Книга Но змей родится снова? [= Убить Змея] - Валерий Вайнин

— Че вы тут ля-ля?! — не унимался Вася. — У этого придурка рука дрожит!

Только теперь Глеб обратил взгляд на Грачева.

— А что, может, и вправду пальнешь?

Осклабившись, Грач отбросил пистолет.

— Ты ведь не убьешь безоружного, Мангуст? — нахально заявил он. — Ментам тоже меня не сдашь: не в твоих интересах сейчас светиться. Да и что ты им скажешь? Что ты сражался тут с нечистой силой, а Грачев — ее представитель? Сам понимаешь… У вас в общем-то нет вариантов, сэр.

Глеб возразил:

— Один все же есть.

В комнату вошел Дока с четверкой своих парней.

— Хай, Грач! Гостей принимаешь?

Холеное лицо Грачева исказила судорога. Он буквально лишился дара речи. Никакой Мангуст не смог бы ужаснуть его больше, чем это явление Папани.

— Пожалуй, нам пора, — сказал Глеб.

— Ага, идите, — кивнул Дока. — Мы тут приберем.

Проходя мимо Васи, Даша чмокнула его в щеку.

— Спасибо за помощь.

Вася зарделся, как девица.

— Да ладно… — пробормотал он. — Идите, идите! Нечего вам тут смотреть!

Глеб положил руку ему на плечо.

— Пока, Сильвестр. Забегай как-нибудь, после уроков.

— Ну! — улыбнулся Вася.

Папаня воззрился на него в изумлении. Глеб с Ильей и Дашей ушли. Четверо крутых парней проворно стянули с Грачева штаны, усадили на стул и принялись обматывать бизнесмена веревкой. А Папаня все смотрел на Васю.

— Ну чё уставился?! — не выдержал Вася. — Клопа, что ли, увидел?

— Открой рот, — потребовал Дока.

Теперь Вася воззрился на Игната.

— Совсем, блин, плохой?

Рядом заскулил Митька Грач, стянутый веревкой. Игнат вздохнул:

— Василий, прошу тебя: пожалуйста, открой рот.

От подобного обращения Вася малость прибаддел.

— На! — буркнул он, распахивая рот так, будто собирался проглотить живую крысу.

Дока удовлетворенно кивнул.

— Так и есть. Поди глянь на свои зубы.

Предчувствуя недоброе, Вася выскочил из комнаты и заметался по особняку в поисках зеркала. А когда нашел — приблизился к нему с дрожью в коленках и с опаской приоткрыл рот… Мать честная! Золотых коронок как не бывало! Все Васины зубы, сверху и снизу, стали такими ровными да белыми — звезды Голливуда перемрут от зависти.

В опустевшем особняке Вася с разинутым ртом вертелся перед зеркалом, изучая себя с разных позиций. И то, что он видел в зеркале, ему нравилось. Жутко нравилось, без понтов.

Солнце клонилось к западу. Было тепло и безветренно. И охранники Митьки Грача как сквозь землю провалились.

Глеб и братья Абэ, Сато и Такэру, стояли у коричневого «форда». Левая рука Сато в деревянных лубках висела на перевязи, сделанной из шарфа. Такэру заботливо поправил пальто, наброшенное на плечи брата.

— Вам понравилось петь в хоре, Сато-сан? — спросил по-японски Глеб.

В глазах японца мелькнула усмешка.

— Я не пел с ними, Глеб-сан, — ответил он, — я лишь разевал рот, как рыба.

Глеб вежливо поклонился.

— Надеюсь, вам это больше не понадобится. Сколько вы пробудете в Москве?

— Около двух недель, мистер Грин. Придется кое-что поправить в делах и подыскать новых партнеров.

— Что ж, Сато-сан… удачи вам.

— И вам, Глеб-сан.

Такэру открыл перед братом дверцу, и Сато осторожно, стараясь не задеть сломанную руку, полез в автомобиль. Глеб направился к своему «жигуленку», однако обернулся и по-японски крикнул:

— Спасибо, что пришел на помощь, Кондор!

Сато улыбнулся ему из окна автомобиля.

— Спасибо, что избавил меня от этого хора, Мангуст!

Коричневый «форд», за рулем которого восседал толстяк, похожий на Будду, быстро набрал скорость и скрылся из глаз. Возле «жигуленка» ждали Стас, Илья и Даша. Илья рассказал о том, как погибла графиня, и лица у всех были темнее тучи. Глядя исподлобья на подошедшего Глеба, рыжий буркнул:

— Всё, еду возвращать аппаратуру.

— Спасибо, — сказал Глеб. — Идея с музыкой была гениальной.

Стас кивнул на Дашу.

— Благодари автора. — С этими словами он сел в «фольксваген», развернулся и возле «жигуленка» притормозил. — И что теперь? — спросил он из окна. — Никаких больше дел?

Глеб задумчиво почесал переносицу.

— Вообще-то есть одно предложение.

— От которого нельзя отказаться? — усмехнулся рыжий.

— Пойдешь учителем физкультуры в школу?

Стас чуть подумал и уточнил:

— В ту, где ты работаешь?

Глеб кивнул.

— Зарплата, конечно, копеечная…

— Умеешь ты уговаривать, — улыбнулся рыжий.

— Я не считаю, что ты должен быть прямо счастлив, — смутился Глеб.

— Согласен, — сказал Стас. — Могу начать хоть завтра. Заодно ты меня потренируешь.

Он рванул с места и укатил, улыбаясь.

Глеб, Илья и Даша тоже сели в машину и поехали в сторону Москвы. Вопреки обыкновению Глеб вел «жигуленок» осторожно и неторопливо.

— А как насчет аналитиков? — без улыбки полюбопытствовал Илья. — Их просят не беспокоиться?

— Гольдберг, не мели ерунды, — ответила Даша.

— Не к тебе обращаюсь! — огрызнулся Илья.

— Не мели ерунды, Гольдберг, — повторил за Дашей Глеб. Это были последние слова, произнесенные в «жигуленке» по дороге к дому Ильи. Когда машина остановилась у подъезда, Глеб устало обернулся:

— Пока, старик. Созвонимся.

— Как это пока? — удивился Илья. — А кто меня до квартиры проводит?

Глеб с улыбкой покачал головой:

— Перебьешься. Отныне можешь спокойно ходить по улицам. Кроме обычного московского бандита, ничто тебе не угрожает.

— Ах да! — Илья потрогал часы на своем запястье. — Мы теперь вольные птицы!

Он вышел из «жигуленка» и направился к подъезду. Приоткрыв окно, Даша крикнула:

— Илюшка, я вечером позвоню!

Илья молча ей помахал.

Открыв ключом дверь квартиры, он увидел причесанную и принаряженную Аллу. Пахло чем-то вкусным.

— У нас гости? — удивился Илья, раздеваясь.

Лицо Аллы было каменным.

— При чем здесь гости? Я ждала тебя к обеду.

— Кроме шуток? — не поверил Илья. — Ну, считай, дождалась.