Книга Хранительница его сокровищ - Салма Кальк

Правда, потом он подумал ещё и додумал-таки, что супруга — вещь статусная. И сказал, что он-то готов взять её как есть, хоть в одной рубахе, но она права, её нужно одеть. И Тилечку. Поэтому, дамы, отправляйтесь утром и заказывайте платья. Берите кошель, когда деньги кончатся — скажете, дам ещё.

Ещё подпортила настроение местная служанка. Её звали Миа, и она пришла забрать в чистку и стирку грязную одежду — Лизаветину, Тилечкину и Фалько. И она осмотрела вещи и спросила — а где вся остальная одежда, и у вас, и у молодой госпожи? А то у его милости мало, но есть, а ваша-то где?

Где-где, здесь, вся, сколько есть. И раз теперь здесь жить, то нужна ещё. И где её брать, Лизавета не представляла. Тилечка выслушала, посмеялась и сказала — поедем в Обитель, только пусть господин Фалько поговорит, например, с госпожой Агнессой, и всё согласует. Швеи Обители берут сторонние заказы, та же госпожа Макария, да вся мастерская берёт, только надо договориться. А другие есть, конечно, но если мы придём без рекомендации — нас и слушать не станут, поэтому надо подождать немного. Вот когда вы, госпожа Элизабетта, станете супругой Великого Герцога, тогда сами придут и будут наперебой предлагать свои услуги, а вам останется только выбирать.

Лизавета восхитилась Тилечкиной практический сметкой и попросила Фалько согласовать их визит с Агнессой. Та без лишних вопросов обещала помочь.

И поэтому с утра пораньше они вчетвером отправились в Обитель. Мальчишек Фалько им выдал для охраны и солидности, и для собственного спокойствия тоже.

Госпожа Макария обрадовалась возвращению Тилечки и Лизаветы, ещё больше обрадовалась заказу и с воодушевлением принялась придумывать детали платьев. Лизавета догадалась взять с собой оба корсета, свой и Тилечкин, чтобы снимать в них мерки. Сошлись на том, что бельё им начинают шить вот уже прямо сейчас, потому что лён есть, и кружево к нему есть, а вот бархата или шёлка на платье надо купить в городе, и золотую-серебряную тесьму, и жемчуг на расшивку, и камни в специальной оправе. Более того, госпожа Макария тут же выдала какие-то контакты мастеров, у которых всё это можно купить.

Что ж, поехали по мастерам. Благодаря выданным контактам дело пошло быстро — три лавки и две мастерские, и вот они уже везут обратно два тюка бархата, шерсть и шёлк. Для Лизаветы купили алый бархат, для Тилечки — золотистый. И ещё очень красиво крашеную шерсть — синюю, и болотную, и бордово-красную. Из синей, подумала Лизавета, вышел бы отличный дублет для Фалько, она бы его вышила…

По дороге ещё заехали в какую-то небольшую таверну, даже без вывески, только для своих, в которую привёл Руджеро. Там им налили кофе и подали на глиняных тарелках жареных кальмаров, и ещё какую-то морскую мелочь, и Руджеро призывал пробовать и подтвердить, что здесь всё это готовят вкуснее, чем в какой-то там Кайне. Но Галеотто с ними не было, и оспаривать первенство было некому. Впрочем, Тилечка потом подмигнула и сказала, что знает одно место на рыбном рынке, и вот там… Сошлись на том, что непременно выберутся туда как-нибудь.

Съездили посмотреть на корабли — всем было любопытно. Три галеры мирно стояли на якоре, у самой большой на мачте развевался вымпел с парящей птицей — золотой на синем. На палубах кипела непонятная сухопутной Лизавете жизнь, там все что-то делали.

В лавках говорили о последних новостях. О четырёхдневном рейде, о том, что кто-то из соседей был в Тайной службе, и они думали, что хорошо устроились, а вон оно как вышло. И о том, кто пострадал от тёмных тварей — таких хватало. Тилечка, желая расположить к ним продавцов, с невинным видом роняла что-то вроде «мои братья участвовали в том рейде рядом с господином Фалько…» и дальше внимание к их нуждам было обеспечено. В лавке ювелира их обслужили без очереди, а в лавке торговца шёлком — отдали со скидкой большой кусок нежнейшей ткани кремового цвета. Лизавета не могла сообразить, для чего она, но Тилечка сказала — надо! Надо — значит, надо.

Далее снова в Обитель, там Тилечка то и дело раскланивалась с разными знакомцами — да, она больше здесь не живёт, да, она живёт хорошо, и всем бы так, спасибо, нет, больше во дворце, насколько она знает, никто не нужен, извините. В мастерской она попросила мальчишек помочь показать ткани — раскатать на столе, а потом выставила их за дверь и предъявила тот самый кусок кремового шёлка, и кружево в тон. И с невинным видом сообщила, что тут чуть не завтра госпожа Элизабетта выходит замуж, да не за кого-то, а за самого Морского Сокола, видели же корабли, да, и слышали же про рейды, так вот, и ей бы красивую сорочку.

— Зачем мне сорочку завтра? — нахмурилась Лизавета.

— Ну как же, госпожа, а перед мужем показаться? — Макария-то, судя по всему, поняла и была согласна. — Чтоб увидел вас в самом выгодном свете.

— А то, можно подумать, он не знает, что берёт, — фыркнула Лизавета.

— Вы, госпожа, и так красавица, но кто ж откажется-то от такого-то! Ему ж сразу захочется и потрогать, и погладить, вот увидите!

Госпожа Макария, безусловно, знала своё дело, а Тилечка бессовестно хихикала. Упакуем, мол, госпожу в самом лучшем виде. Ага, перевяжем ленточкой и вручим.

Что ж, раз здесь так принято — будем делать. Наверное, если бы Лизавета выходила замуж дома, она бы позаботилась о красивом платье и красивом белье. Но она не могла придумать, за кого бы дома можно было выйти замуж. Дома сама мысль о замужестве была противна. А раз она выходит замуж здесь — значит, надо поступать, как поступают все. То есть выходить замуж в чёрном платье и приберечь на ночь шёлковую сорочку. К слову, обычную сорочку из тонкого полотна под открытые плечи с изящной чёрной вышивкой и затейливым кружевом тоже обещали сделать уже к завтрашнему дню. А бархатные платья, новое бельё и разные мелочи — к концу декады.

Тилечка шёпотом рассказала, что, оказывается, навредившую ей госпожу Элеонору посадили на хлеб и воду, и унеслась решать ещё какие-то вопросы со своим расписанием занятий, а Лизавета поняла, что не будет ей покоя, если она не узнает, как там Астальдо. Фалько говорил, что он лежит в покоях Агнессы, она помнила, как туда попасть.

Постучалась, стала ждать. Было как-то тревожно.

Дверь отворилась резко и чуть ли не по лбу. Хороша была бы невеста — с шишкой на голове!

Агнесса смотрела на неё, нахмурившись, и явно хотела сказать что-нибудь вроде «пошла нафиг».

— Здравствуйте, госпожа Агнесса. Я хотела узнать, как чувствует себя господин Астальдо.

Дверь распахнулась шире, можно было войти в кабинет.

— Здравствуйте, госпожа Элизабетта. Увы, я не могу сказать вам ничего особенно хорошего. Он в себе, но как скоро срастутся кости и как будут реагировать на обычную нагрузку — никто не знает. Передайте мою благодарность господину Фалько, он прислал отличного лекаря из Ордена Света, теперь мы работаем вместе.

— Я передам, конечно.

— Вы знаете, как это случилось? — Агнесса прямо вцепилась в Лизавету взглядом.

— Да, на моих глазах. Он вернулся туда, куда не следовало, за тем, что бы ему никогда не дали, наверное. Но он очень хотел. И если бы с нами не было господина Фалько, я бы ни в жизни его не вытащила.