Книга Блюз мертвых птиц - Джеймс Ли Берк

— Но это так. У них моя малышка.

— Она и моя малышка тоже. Я не верила тебе раньше. Мне нужно было верить тебе, — произнесла Молли и тяжело вздохнула.

— Верить чему?

— Тому, что ты имеешь дело с чем-то дьявольским. Мне нужно было верить во все сумасшедшие истории, что ты мне рассказывал.

— Ты за последние несколько минут видела Варину Лебуф? — спросил я.

— Она выходила через парадную дверь, остановилась, положила мне руку на плечо и сказала: «Мне очень жаль». Думаешь, она в этом замешана?

— Я уже не знаю, как понимать Варину. Она в некотором смысле напоминает мне Ти Джоли. Мне хотелось бы верить в нее, но и моя вера небезгранична.

— Прости мне мои слова, но я ненавижу этих двух женщин, — сказала Молли.

Вверху, на сцене, три певицы, имитировавшие сестер Эндрюс, начали исполнять хором песню, которая по прошествии времени каким-то непостижимым образом превратила годы с 1941-го по 1945-й в золотой век из эры, стоившей жизни тридцати миллионам человек.

Мы с Клетом ждали снаружи на холоде, наблюдая, как полдюжины машин с мигалками поворачивают в парк с северного и южного входов и пробираются по направлению к нам среди дубов. На Клете не было плаща, и он начал дрожать. Я позвонил по мобильному в департамент шерифа округа Святой Марии и попросил их направить патрульную машину к плантации «Кру ду Суд».

— А что мы должны там обнаружить? — спросил меня помощник шерифа.

— У нас здесь в Новой Иберии убийство и двойное похищение, — сказал я, — узнайте, кто находится, а кто отсутствует в доме семьи Дюпре.

— А что эти Дюпре могут знать о похищении?

— Я не уверен. Именно поэтому я и прошу вашего содействия.

— Лучше бы вам об этом поговорить с шерифом.

— А где он?

— Охотится на уток на острове Пекан. Только вот я не могу дать вам его личный номер.

— А ничего, что этого требует служба? — спросил я.

Я не услышал ответа. Клет Персел вырвал телефон у меня из рук.

— Слушай сюда, ты, никчемный кусок дерьма, — прорычал он в трубку, — тащи свою задницу в «Кру ду Суд», стучись им в дверь и заглядывай в окна, заползи под этот чертов дом, если нужно. А потом позвони нам и скажи, что ты там обнаружил. А если нет, я лично засуну твой телефон тебе в задницу.

Клет закрыл телефон и вернул его мне. Он заметил мое выражение лица.

— Что?

— Незачем ссориться с этими парнями. Я думал, у меня уже наметился прогресс, — ответил я.

— С округом Святой Марии? Для этих недоумков прогресс — это принятие Декларации об эмансипации.

— Пригони свою машину. Пневмонию еще тут поймаешь.

— Ты едешь?

— Клет, дай мне минуту.

Он посмотрел на часы.

— Приятель, мы должны действовать вместе. Не полагайся на местных. Мы — парни с личным интересом. Берем Пьера Дюпре и везем его на болото Хендерсона.

Его руки покрылись гусиной кожей, он неуклюже перепрыгивал с ноги на ногу, но это было не от холода. Его глаза расширились, дыхание пахло кислотой, он разминал шею и покачивал туловищем из стороны в сторону, плечи словно стали еще шире. Я ненароком коснулся его спины и почувствовал жар его кожи сквозь пиджак.

Одна из карет «Скорой помощи» остановилась около заднего входа в здание Фестиваля сахарного тростника, из нее вышли два санитара и достали каталку. Три патрульных автомобиля припарковались за «Скорой помощью», свет их мигалок отражался от зданий и дубов. Я поискал глазами Хелен Суле, но не нашел. Спустя мгновение у меня в кармане завибрировал мобильный. К моему удивлению, это был тот самый помощник шерифа, которому только что угрожал Клет.

— Робишо? — сказал он.

— Говори, — ответил я.

— Я послал человека проверить местечко Дюпре. Дом пуст, свет горит только на крыльце. Мой человек обошел дом по кругу, в нем никого нет.

— Ты уверен?

— Ты что, не слышал, что я только что сказал?

— Одна из жертв похищения моя дочь. Если я ее не верну, я найду тебя, — проговорил я и, закрыв телефон, посмотрел на Клета. — Это округ Святой Марии. В доме на «Кру ду Суд» никого нет.

— Не верю, — бросил он.

— Потому что не хочешь, — сказал я.

— Нет, я тщательно изучил дом. Там охранник стоял позади, около беседки. Я оторвал от него взгляд буквально на две секунды, и он исчез, то есть реально растворился в воздухе. Он никак не мог зайти внутрь дома или обойти его, я бы его заметил. Он и на три метра не отходил от этой беседки.

— К чему ты клонишь?

— Где-то рядом с беседкой должен быть какой-то вход в подземные помещения. Никогда не слышал никаких историй о тоннелях или подвалах в этом поместье?

— Нет. Но особняку более ста пятидесяти лет. Кто знает, что там под ним.

— Я еду туда. Ты со мной?

Я знал, что произойдет, если я останусь у здания Фестиваля сахарного тростника. Мне придется взять на себя командование на месте преступления, дождаться коронера, координировать действия с Хелен, следить за тем, чтобы все улики были помечены и изъяты, чтобы никто не проник на место преступления и чтобы тело забрали и перевезли в «Иберия Дженерал». Затем мне придется отправить кого-то, а может, и самого себя, сообщить тяжелые новости семье Джули. В это время кто-нибудь обязательно разболтает, что в здании была убита женщина, и моей следующей проблемой станет контроль толпы. И все это время моя дочь находилась бы в руках людей с милосердием гиены.

Помощник шерифа вышел из патрульного автомобиля, держа в руках видеокамеру и стабилизатор изображения.

— Я нашел их на въезде в парк, Дэйв. Их уже переехали машиной. Это как-нибудь связано с похищением Алафер?

— Отдай их технарям. Нужно проверить на предмет отпечатков пальцев, — сказал я. Клет уже направлялся к своему «кадди». — Подожди меня! — крикнул я.

Мы покинули парк, и у меня было такое ощущение, что вместе с ним я покидал свою карьеру в правоохранительных органах. Но приходит возраст, когда понимаешь и принимаешь, что ничто в этой жизни не навсегда, даже зимняя стужа, хотя сперва казалось, что она определяет всю твою жизнь. Я начал набирать мобильный Молли, чтобы сказать ей, где нахожусь.

— Никому не говори, куда мы направляемся, Дэйв, — посоветовал Клет.

— Но в этом нет никакого смысла.

— Если в местечке Дюпре действительно никого нет, если я ошибаюсь, мы сразу же вернемся обратно. Но если к нам в руки попадет Пьер, Алексис или их наемники, мы можем получить нужную нам информацию. Нам нельзя облажаться, партнер. Правила писаны для тех, кто хочет утром с улыбкой смотреть в свое отражение в зеркале. Они не для тех, кто хочет спасти жизнь своих детей.