Книга Богачи. Фараоны, магнаты, шейхи, олигархи - Джон Кампфнер

Заключение

Ну что ж, я нищий — вот и негодую,

Твердя, что величайший грех — богатство,

Разбогатею — благородно-строг,

Начну вещать, что нищета — порок.

Уильям Шекспир, «Король Иоанн»[938]

В 1950 году один иммигрант открыл банковский счет для своего десятилетнего сына. За полвека до этого четырнадцатилетний Халиль Слим преодолел путь от ливанской деревушки до Мексики, скрываясь от преследований, которым подвергались христиане-марониты, и создал свой бизнес. В новой стране дела у него пошли хорошо — он открыл галантерейный магазин и вложился в недвижимость. Он хотел, чтобы шестеро его детей пошли еще дальше, чем он, поэтому выдал каждому из них немного денег и отправил в дорогу. Юный Карлос был пятым ребенком в семье. Он заметил, что депозит приносит ему слишком скромные проценты, снял деньги и начал вкладываться в сберегательные облигации. Он открыл для себя сложные проценты — и путь к быстрому обогащению. В двенадцать лет Карлос Слим купил акции одного из мексиканских банков. Пять лет спустя он работал в компании отца, а закончив университет, где изучал инженерное дело, начал работать трейдером и открыл свою брокерскую фирму. Для молодого Слима путеводной звездой был Джон Пол Гетти и его размышления, впервые опубликованные в виде серии эссе в журнале Playboy под общим заголовком «Как стать богатым». В 1950-х и 1960-х Гетти был одним из богатейших людей мира, его состояние оценивалось в 1,2 миллиарда долларов. В сегодняшних деньгах это 8,7 миллиарда — заметные деньги, но все же их не хватило бы для попадания в топ-150 сегодняшнего списка богатейших людей мира. Это показывает, какой путь прошли сверхбогатые за последние пять десятилетий. Гетти не слишком интересовался филантропией, он предпочитал тратить небольшую долю свободных средств на произведения искусства (кульминацией карьеры предпринимателя стало открытие музея его имени на его вилле в Малибу в 2006 году).

Слим внимательно выслушивал поучения своего наставника и в итоге заработал во много раз больше него. Он строил свой бизнес на вложениях в активы. Начал он со свадебного подарка матери (отец тогда уже умер) по случаю своего брака с Сумайей, молодой женщиной из ливанской диаспоры. Пара получила достаточно денег, чтобы купить приличный дом, но у Карлоса были другие планы. Супруги приобрели двенадцатиэтажный многоквартирный дом, въехали в квартиру на первом этаже, а остальную площадь стали сдавать в аренду. Жизни в роскоши они предпочитали доход. На счету лежали деньги от фирмы отца, и Слим увидел в нездоровой экономике Мексики новые возможности. Любая компания, оказавшаяся в кризисе, становилась потенциальным объектом приобретения. Слим вкладывал в строительный бизнес, продажу недвижимости, добычу ископаемых, табачную и пищевую промышленность, гостиницы. Едва ли нашелся бы сектор, который он не изучал в поисках сделок. Крах песо в 1982 году сыграл ему на руку. А самый крупный прорыв Слима произошел в конце 80-х — начале 1990-х.

Как мы уже видели, после крушения коммунизма и плановой экономики приватизация обеспечивала колоссальную прибыль сметливым людям с нужными связями. В 1990 году мексиканское правительство выставило на продажу национальную телефонную компанию Telmex. Большинство государственных операторов связи в те дни находилось в жалком состоянии — клиентам приходилось по многу дней ждать ремонта или даже просто замены стационарного аппарата. В Мексике качество услуг было особенно отвратительным. Значительные территории страны были не подключены к телефонной сети. Экономика стагнировала, она слишком много задолжала иностранным кредитором и отчаянно нуждалась в инвестициях, особенно в коммуникационную инфраструктуру. Слим предложил наибольшую сумму за Telmex и выиграл тендер. Еще много лет роились слухи о том, что это была ответная услуга в рамках дружеских отношений Слима с президентом Карлосом Салинасом де Гортари. Оба, естественно, это отрицали. Но главное — теперь лицензия на связь по всей стране сосредоточилась в руках одного человека. Telmex стала дойной коровой для прочих проектов Слима. Согласно докладу Организации экономического сотрудничества и развития 2012 года, в том, что касается доли телекоммуникационного рынка, находящейся в руках одной ведущей компании, Мексика намного опережает другие крупные страны. Страна — третья в мире по дороговизне мобильной связи и четвертая — по тарифам на стационарную связь, хотя по доходу на душу населения занимает лишь шестьдесят восьмое место в мире.

Масштабы господства Слима в отдельно взятой экономике, пожалуй, не имеют аналогов в сегодняшнем мире. Telmex (в которой он сохраняет 49-процентную долю) контролирует девять десятых фиксированных телефонных линий в Мексике. Его сотовый оператор América Móvil — третья по величине компания в Латинской Америке. В конце 90-х мексиканское правительство, встревоженное такой чрезмерной властью одной компании, попыталось ввести некоторые меры регулирования. Но проблема была в том, что зарплаты сотрудников регулирующих органов составляли лишь малую долю того, что они могли заработать в частном секторе. Было отчаянно трудно что-либо контролировать или оказывать сколько-нибудь значимое влияние.

Слим и шестеро его детей (все они работают на него) контролируют больше двухсот компаний, на которые приходится 40 % в главном индексе мексиканского фондового рынка. В его портфеле — Inbursa один из крупнейших в Мексике банков, авиакомпания Volaris, горнорудная компания, мексиканский филиал розничной сети Sears, пять гостиниц, завод по производству напитков, производство сигарет, крупная доля в строительном секторе, страховые и финансовые группы, а также дорогостоящая недвижимость — не говоря уже о телефонных компаниях.

В стране, где средний доход на душу населения не достигает 15 тысяч долларов в год и где около двух пятых населения являются бедными или крайне бедными, экономическое господство Слима безраздельно. Его состояние соответствует 5 % общего годового объема производства товаров и услуг в стране. В 2007 году New York Times в редакционной статье сравнила его с баронами-разбойниками. «Чтобы воспроизвести эффект, оказанный г-ном Слимом на мексиканскую экономику, потребуется девять «капитанов промышленности» и финансов XIX и начала XX века, — писал редактор Эдуардо Портер. — Г-н Слим, как и многие бароны-разбойники — а также российские олигархи или топ-менеджеры Enron, — вызывает в памяти слова Оноре де Бальзака: «За каждым крупным состоянием стоит преступление»[939]. Грех г-на Слима, пусть формально и не являющийся преступлением — это грех Рокфеллера, грех монополиста»[940].

Слима не могла обрадовать подобная характеристика, и он доказал, что будет смеяться последним. В сентябре 2008 года он за 127 миллионов долларов приобрел 6,4 % акций газеты — небольшие деньги за то, чтобы укрепить свою репутацию и получить определенную власть над «Серой леди»[941]. В 2011 году он увеличил свою долю в газете.