Книга Особый склад ума - Джон Катценбах

— Послушайте, какого дьявола вам вообще нужно? — резко спросил подрядчик.

— Мне требуется узнать, какие отступления от проекта были вами сделаны.

— Что?

— Короче говоря, меня интересует, чем отличается настоящий план дома от утвержденного и официально вами представленного.

— Слушай, дружище, я никак не возьму в толк, о чем идет речь. Подобное запрещено регламентом штата. Я потерял бы свою лицензию, если бы на такое пошел…

Джеффри ответил резким и холодным голосом:

— Ты ее потеряешь, если немедленно не станешь отвечать на мои вопросы! Итак, какие изменения относительно первоначального проекта не отражены на планах дома? И не говорите, что не помните, потому что это не так. Ведь я точно знаю, что хозяин дома захотел, чтобы кое-какие изменения остались скрытыми. И очень возможно, что он за это хорошо заплатил. И вы не стали вносить их в официальные документы. Так что у вас есть выбор. Если расскажете обо всем начистоту, я сочту это любезностью и ни одним словом не обмолвлюсь о происшедшем, так что никто больше об этом не узнает. А если упретесь и станете настаивать на своем, то уже к середине завтрашнего дня ваша лицензия, позволяющая возводить здания в этом штате по фантастически высоким тарифам, обогащая вас выше всех ваших ожиданий, испарится. — Помолчав, Джеффри добавил: — Ну же! И не сомневайтесь, что я смогу выполнить свою угрозу. Так что даю вам тридцать секунд на размышление, после чего вы должны, черт бы вас побрал, начать рассказывать мне о том, о чем я вас спрашиваю.

После секундного размышления подрядчик ответил:

— Мне вовсе не надо думать тридцать секунд. Ладно. Я расскажу вам, в чем расхождения, если вам это надо. Там есть скрытая дверь, через которую можно выйти из дома. Она находится в расположенной в цокольном этаже музыкальной комнате. Сделать ее оказалось не так-то просто. Дело в том, что заказчику непременно хотелось, чтобы она оказалась совершенно незаметна. А кроме того, в доме неофициально установлена система безопасности, замаскированная под систему кондиционирования воздуха. Все провода от нее идут под потолком, а ее видеомониторы стоят в кабинете, за бутафорским книжным шкафом. Вокруг дома установлены тепловые датчики инфракрасного излучения. Чтобы такие заказать, пришлось ездить аж в Лос-Анджелес. Здесь они вне закона. Да и нужды в них тут нет, и я об этом говорил тому парню. Но он уперся, и все тут. Наверное, думал, что вскоре это место превратится в этакий Додж-Сити.[112]Совсем сбрендил. На самом деле хватило бы обыкновенного замка на входную дверь, но этот чудак и слышать не хотел. Понимаете? Вот в чем вся штука. Но он желал заплатить. И заплатить хорошо. И к тому же затея с этим штатом была тогда еще совсем новой и никто не знал, чем на деле она может обернуться. Вот я и пошел у него на поводу. Клянусь, я был далеко не единственным, кто в самом начале существования Западной территории нарушал здешние правила. Что еще? Ах да, там есть еще не указанный на планах домик типа гостевого, размером с гараж, в двух сотнях ярдов от большого дома, стоящего на небольшом пригорке. Так вот, домик ниже по склону, как раз поблизости от бешеного количества квадратных миль заповедных земель, которые нельзя застраивать и которые вообще не подлежат хозяйственному освоению. Понятия не имею, зачем он понадобился. Мы залили бетоном пол, возвели стены, поставили крышу. Он попросил, чтобы стоимость отделочных материалов мы включили в общую смету, и я на это согласился. Он сказал, что сам доделает все так, как ему нужно.

— Что-то еще?

— Больше ничего. И это был единственный раз, когда я согласился на внесение в план неутвержденных изменений. Теперь такое вообще не пройдет. Власти штата высылают на стройку инспектора, и тот перед заселением дома обходит его весь с планом в руках. Но это было давно, когда все только еще начиналось и такого жесткого надзора еще не существовало. Все было куда как проще. Хотя, может, он и заплатил парочке инспекторов, откупаясь от них. Я не знаю. Считается, что такое невозможно, однако поговаривают всякое. Ну вот так-то, приятель. Теперь я выложил все, что знаю. Не забудь про свое обещание.

Джеффри повесил трубку и рассеянно подумал о том, не использует ли этот подрядчик при постройке школы некондиционный цемент. Но это его уже не касалось. Он узнал все, что ему было нужно.

Стоящая позади него мать тихо произнесла:

— Джеффри, Сьюзен, смотрите-ка, фотографии!

Они втроем стояли вокруг принтера и смотрели, как из него выползает фотография Джеффри Куртена, сделанная для удостоверения личности. На ней был запечатлен тинейджер, не слишком мелкий, но и не слишком крупный, с глубоко посаженными карими глазами и с вихрастой всклокоченной копной темных волос. На плоском лице выступали острые скулы и выдающийся вперед подбородок, отчасти прикрытый редкой козлиной бородкой, а на губах играла неестественная улыбка, явно показная, ради одного только снимка. Указывались также его домашний адрес и место временного проживания вне пределов Пятьдесят первого штата. В качестве последнего был назван Корнеллский университет в городе Итака, штат Нью-Йорк.

Сьюзен взяла в руки фотографию и принялась внимательно ее рассматривать. Но прежде чем она успела что-нибудь сказать, появилось второе фото. Это была Кэрил Энн Куртен.

Она была стройной, даже, можно сказать, тощей словно скелет, с узким лицом и высокими скулами, которые явно передались от нее сыну. Белокурые волосы были убраны с лица и завязаны на затылке в девчачий хвостик. На носу у нее сидели старомодные очки в тонкой металлической оправе. Ее нельзя было назвать хорошенькой, но и уродиной она тоже не выглядела. Выражение лица у нее было напряженное, в нем читалась какая-то тревога. Она не улыбалась и, в общем, смахивала на секретаршу.

— Кто же ты такая на самом деле? — проговорила Диана, разглядывая ее изображение.

Джеффри взял лист с фотографией у нее из рук и покачал головой:

— Я знаю, кто она. Когда я ездил в Трентон, тамошний адвокат рассказывал мне про нее, но я тогда не придал этому значения. Это та самая женщина, что якобы погибла в штате Восточная Вирджиния двадцать лет назад, вскоре после того, как ее освободили из тамошней тюрьмы. Как глупо с моей стороны было об этом забыть! Какой же я после этого дурак!

Джеффри собирался еще долго продолжать в том же духе, но принтер начал распечатывать третью фотографию, на этот раз Питера Куртена.

Первой на это отреагировала Диана:

— Привет, Джефф. Боже мой, как ты изменился!

Несколько секунд все трое смотрели на фотографию, изучая ее, узнавая какие-то черты и в то же время отмечая новые, совершенно непохожие на то, что подсказывала им память. У него были все те же глаза, смотревшие на них пронизывающим взглядом, тот же лоб, который теперь плавно переходил в обширную лысину, те же подбородок, щеки и уши, тот же овал лица и те же губы, слегка скривившиеся в насмешливой улыбке.