Книга Кулак Аллаха - Фредерик Форсайт

– Сколько человек знают об этом? – спросил Грей.

– Знают только те, кому необходимо. Расширять круг посвященных мы не собираемся, – ответил Лэнг.

Действительно, в Лондоне и Вашингтоне об атомной бомбе Саддама Хуссейна знали считанные лица, но для профессионалов и их было слишком много. В Вашингтоне в общих чертах были посвящены президент, четыре члена его кабинета, плюс председатель Совета национальной безопасности и председатель Объединенного комитета начальников штабов. К ним нужно было добавить четырех человек из Лэнгли, один из которых, Чип Барбер, уже летел в Эр-Рияд. Несчастный доктор Ломакс был вынужден надолго приютить в своей хижине незваного гостя, который следил за тем, чтобы никто из внешнего мира не пытался установить контакт со стариком.

В Лондоне неприятная новость стала известна новому премьер-министру Джону Мейджору, секретарю кабинета министров, двум членам кабинета плюс трем сотрудникам Интеллидженс сервис.

Из посвященных трое находились в Эр-Рияде; вскоре к ним должен был присоединиться Барбер. Из военных новость сообщили только четырем генералам – трем американским и одному британскому.

Доктор Терри Мартин внезапно «заболел гриппом» и лечился где-то за городом, на весьма комфортабельной конспиративной вилле Сенчери-хауса, где за ним присматривали очень заботливая домохозяйка и три не очень заботливые няни мужского пола.

Было решено, что отныне все операции, направленные на поиск, а затем и на уничтожение того устройства, которое, как полагали союзники, называлось «Кубт ут Аллах» («Кулак Аллаха»), будут якобы нацелены на ликвидацию самого Саддама Хуссейна или на какую-нибудь иную более или менее разумную цель.

Две такие попытки были предприняты и на самом деле. Сначала были выявлены два объекта, на которых, как надеялись союзники, хотя бы какое-то время будет находиться иракский президент. Впрочем, никто не мог точно сказать, где и когда окажется раис и вылезает ли он вообще из своего бункера.

Непрерывное наблюдение с воздуха позволило обнаружить две вероятные резиденции. Одной из них была вилла милях в сорока от Багдада, другой – большой автофургон, превращенный в штаб на колесах.

Однажды воздушная разведка сообщила, что вокруг виллы занимают позиции мобильные ракетные пусковые установки и легкие танки. Подразделение «иглов» разбомбило виллу, но тревога оказалась ложной: птичка и не думала садиться в гнездо.

Когда до конца января оставалось два дня, воздушная разведка обнаружила большую автоколонну на марше. На автоколонну был совершен воздушный налет, но и на этот раз Саддама там не оказалось.

Во время этих налетов пилоты союзников подвергались огромному риску, потому что иракские солдаты отчаянно отстреливались. Неудача всех попыток разделаться с иракским диктатором поставила союзников в затруднительное положение: оказалось, что они не имели никаких сведений о местонахождении Саддама Хуссейна.

Все дело было в том, что этого не знал никто на свете, никто, за исключением крохотной группы личных телохранителей Саддама из Амн-аль-Хасса, которым командовал сын президента Кусай.

В действительности Саддам Хуссейн никогда долго не задерживался на одном месте. Вопреки общему мнению он не отсиживался всю воздушную войну в своем глубоком бункере, а, напротив, большую часть времени проводил в совершенно иных местах.

И тем не менее, безопасность Саддама Хуссейна была обеспечена за счет многочисленных ловких трюков и обманных ходов. Иногда «президента» восторженно приветствовали иракские войска; циники говорили, что они радуются тому, что находятся далеко от передовой и дождь бомб с «баффов» сыплется не на их головы. В действительности же в таких случаях солдаты приветствовали одного из двойников президента, которых могли отличить от Саддама лишь самые близкие к нему люди.

Изредка по Багдаду стрелой проносилась вереница лимузинов с затемненными стеклами. Иногда в такой кавалькаде было до десяти автомобилей. Багдадцы верили, что в одном из лимузинов сидит сам раис. В действительности его там никогда не было: подобные выезды были декорацией, а раис часто перемещался в одном скромном автомобиле.

Диктатор не доверял даже своим ближайшим соратникам. Когда он собирал свой кабинет, министрам давали пять минут на сборы, после чего они должны были сесть в свой автомобиль и следовать за мотоциклистом. Но и мотоциклист приводил их совсем не туда, где раис намечал провести очередное совещание.

Министров подвозили к автобусу с черными стеклами. Дальше они ехали в этом темном автобусе в неизвестном направлении; место водителя в нем было наглухо отделено от пассажирского салона. Впрочем, даже водитель не знал места назначения и тоже лишь следовал за мотоциклистом из Амн-аль-Хасса.

Министры, генералы и советники сидели в автобусе в полном неведении – как школьники на мистическом аттракционе. Они никогда не знали, куда едут, а после совещания для них навсегда оставалось тайной, где они были.

В большинстве случаев такие совещания проводились на большой удаленной вилле, которую снимали на день и освобождали от хозяев лишь накануне вечером. Специальный отдел Амн-аль-Хасса занимался только тем, что отыскивал такие виллы, когда у раиса возникало желание собрать приближенных, сутки держал хозяев без всякой связи с внешним миром, а потом отвозил их домой – но только после того, как раис давно уехал.

К счастью, союзникам так и не удалось найти Саддама Хуссейна. Они предпринимали такие попытки, но лишь до начала февраля, когда был отдан приказ о прекращении любых действий, направленных на физическое устранение иракского диктатора. Причин этого приказа военные так и не поняли.

В последний день января, вскоре после полудня, на арендованную британцами эр-риядскую виллу прибыл и Чип Барбер. Обменявшись приветствиями, все четверо стали просто ждать, когда наступит условленное время для связи с Мартином – если он еще слушал Эр-Рияд.

– Вероятно, нам установили какой-то срок? – спросил Лэнг.

Барбер кивнул.

– Двадцатое февраля, – сказал он. – Норман хочет начать наступление двадцатого февраля.

Паксман негромко присвистнул.

– Двадцать дней, черт побери. Дядя Сэм готов раскошелиться?

– Да. Директор уже распорядился, чтобы на счет Иерихона сегодня перевели миллион долларов. За точные сведения о том, где расположено ядерное устройство – если оно у Саддама только одно, – мы заплатим сукину сыну еще пять миллионов.

– Пять миллионов долларов? – воскликнул Лэнг. – Боже мой, никто и никогда не платил такие бешеные деньги за информацию.

Барбер пожал плечами.

– Иерихон, кем бы он ни был, считается наемным агентом. Он хочет денег и ничего больше. Давайте дадим ему возможность заработать. Мы бросим ему приманку. Арабы привыкли торговаться, мы – нет. Через пять дней после того, как он получит наше предложение, мы станем выплачивать ему что-то вроде аванса: по полмиллиона в день, пока он не даст нам точные сведения о том месте, где Саддам спрятал свою бомбу. Иерихон должен быть убежден, что мы заплатим столько, сколько он запросит.