Книга Глубокая разведка - Владимир Добряков

Впрочем, и я бы повредился, имея на плечах такую ответственность. Двенадцать ракет с термоядерными боеголовками кому угодно крышу сорвут. Но во всем остальном письмо Максима Шульгина произвело благоприятное впечатление. Я перевожу его для Барсака на португальский язык, и мы все вместе прорабатываем план действий по разгрому банды Кубейро с учетом взаимодействия с командой подводной лодки «Адмирал Новиков».

А кубейрос не заставляют себя ждать. За час до открытия перехода дозорные доносят о приближении крупных сил противника. Мы теряемся. И уходить нельзя, и оставаться нельзя. Но Барсак с Виром принимают решение за нас.

— Нечего тут раздумывать, — твердо говорит Барсак. — Уходите. Что будет толку, если вы здесь свои головы сложите? Свое дело вы здесь сделали. Помогли нам, организовали настоящую армию, и огромное вам за это спасибо. Ну, что думаешь, Андрей? А если бы разведчики донесли о кубейрос не сейчас, а после того, как вы ушли бы? Вы что, вернулись бы? Идите и не сомневайтесь, мы справимся. А если и не справимся сегодня, то справимся завтра. Так, как раньше было, уже не будет.

Решение принято, мы уходим. Но кубейрос не оставляют нам времени. На этот раз они, наученные горьким опытом, приближаются быстро и сразу с трех сторон. У нас, как назло, зона перехода расположена между первой и второй линиями обороны поселка. Кубейрос уже атакуют, а до открытия перехода еще пятнадцать минут.

Нам приходится занять оборону. На этот раз кубейрос не пытаются атаковать поселок с ходу, в конном строю. Они спешиваются и атакуют по всем правилам, при поддержке трех 82-миллиметровых минометов. Центр обороны неподалеку от нас. Там Вир с пулеметом. Да еще и мой «калаш». Нарвавшись на плотный огонь, кубейрос перегруппировываются и наносят главный удар по правому флангу. Туда перемещается Барсак. Я тоже переношу свой огонь на правый фланг.

В этот момент Анатолий кричит:

— Есть переход!

В десяти шагах сзади нас колышется сиреневое марево. Пора уходить. Но как бросить наших товарищей в такой критический момент? Видя мои колебания, Вир кричит:

— Андрей, уходите! Я иду туда!

Он машет рукой в направлении правого фланга и перебежками меняет позицию. Я принимаю решение.

— Уходим! Лена, идешь первой! За ней — Сергей и Наташа! Потом Дима и Толя! За ними — Петр! Я ухожу последним и забираю установку.

Пулемет должен работать здесь до последнего момента. Лена кричит: «Прощай, Вир!» и исчезает в переходе. В этот момент Барсак оборачивается посмотреть, как мы уходим, и неосторожно приподнимается. Эх! Барсак, Барсак! Сразу видно, что ты не профессиональный вояка. Подставился! Пуля поражает его в правое плечо. Хорошо, хоть не в голову. Жить будет, но армия надолго останется без командующего. Хорошо хоть Вир остается здесь.

Вир уже занял позицию и режет наступающих кубейрос пулеметными очередями. Я помогаю ему, а мои товарищи покидают эту Фазу один за другим. Вот остаемся мы с Петром. Петр вроде как и не думает уходить. Он сосредоточенно бьет по цепям кубейрос точными короткими очередями.

— Петро! Марш отсюда! — кричу я.

— А ты?

— Я следом за тобой! Вперед!

Петр машет рукой и исчезает в переходе. Я тоже приподнимаюсь и собираюсь последовать за ним. Но в этот момент скопившиеся в центре кубейрос поднимаются в атаку. Я снова ложусь и переношу огонь в центр. Вир замечает это и кричит мне:

— Андрей! Уходи! Уходи, ради Времени!

— Сейчас! Отобью атаку и уйду!

— Не дури! Переход сейчас закроется! Смотри сам! Беги скорее! Центр я сам прикрою!

Оборачиваюсь. Сиреневое марево интенсивно колеблется и перемещается из стороны в сторону, меняясь в размерах. Шутки в сторону. Ребята там, а я с установкой здесь. Если переход захлопнется, мы потеряем друг друга навсегда. Выйти из той Фазы они уже не смогут. А что там за Фаза, одно Время знает.

— Прощай, Вир! — кричу я и бегу к переходу.

— Прощай, Андрей! — отвечает Вир, не отрываясь от пулемета.

Я подхватываю установку и последний раз оборачиваюсь взглянуть на нашего товарища. И как раз в этот момент его накрывает разрыв мины. Пристрелялись-таки, сволочи! Пулемет отлетает в одну сторону, Вир — в другую. Мне не надо подходить к нему, чтобы убедиться: с Виром все кончено. Задерживаюсь перед переходом еще на секунду, снимаю шлем и прощаюсь с нашим товарищем, отдавшим жизнь за чужой для него Мир. Он не был хроноагентом, но стал им.

Тут я слышу, что в шум боя вплетается новый звук. Над полем, на предельно малой высоте медленно летит большой десантный вертолет. Из него по одному выскакивают моряки с автоматами и с криками «Полундра!» цепью атакуют кубейрос. А с вертолета их поддерживает турельный пулемет. Другой, крупнокалиберный, бьет в сторону позиции минометчиков. Эх, братишки! Что бы вам минут десять назад прилететь!

ГЛАВА 27

Ты лучше голодай, чем что попало есть,

И лучше будь один, чем вместе с кем попало.

Омар Хайям

Каменистая пустыня. Ни травинки, ни былинки, ни кустика. И даже ни пригорочка. Равнина, засыпанная камнями размером от мелкого щебня до снарядного ящика. Воздух разрежен. И небо какое-то желтоватое. Не нравится мне здесь.

Мои товарищи сидят на камнях, что покрупнее, и ждут меня. Присаживаюсь рядом и ставлю на сошки горячий пулемет.

— Ну, как там? — спрашивает Наташа. Я молча достаю фляжку с коньяком и два стаканчика. Кивком приглашаю всех достать посуду. Наполняю восемь стаканчиков и один из них ставлю отдельно на камень. Лена грустно качает головой.

— Вир?

— Да. Нет больше нашего Вира. Помянем. Он был хороший человек, лей. И надежный товарищ.

— Как это случилось? — спрашивает Петр после минутного молчания.

— Мина, — коротко отвечаю я.

— А может быть, он жив остался? — высказывает предположение Дмитрий.

— Какое там жив, Дима! Мина рядом ударила. Его только что на куски не разорвало. А Барсак ранен.

— Значит, бой проигран? — спрашивает Анатолий.

— Нет, наоборот. Там в последний момент моряки на вертолете прилетели. Любо-дорого глядеть! «Полундра!» У кубейрос аж пятки дымятся. Знают уже, что с братишками шутки плохи. А ты, Толя, займись переходом. Судя по всему, эта Фаза мертвая, и делать нам здесь нечего.

Мы проходим еще три малоинтересные Фазы. Минуем их в быстром темпе, не задерживаясь, потому как и задерживаться в них не хочется. И когда мы попадаем в Фазу, сильно напоминающую ту, из которой мы начали свой путь, я, помимо воли, объявляю однодневную остановку.

Располагаемся на берегу реки. Не успеваем мы разбить лагерь, как из прибрежных зарослей камыша на нас выбегает молодой кабан. Какая муха прокусила его толстую шкуру, неизвестно. Но этот нахал направился к нам на всех парусах, имея явно агрессивные намерения. Пуля Петра прекращает его существование и вносит приятное разнообразие в наше меню. Сергей организует рыбную ловлю, и, когда я вижу ее результаты, не задумываясь, увеличиваю время остановки еще на один день. Судя по состоянию эфира, радиационному фону и другим признакам, эта Фаза необитаема. То есть в ней отсутствует цивилизация и вообще разумная жизнь. Здесь нас никто не потревожит и не помешает отдохнуть, набраться сил и привести себя в порядок после скорого, но утомительного броска по мертвым Фазам.