и Нью-Йорка. Налоги на недвижимость низкие, а жилье по-прежнему доступное. Хорошие школы с учителями, которым не всё равно, чертовски много развлечений для взрослых и детей: Львиный клуб, Масонская ложа, Рыцари Колумба, ежегодный карнавал Пожарников-добровольцев (он проходит на пустом участке прямо напротив нашего дома) и, конечно, исторический центр — настоящая ловушка для туристов и их кошельков. Город изобилует церквями: баптисты, лютеране, свидетели, методисты, католики, епископалы и еврейская синагога. Наши жители любят Господа во всех его ипостасях и отвергают всё нечестивое (к этой категории, по мнению некоторых горожан, относится и один в меру известный местный писатель). Пуританские настроения сделали наш город «сухим»: никаких баров, таверн или магазинов со спиртным. В продуктовом нельзя купить даже пива или вина, так что, если хочется чего-нибудь горячительного, приходится ездить в Йорк или Мэриленд. Лицензий на выпивку в местных кафе и ресторанах тоже нет. Ни в одном. Чтобы выпить в пятницу вечером, нужно ехать к самой границе штата, в гриль-бар «Мэриленд Лэйн». Азартные игры тоже запрещены, кроме разве что государственных лотерейных билетов, продающихся в местных магазинах, не говоря уже про курение в общественных местах и домашних животных без поводка. Стоит ли говорить, что скейтбордисты для местных — почти что сатанисты.