Книга Государство Сократа - Андрей Сандаковский

«Ну и ладно, – не стал упорствовать Андрей, – завтра продолжим совместное просвещение». Весь оставшийся субботний день его никто не беспокоил.

Глава 5

Генрих

На следующее утро Андрей проснулся от громких разговоров внизу. Продрав глаза и стряхнув оставшийся сон на подушку, вышел в коридор. Внизу стояли родители, Анна, а также незнакомый ему высокий светловолосый парень спортивного телосложения. Судя по всему, это был тоже член семьи, вернувшийся на побывку домой. Отец по-дружески хлопал его по плечу, мама суетилась и что-то быстро лепетала, Анна восторженно о чем-то рассказывала, голден все старался встать на задние лапы, чтобы смачно лизнуть того в щеку, что ему в итоге удалось.

Парень был в некотором смущении от такого обильного внимания к его персоне, хотя видно было, что это ему приятно.

На вид ему было около восемнадцати лет, но на лбу уже явственно виднелись глубокие складки. Взгляд серых глаз – серьезный и немного печальный, и сам он выглядел каким-то уставшим. Одет в черный костюм наподобие военной полевой формы и черные ботинки – в общем, весь черный. Немного не по погоде, которая склоняла при выборе одежды отдавать предпочтение шортикам и футболкам. Рядом с ним стояла огромная спортивная сумка угольного цвета.

«А вот и наш спартанец пожаловал, – безошибочно определил Андрей, – посмотрим, что за перец».

Рядом с Клаусом открылась дверь и из нее выбежала сияющая Машенька, стремглав промчавшись мимо и крича «Генрих! Генрих!».

Клаус с интересом наблюдал за происходящим. Генрих поймал Мари, которая с разбегу прыгнула в его объятия, не успев до конца спуститься по лесенке. Он прижал ее к своей груди, а она обхватила его шею и так крепко сжала свои ручонки, что маленькие синие венки проявились на ее висках. Когда Мари ослабила хватку, брат несколько раз подкинул ее над своей головой, а она в максимально высокой точке полета растопыривала в стороны руки и ноги, изображая звездочку. Не было сомнений в наличии взаимной глубокой привязанности старшего брата и младшей сестренки.

Андрей несмело приблизился к Генриху. Если у них было принято и Клауса швырять вверх, то он бы сейчас предпочел встречу без этих акробатических этюдов.

Видя его нерешительность, Генрих сам нагнулся к Клаусу, положив свою руку ему на плечо, и тихо поинтересовался его делами. Хотя в точном переводе Андрей не был уверен, но других вариантов вопроса быть и не могло. Не обладая еще достаточным словарным запасом, Андрей предпочел ответить кратким «гут». Генрих сочувствующе кивнул, легким движением руки подхватил сумку размером с Клауса и пружинящей походкой поднялся к себе в комнату.

У Андрея создалось впечатление, что Генрих только формально остается членом семьи, но по факту живет другой жизнью, отличной от их бытия, а потому у них разные взгляды на мир и на порядок вещей. Да, он радует своих предков редкими набегами в родное гнездо. Но внешняя радость напускная, фальшивая. Причем как со стороны родителей, так и со стороны старшего сына. Андрей чувствовал это нутром, не имея пока возможности объяснить причину. Обычно мать всегда искренне рада видеть свое дитя, каким бы плохим для окружающих он ни был. Это постулат. Ведь для нее он всегда ее сын, и всегда самый лучший, невзирая ни на какие обстоятельства. А тут мама хоть и суетилась больше необходимого, и говорила принятые в таких ситуациях слова, но делала это как-то не так, скованно и как будто… боясь чего-то?! Зачем матери бояться родного сына? Да и отец, похлопывая Генриха по плечу, с виду непринужденно, сильно нервничал, что выдавала дрожь пальцев на другой руке. Анна, старшая сестрица, во время беседы с Генрихом зачем-то все время нервно теребила пальцами края юбки, тоже выдавая сильное волнение. Они все словно были виноваты перед Генрихом. Только Машенька была искренна в своих чувствах в силу своего возраста и неумения притворяться.

«Учится в каком-нибудь вузе, о родителях не вспоминает, может, даже семью себе завел», – предположил Андрей и потопал совершать свой утренний туалет.

За завтраком родители пытались поддерживать оживленную беседу с Генрихом, постоянно задавали ему вопросы, но он по большей части отвечал односложно типа «да» или «нет». Зато ел за четверых. Все, что мама ему подкладывала в тарелку, съедалось без промедления.

После завтрака опять пошли отдыхать на домашний пляж. Генрих и Анна, надев шапочки и спортивные очки, пошли к большому бассейну. Андрей с надувным кругом и в нарукавниках, заботливо надетых мамой, потрусил за ними. Ему было любопытно посмотреть, кто же из них лучше и быстрее плавает. Анна, которая наверняка занимается плаванием в спортивной секции, либо старший брат, о плавательных навыках которого он еще не имел представления. Мама на этот раз не осталась с мужем на лежаке, а пошла на некотором расстоянии позади Клауса, дабы проконтролировать его и не допустить повторения вчерашнего.

Старшие брат и сестра встали на бортик, пригнулись, завели руки за спину, готовясь к прыжку. Анна начала отсчет: «Айн, цвай, драй!» На счет «три» они оттолкнулись и ласточкой вошли в воду. Вынырнули из воды одновременно, но Анна чуть дальше – ее техника была лучше. Плыли кролем. Генрих недостаток техники компенсировал силой. Он чаще и ожесточеннее делал махи, поэтому к моменту разворота у противоположного бортика немного обогнал Анну. Анна разворот сделала быстрее и техничнее, поэтому после толчка от бортика опять всплыла чуть впереди Генриха. Но Генрих тут же включил «третью скорость» и уверенно вышел вперед. В итоге на финише сестра отстала на полкорпуса.

Вылезли из воды оба довольные. Генрих – что сестра не сумела скинуть его с трона, Анна – что соревнуется со старшим братом на равных. Тут же начали горячо обсуждать состоявшийся заплыв.

Андрей, не снимая снаряжения, прыгнул в воду. Попытался изобразить кроль, но очень мешали нарукавники, круг тормозил движение лучше якоря. Еле-еле добравшись до бортика напротив, вылез по лесенке и направился к детскому бассейну. Там вообще почти везде глубина была ему по колено, но одна зона длиной около десяти метров и глубиной около метра явно предназначалась для продвинутых малышей. «Пойдет!» – решил Клаус и стянул с себя защитную амуницию. Оглянулся на мать. Она все видела, но никак не отреагировала, здраво рассудив, что в детском бассейне спасательные круги ни к чему.

Андрей начал тренировку. Оттолкнулся от края, проплыл под водой три метра, вынырнул, сделал вдох, три маха, потом вдох с поворотом головы в другую сторону, три маха, вдох и… больно ударился о бортик рукой. Бассейн слишком быстро закончился. Надо за этим следить, чтобы чего-нибудь не отшибить. Пока тряс рукой, к нему подплыла Машенька на круге, взяла его кисть в свои ручонки и начала на нее дуть, смешно надувая щеки. «Какое милое создание, – забыв о боли, подумал Андрей, – самая яркая жемчужина в этом семействе». Подустав, Мари спросила у Клауса, не болит ли больше рука. Получив утвердительный ответ, она обрадовалась, чмокнула его в щеку и погребла обратно к подружкам у фонтана.

Андрей продолжил упражнения. Таким же образом проплыв назад, остановился, чтобы перевести дыхание и отдохнуть. «А хомячок-то мой – слабак, – с грустью заметил Андрей, – надо его тренировать. В школе, небось, получает тумаков от местных верзил». Он делал заплывы еще и еще, останавливался, отдыхал и продолжал дальше. Руки налились свинцом, дыхание сбивалось, вдох приходилось делать не на третий, а на второй гребок. «Терпи, хомячок, – подбадривал он себя, – как говорится, „тяжело в учении – легко в бою“». Где бы ему могло понадобиться это умение плавать, он еще не представлял, но знал, что тело Клауса надо привести в тонус и по возможности избавиться от лишнего жирка.