Книга Приключения Кавалера и Клея - Майкл Чабон

Зайдя во влажное, парное от чашек кофе тепло «Эксцельсиора», Сэм Клей тут же увидел, как его манят и окликают от заднего столика. Он кивнул и немного неуверенно помахал в ответ, как будто сегодня утром не был готов присоединиться к посиделкам. Однако, взяв себе талон на чашку кофе и пончик, Сэмми все же направился к старым приятелям, немного наклонив голову в своей бульдожьей манере.

— Доброе утро, Сэм, — поздоровался Гловски.

— Надо же, все-таки доехал, — сказал Клей вместо ответа. Вид у него был малость ошалелый. — Целых два часа добирался.

— Видел «Геральд»?

Клей помотал головой.

— Похоже, твой старый друг снова в городе.

— Мой старый друг? Кто?

— Том Мейфлауэр, — ответил Кейн, и все рассмеялись, а затем Кейн объяснил, что некто, подписавшийся как «Эскапист», публично объявил о своем намерении сегодня в пять часов вечера спрыгнуть с Эмпайр-стейт-билдинг.

Панталеоне порылся в кипе газет в центре большого стола и нашел там «Геральд трибьюн».

— «Многочисленные грамматические и орфографические ошибки», — вслух прочел он, быстро просматривая статью, которой были посвящены три дюйма колонки на второй странице. — Пригрозил разоблачить «несправедливые грабежи и дурное обращение с лучшими художниками со стороны мистера Шелдона Анаполя». Н-да. «Мистер Анаполь, когда с ним связались, отказался высказывать публичные догадки на предмет личности автора письма. „Это мог быть кто угодно, — сказал мистер Анаполь. — У нас уйма психов работала“». Однако, — продолжил Панталеоне, — Джо Кавалер никогда не производил на меня впечатления такого уж психа. Разве что он был слегка эксцентричен.

— Джо, — задумчиво произнес Клей. — Так вы, парни, думаете, что это Джо?

— А он в городе, Сэм? Ты что-то о нем слышал?

— О Джо Кавалере я ничего с самой войны не слышал, — ответил Клей. — Это не может быть он.

— Я же говорю, что это розыгрыш, — вставил Ли.

— Костюм. — Клей начал было закуривать сигарету (за столик он так и не сел), но вдруг замер с наполовину поднесенной к кончику сигареты зажигалкой. — Ему понадобится костюм.

— Кому?

— Тому парню. Если это не розыгрыш. Ему понадобится костюм.

— Он может себе его сделать.

— Угу, — отозвался Клей. — Извините. Мне надо идти.

Сэмми резко развернулся и пошел назад к стеклянным дверям «Эксцельсиора». Незакуренная сигарета так и осталась в его пальцах.

— Ну вот, он так с талоном на еду и ушел.

— Он выглядел чертовски расстроенным, — сказал Джули Гловски. — Не стоило вам, ребята, так его доставать.

Джули уже был на ногах. Осушив последний дюйм кофе из своей чашки, он пустился следом за Сэмми.

В максимально быстром темпе, какой только могли развивать хилые ноги Сэмми, они направились к конторам «Фараон Комикс» в одном из бродвейских небоскребов, где Сэмми служил главным редактором.

— Что ты намерен делать? — спросил у него Джули. Туман, что все утро покрывал город, так и не развеялся. Пар изо ртов старых приятелей словно бы впитывался в общую серую пелену хмурого утра.

— Ты о чем? Что я могу сделать? Если какой-то придурок хочет прикинуться Эскапистом, он имеет на это право.

— Так ты не думаешь, что это он?

— Не-а.

Они поехали вверх в скрежещущей железной клетке лифта. Едва войдя в конторы, Сэмми, казалось, с нескрываемым содроганием стал их изучать: истертый и исцарапанный бетонный пол, голые белые стены, накрашенные, черные от копоти балки потолка.

Здесь был не первый штаб их компании. Все начиналось с апартаментов из семи больших комнат, где все, от кранов в туалете до целой команды грудастых секретарш, казалось хромированным и было оплачено деньгами, которые Джек Ашкенази прикарманил в 1943 году, когда Шелдон Анаполь выкупил его долю. Ашкенази затем вложил миллионы в авантюру с канадской недвижимостью, основываясь на своей странной вере в то, что после войны Канада и Соединенные Штаты сольются в единое государство. Когда, к его вящему изумлению, ничего такого не произошло, Ашкенази вернулся назад к источнику своего все еще значительного состояния: костюмированному герою. Он снял роскошные конторы на западной Сорок восьмой, нанял кое-кого из лучших авторов и художников «Эмпайр» и велел им сделать звезду из персонажа собственного производства: легендарного Фараона, реинкарнированного правителя Египта, который щеголял затейливым головным убором Тутанхамона, металлическими полосками на руках и набедренной повязкой, изготовленной, по всей видимости, из железобетона. В таком вот фактически полуголом виде Фараон отправился одолевать зло посредством своего магического Скипетра Ра. Авторы и художники нагрузили туда вагон и маленькую тележку еще более неправдоподобных героев и героинь — Землемена (с его сверхчеловеческой властью над скалами и почвой), Снежного Филина (с его «сверхзвуковым уханьем») и Катящейся Розой (с ее сияющими красными коньками). Таким образом, страницы девяти начальных изданий «Фараон Комикс» оказались заполнены так, что будьте-нате. К несчастью, Джек Ашкенази сделал серьезные капиталовложения в костюмированного героя как раз в то самое время, когда интерес читателей к данному жанру начал стремительно падать. Поражение тех реальных суперзлодеев, что пожирали мир, Гитлера и Тохи, заодно с их приспешниками, оказалось в той же мере катастрофичным для продажи «героев в нижнем белье», в какой сама война служила источником энергии и сюжетов. Демобилизованным капитанам и солдатам, что еще совсем недавно завязывали морскими узлами артиллерию Круппа или, точно от мошек, отмахивались от «зеросов» над Коралловым морем, оказалось очень тяжко справляться с довоенными задачами обламывания компаний угонщиков автомобилей, спасения детей и выявления зачинщиков нечестных драк. В то же самое время новый негодяй, беззаконный ублюдок Сатаны и теории относительности, уже появился, чтобы набрасывать свою мутную, неистовую пелену даже на самых могучих героев, которым, казалось, уже нельзя было полностью гарантировать того, что каждому из них найдется мир, чтобы его спасти. Вкусы вернувшихся домой солдат, которых еще на войне, наряду с партиями шоколадных батончиков и сигарет, зацепили регулярные поставки комиксов, востребовали более мрачной, более «взрослой» диеты: в моду вошли подлинно детективные комиксы, за ними последовали любовные романы, «хоррор», вестерны, научная фантастика; короче говоря, все, кроме костюмированных героев. Миллионы непроданных экземпляров комикса «Фараон #1» и восьми его собратьев по ассортименту вернулись назад от распространителей; через год ни одно из шести оставшихся изданий не приносило ни малейшей прибыли. Предчувствуя катастрофу, Ашкенази перебрался в деловую часть города, уволил своих дорогостоящих талантов и перешел в режим жесткой экономии, реконструируя ассортимент согласно программе удешевления и рабского подражания, трансформируя свое предприятие в нечто скромно-успешное вроде «Пикант Пабликейшнс», третьесортного издательства бульварных журнальчиков, прибежище отступников, халтурщиков и дешевых имитаторов, с которого он начинал свою карьеру издателя в скудные годы Депрессии, еще до того, как два молодых глупца выложили прямо ему на руки Эскаписта. Однако гордость Джека Ашкенази так никогда и не восстановилась от этого удара судьбы. В целом ощущаясь как крах Фараона заодно с канадским фиаско, такой поворот событий отправил Ашкенази вниз по пути упадка, два года тому назад закончившегося его скоропостижной смертью.