Книга Первая мировая в 211 эпизодах - Петер Энглунд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я пришел к окончательному выводу, что должен заняться политикой.
1914–1918
Мобилизация гужевого транспорта в русскую армию. Санкт-Петербург, 31 июля 1914.
“Война — дело рук русских, это все знают; немецкая армия проводит мобилизацию, чтобы ответить русским, которые готовят нападение, как всем известно”.
Русские военнопленные на Ужокском перевале. Карпаты, весна 1915.
“Блуждания по карпатским ущельям и перевалам утомляли монотонностью и отсутствием конкретных результатов”.
Отправка в тыл русских военнопленных, захваченных в мае — июне 1915.
“В конце концов приходит приказ: немедленно отходить, бросить снаряжение и раненых. Как бросить раненых? Да, бросить раненых! “Быстрее! Быстрее! Немцы вот-вот войдут в город!”.
Австрийская кавалерия переправляется через Вислу в Праге, предместье Варшавы. 5 или 6 августа 1915.
“Из штаба доносят, что неприятель форсировал Вислу в нескольких местах, но беспокойства они нашим войскам пока не причиняли, разве что вблизи расположений были замечены вражеские конные патрули”.
Немецкие позиции на озере Нарочь. Июнь 1916.
“Все уже давно наслышаны о грядущем русском наступлении, и в этом как раз заключается проблема. Ведь если о планах известно даже кашеварам, то существует вероятность того, что информация достигла ушей немцев тоже”.
Русские войска на улицах Варшавы. Начало августа 1915.
“Все бегут в одном направлении — на северо-восток. На машинах Бочарская вместе с остальными смогли быстро преодолеть на первый взгляд бесконечную вереницу телег и повозок, запряженных лошадьми”.
Демонстрация на Таврической площади. Санкт-Петербург, март 1917.
“Оказавшись в большом зале, Бочарская отмечает, как многое здесь изменилось. Именно в этом великолепном Екатерининском зале Таврического дворца проходила церемония проводов ее госпиталя, и медики, исполненные рвения, решимости и надежд, отправились в 1914 году на фронт”.
Вид города Шнайдемюль, где росла Эльфрида Кур. 1917.
“Эльфрида снова идет на вокзал. Она ищет свою лучшую подругу, Дору Хэнш, родители которой владеют маленьким ресторанчиком в здании вокзала”.
Красная площадь. Москва, октябрь 1917.
“Не прошло и двух месяцев с ее последнего посещения Москвы, но город с тех пор заметно изменился. Темные улицы патрулировали самодовольные, разнузданные солдаты; на рукавах у них были красные повязки”.
Немецкие войска в Минске. 1918.
“Город стал для нее настоящим откровением, он сиял белым и розовым — цветами, которые они успели позабыть, месяцами видя вокруг одни оттенки коричневого: земля под ногами, дорога, военная форма”.
Поезд с возвращающимися на родину австровенгерскими войсками остановился в Будапеште. Ноябрь 1918.
“По обе стороны от изрешеченных пулями вагонов появляются дома. Это пригороды Будапешта. Поезд делает короткую остановку на полустанке в Ракосе”.
Альпийские стрелки в своей стихии. 1915.
“Как опытный скалолаз, он смог вступить в ряды Alpini, альпийских стрелков, элиты итальянской пехоты. В июне его отправили в Беллуно”.
Австро-венгерский полевой госпиталь в районе горы Монте-Ортигара. 1915.
“Почти четырнадцать дней они смотрели, как батальон за батальоном отправляются на вершину Ортигары, и всякий раз могли наблюдать за исходом: сперва несли носилки с ранеными и вели мулов, нагруженных телами убитых, затем — через пару часов или пару дней — мимо маршировали те, кто уцелел”.
Чима-Ундичи. 1916.
“Батальон альпийских стрелков, в котором служит и Паоло Монелли, вот уже несколько дней находится на Монте-Чима. Их то и дело обстреливает вражеская артиллерия. Что происходит?”
Монте-Кауриоль. 1916.
“К тому времени они уже побывали на многих ужасных горах, но, судя по всему, эта оказалась самой ужасной. Около месяца назад они штурмом взяли Монте-Кауриоль, что стало большим успехом”.
Колонна снабжения австро-венгров неподалеку от Санта-Лючии. Октябрь 1917.
