Книга Попаданец на максималках 1 - Тампио

class="p1">— Подожди-ка, Пётр Григорьевич… Ты сказал «рабов»?

— Да, Ваше Высочие, — грустно ответил барон. — Печально говорить, но работорговля — важная статья доходов в этих землях.

— И откуда рабы?

— Да из разных народов. В основном булгары захватом занимаются.

— Значит, и русские есть?

— Как не быть, — развёл руками посол. — Самим хазарам рабы по большей части без надобности, поскольку и своего населения хватает, чтобы скот пасти. А вот в Ромейской империи, да в других южных странах спрос на невольников имеется. В ту же Африку везут.

— Зачем? Там же негры есть.

— Негры, как правило, живут южнее Великой пустыни. Да больно своенравны чернокожие рабы и лишь для тяжелого труда годятся. Наши же ремёслами всякими полезными владеют и их стараются перепродать в первую очередь. Следует заметить, что с каждого проплывающего корабля, даже если он не собирается торговать в Саркеле, берут пошлину. На невольников пошлина большая, но и с ней работорговля очень выгодна. Так что подобное будет здесь ещё много лет.

— Интересно… Если хазары запретят рабов через свои земли провозить, то у булгар и причин не будет пленников захватывать?

— Наверное, Ваше Высочие. Только Хазарии зачем уничтожать такую торговлю? Зачем рубить сук, на котором сидишь?

— Едомеи тоже рабами торгуют?

— Как не торговать? Они и есть главные перекупщики, которые всё контролируют.

Остаток дня я размышлял над полученной информацией. Понятно теперь стало, кто тут всем заправляет, и кто хочет расширить своё влияние. Война, как известно, является решением не только политических вопросов, но и экономических. Пока одни кровь проливают, другие расширяют торговые зоны и устанавливают влияние на новых территориях. Уж не собираются ли едомеи здесь вскорости очередную войну спровоцировать? Как бы это у Фетха выяснить?

Ближе к полудню к дому Минчакова пригнали обещанный табун из десятка лошадей. Красавцы, хоть и не «арабы». Вместе с погонщиками прибыл и дворцовый конюший, дабы рассказать о повадках и правилах ухода за животными. Барон переводил, а я записывал. Каждая пятёрка состояла из двух самцов и трёх самок. То есть, даже если кто-то из них и не переживёт дальнюю дорогу, то жеребята всё равно будут.

Почти целый день ушёл на знакомство с лошадьми, а к вечеру неожиданно прибыл Фетх, который громко заявил, что раз оказался инициатором данного подарка, то и хочет самолично удостовериться во всём. Я немного опешил от такой заботы, не соответствующей рангу брата кахана, но скоро понял, что это лишь официальный повод, позволяющий открыто обсудить совсем другую тему.

Хозяин дома опять был послан погулять, а мы уселись на ковре одной из комнат.

— Ханна уехала с караваном на Кавказ. Это, как говорят в Европе, официальная версия, — почти без предисловий начал Фетх. — Но я сомневаюсь, что каравану дадут туда добраться, поэтому сам решил инспирировать нападение разбойников.

— Зачем? — не удержался я от вопроса.

— На тот случай, если великий кахан прикажет доставить девушку во дворец живой. А так пускай ищут, куда её увезли, и что с ней случилось.

— Мудро! — опять перебил я, но мужчина даже не заметил непочтительности.

— Великий кахан дал согласие на отбытие важного северного гостя, — продолжил Фетх. — Так что нет нужды испрашивать аудиенцию и прощаться. На данный момент принц соседнего государства правителю стал неинтересен.

Я на секунду обиделся таким поворотом дел, но последующие слова снова привлекли внимание.

— Но это не значит, что не будет соглядатаев. Скорее всего, слежка станет производиться издалека, дабы убедиться, что важный гость как бы случайно не заблудился и не поехал в другую сторону. Так что лучше на самом деле направиться на север, домой.

— А как же Ханна? — с нетерпением спросил я.

— Ты на самом деле хочешь быть с ней? — серьёзно спросил мужчина.

— Да, это моё желание!

— Принц подумал, как будет добираться в своё государство?

— У меня есть корабль, но я сомневаюсь, что мои воины смогут долго грести вёслами. Нанимать же местных не хочется. С другой стороны, на конях получится ещё дольше, и я не уверен, что такой серьёзный поход не принесёт значительные трудности.

— Да, это может быть трудностью для тех, кто не привык долгое время находиться в седле, — без всякой иронии согласился Фетх. — Но, как говорят в Европе, безвыходных ситуаций не бывает.

— Ты часто бываешь в европейских странах? — с удивлением спросил я.

— Бываю, но не так часто, как мог бы, — ответил собеседник, о чём-то размышляя. — Если проблема в гребцах, то её можно решить. Будет ли это легко сделать, я пока не знаю. Зато решение принесёт некоторое… э-э-э… удовлетворение.

— Хмм… Я слушаю.

— Сейчас половодье, но скоро начнётся спад воды в Итиле. Значит, в эти дни из Булгарии приплывут последние корабли, и купцы поспешат по-быстрому миновать сухопутный переход между Итилем и Доном, пересесть на другие корабли и доплыть до Таврики.

Я выжидательно смотрел Фетха, не понимая, к чему он клонит. Он, увидев мой взгляд, улыбнулся и продолжил:

— На тех кораблях они перевозят невольников. Если выкупить их, то проблема с гребцами отпадёт.

— Вот ещё! — я закусил удила. — Зачем мне рабы?!

— Так это будут русские рабы, в большинстве своём, — спокойно, как маленькому стал объяснять хазарин.

— Ага… Понял! — улыбнулся я. — Это, можно сказать, изящное решение, хотя и сложное, как мне кажется. Но всё равно придётся нанять человека, который плавает по Дону. Хотя, это уже несущественная проблема. А сколько стоят рабы? Я не уверен, что мне хватит денег на них и на дополнительный корабль. Возможно, придётся покупать два.

— Рабы в Саркеле стоят недорого. Ведь их ещё надо довести до крепости едомеев, что тоже неблизко… дней двадцать уходит примерно. Продав здесь рабов, купцы купят шёлк и другие товары, которые продать в Таврике может выйти даже выгоднее. Хотя я слабо в этом разбираюсь, — поскромничал собеседник, но я ему почему-то не поверил. — Если принц решится, то я пришлю надёжного человека, который может помочь за некоторую плату заняться покупкой рабов и кораблей.

— Эта помощь не будет забыта, уважаемый Фетх, — поклонился я, краем глаза заметив, что обычно суровое лицо мужчины