Книга Спящий дракон - Александр Мазин

Когда юноша сжал твердую, как сухое дерево, ладошку вагара, тот серьезно посмотрел на Санти и тихо сказал:

– Оберегай его!

Санти подумал, что вагар шутит, но нет, тот не шутил.

Нил вскинул на спину мешок со снаряжением.

– Эй! – крикнул им со спины дракона Гестион.– Я проголодался!

– Я тоже! – закричал в ответ Нил, хлопнул Санти по плечу, и они полезли наверх.

Спустя несколько минут дракон уже парил над кучкой людей, глядевших снизу, запрокинув головы. Потом он поймал восходящее течение и стал подниматься вверх. Когда фигурки внизу превратились в крохотные точки, бронзовый зверь взмахнул треугольными крыльями и полетел в сторону Большого Хребта.

Полет на драконе не сравнить со скачкой на парде. Там – мелькание проносящихся деревьев, тряска длинных прыжков, удары лап, удары седла, скрип кожи и опорных пружин, свист воздуха, выталкиваемого из мощных легких. Скорость! Полет дракона кажется неторопливым. Медленно-медленно плывет внизу земля. Далеко внизу. И даже воздух толкает в лицо слабее, потому что раздвигает его треугольная, отливающая металлом голова. И никакого видимого, ощутимого движения, только тело становится немного тяжелее, когда дракон набирает высоту, и немного легче, когда он ее теряет. И все же дракон обгоняет парда, легко обгоняет. И там, где пард через четверть часа упадет, задыхаясь и закатывая желто-коричневые влажные глаза, дракон будет лететь. Час, два, три. Словно никаких усилий ему не требуется, чтобы парить над измельчавшим миром. Никто не может сравниться с ним в скорости. И уж если понравится человек дракону, а дракон – человеку, любое место, любой самый затерянный уголок становится им доступен. Но ненадолго. Дракону нужно есть, а ест дракон только рыбу.

Санти глядел сверху на остроконечные черные вершины. Он сидел в удобной впадине, держась за плечи Гестиона и упираясь спиной в роговой выступ спинного гребня.

Позади устроился Нил. Юноша слышал, как великан напевает себе под нос: «Солдат, солдат, глотни вина…»

Теперь уж Санти мог сполна насладиться полетом. В тот, первый, раз он был слишком взволнован и летели-то они всего ничего. Сейчас – да. Бесшумно и быстро. Холодный, бьющий в лицо ветер. Горячая упругая спина. Блестящая, как полированный металл, шкура. Говорят, арбалетная стрела не пробьет ее и в упор. Уж Санти никогда не стал бы пробовать! Никакой упряжи, никакого седла. Всадник упадет, только если захочет дракон. Санти с Гестионом сидели во впадине между отростками двух позвонков. Первый, тот, что ближе к голове, был просто бугром локтя в два. А вот второй, за спиной у Санти, вдвое выше и в четыре раза шире. Как спинка кресла. Еще один такой же – за спиной у Нила. Впереди юноша видел длинную толстую шею и загнутый вперед рог, конец которого был почти чисто медного цвета. Треугольная голова с длинными челюстями и широкими ноздрями, круглые глаза под выступами надбровий – их он со спины видеть не мог, зато широченные крылья, несущие длинное тело, расстилались справа и слева, словно огромные паруса из полированной бронзы. Когтистые пальцы, растущие из третьего сустава крыла, сжаты в подобие кулака.

Когда дракон делал круг, Санти, оглянувшись, мог видеть горизонтальную ромбовидную лопасть, которой завершался длинный гибкий драконий хвост.

Полет дракона, пожалуй, даже приятней тех, которые Санти совершал в волшебных снах. В нем – волнующая осязаемость, уверенность от медленных мыслей дракона, которые без всякого усилия улавливал Санти, от тепла и твердой упругости сильного тела под ним.

– Сколько нам еще лететь? – спросил он Гестиона.

– Не знаю. Не знаю, куда мы летим.

– Так спроси его! – предложил юноша.

– Что ты! Драконы не знают времени. У тебя нет какой-нибудь еды? Я не ел со вчерашнего дня!

Санти вынул из сумки кусок пирога и протянул мальчику.

– Спасибо! – поблагодарил он и впился зубами в уже начавшее черстветь сдобное тесто.

– Вы же были на побережье! – удивился Санти.– Там полно плодов, сейчас самый сезон!

– Когда он летал есть, я летел вместе с ним, а когда он спал, я тоже боялся отходить далеко!

– Но почему?

– Почему, почему! А вдруг он улетит без меня?

* * *

– Я послала за тобой, сирхар! – Королева Урнгура окинула Биорка неприязненным взглядом.– Мне не следовало этого делать, а тебе – заставлять меня ждать!

Вагар посмотрел в ее недовольное лицо: «Пусть я никогда не увижу Имирова моря, если я ее понимаю! Хотя на хольдском она говорит неплохо. Кстати, откуда она знает хольдский?»

– Что тебя не устраивает? – спросил он.

Королева посмотрела на него так, будто он выдал нечто постыдное.

«Ну, сынок, удружил! – подумал он.– Впрочем, баба есть баба, даже если она Королева: было бы желание, а повод для недовольства всегда найдется!»

– Если я нарушил ваши законы,– он старался говорить как можно мягче,– то я приношу извинения! Я их не знаю, и никто не потрудился мне их объяснить. Что же до твоей армии, которой я сейчас занимаюсь,– солдаты ее таковы, что благодари ваших богов за горы, отделившие вас от мира. Эти вояки не выстоят и против Хуриды, а хуже солдат, чем в Хуриде, я не видел ни в одном государстве!

«Я немного сгущаю краски,– сказал он себе,– но это действительно не войско, а сброд. Придется гонять их не меньше двух сезонов, прежде чем из них выйдет что-то путное».

Взгляд Королевы выразил крайнее изумление. Но она молчала.

«Крылья дракона! Чего она хочет? Почему она молчит и смотрит? Так смотрит!»

А Королева просто потеряла дар речи.

«Он что, хочет унизить меня, этот чужак? – думала она.– Вероятно! Все они таковы, чужестранцы! И Ди Гон тоже пытался заставить меня забыть о том, что я – Королева! Но этот попросту прикидывается дураком. И я до сих пор не могу понять, маг он или нет!»

– Может, тебе не нравится то, что я живу не в этой запущенной башне, а в доме Женщины Гнона? Так я готов переселиться в твой Дворец, если ты хочешь. Но можешь мне поверить: свое дело я знаю. И, клянусь собственной рукой, у тебя еще не было лучшего сирхара, чем я, если судить по твоей армии!

«Он сошел с ума!» – мелькнуло в голове Королевы.

– При чем тут армия или место, где ты живешь? – с досадой сказала она.– Ты – сирхар, живи где хочешь и, если тебе нравится, можешь возиться со своими солдатами. Но, во имя Хаора, не забывай о своем долге, сирхар!

– Разве не мой долг сделать твоих солдат хоть немного похожими на солдат? – недовольно произнес Биорк.– Я не виноват, что твои хограны больше думают о собственном фехтовальном мастерстве, чем о подопечных! Я бы немедленно сместил их, но мне неоткуда взять замену. Все остальные еще хуже!

«Что он говорит?» – Королева совсем растерялась. А с ней это случалось не часто.