Книга Уйти и не вернуться - Чингиз Абдуллаев

На этот раз Машков стрелял намного лучше. А Чутов дваждыумудрился вообще промазать.

— Первый номер, — рявкнул в микрофон разгневанный Акбар, —срочно ко мне. Второй номер — неплохо.

— Что с ним случилось? — спросил раздосадованный Орлов. Емутоже было неприятно видеть, как плохо стреляет офицер ГРУ.

— Не знаю. Он сегодня словно не в себе. Таких результатов унего никогда не было. Вчера проходили дважды зону. Все было нормально, —ответил Асанов, — может, устал? Переутомился?

В комнату наблюдателей вошел Чутов.

— Прибыл по вашему указанию, — на полигоне ГРУ не принятобыло представляться или говорить свое воинское звание.

— Что с вами случилось? — обратился к Чутову на «вы» генералАсанов.

Старший лейтенант понял, что генерал рассержен.

— Простите, товарищ начальник курсов, — пробормотал онустало.

— Что случилось? — переспросил Асанов.

Чутов молчал.

— Можете говорить в присутствии этих товарищей, — показав наОрлова и Затонского, разрешил Асанов.

Старший лейтенант по-прежнему молчал. Только старался несмотреть своими опухшими покрасневшими глазами в лицо генералу.

— Руки, — крикнул вдруг Орлов, — покажите руки.

Чутов, недоумевая, поднял чуть трясущиеся руки.

— Все ясно, пил, мерзавец, — загрохотал Орлов, — пойдешь подтрибунал, мать твою. И это лучший офицер. Таких людей, Акбар, ты еще можешьрекомендовать?

Асанов молча смотрел на Чутова.

— В чем дело? — мягко спросил он.

Старший лейтенант молча закусил губы. Его немного трясло,словно в лихорадке.

— Вы больны? — спросил Асанов.

— Нет, — вытянулся Чутов, — разрешите повторить стрельбу.

— Не разрешаю. Идите в свою комнату. Потом поговорим.

Чутов не успел выйти, как в комнату вошел майор Машков.

— Разрешите?

— В чем дело? — Асанову начали надоедать сегодняшниесюрпризы его сотрудников.

— Разрешите поговорить с вами лично, — попросил Машков.

— Говорите здесь, — все-таки Асанов разозлился.

— Товарищ генерал! Прошу представить старшему лейтенантуЧутову недельный отпуск.

— Что? — не выдержал Орлов, — еще адвокатов нам не хватало.Развели бардак, понимаешь.

— Говорите, — Асанов уже понял, что случилось нечтосерьезное.

— Сегодня ночью у старшего лейтенанта Чутова умерла жена вбольнице, во время операции. Двое детей остались дома одни. Их взяла соседка,Акбар Алиевич, — очень тихо сказал Машков.

В комнате наступило молчание.

Орлов крякнул от неожиданности.

— Почему вы сразу не рассказали? — покачал головой Асанов.

— Я подал рапорт, товарищ генерал. Он у вас в кабинете, —ответил Чутов.

— Недели не хватит, — вздохнул Асанов, — даю вам один месяц.У вас есть кому оставить детей?

— Нет, товарищ генерал. Мы с женой детдомовские, — немноговиновато ответил Чутов, — наверно, подам рапорт об увольнении.

— Идите, Чутов, — отпустил его генерал, — Машков, выостаньтесь.

— Стойте, — приказал Орлов и, помолчав, негромко попросил: —Извините меня, старший лейтенант, я не знал.

Чутов кивнул головой.

Когда за ним закрылась дверь, Орлов с досады ударил кулакомпо столу.

— Вот парень, кремень. И ведь не говорил ничего.

— Машков, нужно помочь ему, — предложил генерал, — по-нашемуобычаю.

— Взять вещмешок? — спросил Машков.

— Да.

Это был обычай, свято соблюдавшийся в элитарных группахвоенной разведки. В случае гибели товарища остальные собирали деньги для егосемьи. При этом приносился вещмешок и каждый бросая туда деньги. С такимрасчетом, чтобы не было видно, кто сколько дал. Считалось, что каждый дает вмеру своих возможностей.

— Подождите, — остановил Машкова генерал Орлов, доставая изкармана все деньги, какие у него были. Зажав их в пятерню, он подошел к майору.

— Для его детей.

Затонский вытащил бумажник, достал деньги.

— От меня тоже.

Асанов кивнул Машкову.

— Зайдешь ко мне вечером. Оставь вещмешок в столовой, пустьребята видят.

— Сделаю, товарищ генерал.

После ухода Машкова все долго молчали.

— Люди у вас отличные, — заметил Затонский, — и обычаихорошие.

— Нужно будет заменять Чутова, — задумчиво произнес Асанов,— искать ему срочную замену.

— Не нужно, — возразил Затонский. — Из Москвы к нам завтраприедут еще два сотрудника, Семенов и Елагин. Они оба альпинисты, мастераспорта. Передаются вам для помощи в горах, во время перехода. Итого вас будетдевять человек.

— Аналитики уже работают? — поинтересовался Орлов.

— И наши, и специалисты СВР, — пояснил Асанов, — у москвичейесть очень интересные наработки, думаю, они нам пригодятся.

— Нужно форсировать отправку группы, — Затонский посмотрелна полигон, где появились Рахимов и Чон Дин, — у нас очень мало времени. Черезтри дня вам нужно отправляться. Вы, генерал, все-таки очень храбрый человек.

X

Колонны танков, перейдя государственную границу, двигались всторону Кабула по основной магистрали: Кундуз — Баглан — Чарикар — Кабул.

Сороковая армия входила в состав Туркестанского военногоокруга. Несколько усиленная за счет соседних округов армия, перешедшая границу,насчитывала более восьмидесяти тысяч солдат и офицеров. Позднее ее численностьвыросла и перевалила за сто тысяч.

Зима восьмидесятого в Афганистане выдалась спокойной, безпривычных ветров и ураганов. Советские полки, получившие первоначальную задачувстать гарнизонами по всем крупнейшим городам страны, выполнили поставленнуюзадачу довольно легко.

Все-таки прав оказался Андропов, а не Огарков. Афганскаяармия не оказывала во время вторжения почти никакого сопротивления.Деморализованная переворотом Амина и последующим заявлением Кармаля, запутавшаясяв громких социалистических лозунгах, не понимавшая целей и задач советскоговторжения, афганская армия покорно приняла вторжение «шурави» — советов, какпотом стали называть советские войска. Население тоже не оказывало большогосопротивления.