Книга Человек без лица - Лоренсо Сильва

— Да, — сказала Холли.

Бьюкенен обратился к молоденькой продавщице и указал на фотографию.

— Este hotnbre. ¿Como se llama, роr favor?[16]

— ¿Quien? Ah, si. Esteban Delgado. El Ministro de Asuntos Interiores.[17]

— Gracias[18], — поблагодарил Бьюкенен.

Покупая какую-то книжку, он задал продавщице еще несколько вопросов, и пять минут спустя, когда они с Холли вышли из магазина, Бьюкенен уже знал, что человек, который изнасиловал и убил Марию Томес, «не просто министр внутренних дел, он — второй по могуществу человек в Мексике, имеет шансы стать следующим президентом».

— Продавщица говорит, это все знают, — заметил Бьюкенен. — В Мексике, когда уходящий президент подбирает себе преемника, его избрание становится не более чем формальностью.

Удивленная тем, что он заговорил с ней, Холли воспользовалась случаем в надежде, что его отношение к ней смягчилось.

— Если только у кого-то не окажется видеопленки, где он предстает в таком отвратительном виде, что его карьера тут же рухнет, не говоря уж о том, что он сядет в тюрьму.

— Или будет казнен. — Бьюкенен потер лоб, за которым пульсировала боль. — Такой человек, как Дельгадо, отдаст все на свете за то, чтобы эта пленка не стала достоянием гласности. Но что именно, вот вопрос? Что хочет получить Драммонд?

— И что случилось с Хуаной Мендес?

Во взгляде Бьюкенена отражалась напряженная работа мысли.

— Да. В конце концов все возвращается к этому. Хуана.

Это слово ужалило ее своим скрытым смыслом: не ты.

— Не нужно меня просто терпеть, — попросила Холли. — Не нужно меня просто держать рядом из боязни, что я пойду против тебя. Я не враг тебе. Пожалуйста. Располагай мной. Позволь помогать тебе.

2

— Меня зовут Тед Райли, — сказал по-испански Бьюкенен. Вместе с Холли он стоял в устланном ковром и обшитом панелями офисе, на двери которого красовалась дощечка с надписью «Ministro de Asuntos Interiores». Министр внутренних дел. Седая секретарша в очках кивнула и выжидающе посмотрела на него.

— Я переводчик сеньориты Маккой. — Бьюкенен сделал жест рукой в сторону Холли. — Как вы можете видеть по ее документам, она является репортером «Вашингтон пост». Она пробудет в Мехико недолго, ей нужно взять интервью у важных должностных лиц правительства — узнать их мнение о том, как США могут улучшить отношения с вашей страной. Если это вообще возможно, не согласится ли сеньор Дельгадо уделить несколько минут разговору с ней? Это было бы весьма ценно.

Сочувственно посмотрев на них, секретарша развела руками с жестом сожаления.

— До конца этой недели мы не ожидаем сеньора Дельгадо в министерстве.

Бьюкенен разочарованно вздохнул.

— Может быть, он примет нас, если мы съездим к нему? Газета сеньориты Маккой придает особое значение его взглядам. Ведь все знают, что он, по всей вероятности, станет следующим президентом.

Секретарше было явно приятно слышать, что американец признает ее причастность к великому будущему.

Бьюкенен продолжал:

— И я уверен, что сеньору Дельгадо принесет пользу лестный отзыв о нем в газете, которую каждое утро читает президент Соединенных Штатов. Министру представляется прекрасная возможность сделать несколько конструктивных замечаний, которые подготовят американское правительство к восприятию его взглядов, когда он станет президентом.

Секретарша взвесила полученную информацию, прикинула значимость Холли и кивнула.

— Одну минуту, пожалуйста.

Она зашла в соседний кабинет и закрыла за собой дверь. Бьюкенен и Холли обменялись взглядами. Из-за двери доносился шум шагов проходящих по коридору людей, а из многочисленных служебных помещений вокруг — неумолчное бормотание голосов.

Вернулась секретарша.

— Сеньор Дельгадо находится у себя дома в Куэрнаваке, это в часе езды отсюда. Я объясню вам, как туда ехать. Он приглашает вас на ленч.

3

— Можно задать тебе вопрос?

Холли ждала ответа, но Бьюкенен молчал, глядя прямо перед собой, ведя взятую напрокат машину по скоростному шоссе Инсурхентес в направлении на юг.

— Правильно, на что еще я могу рассчитывать? — вздохнула Холли. — Ты стал неразговорчив с тех пор, как… Ладно, замнем этот вопрос. Я просто хотела спросить, как ты это делаешь?

И опять Бьюкенен не отозвался.

— Например, в офисе у Дельгадо, — продолжала Холли. — Ведь секретарша с легкостью могла бы от нас отделаться. Каким-то образом ты заставил ее позвонить Дельгадо. Я все пытаюсь сообразить, как это у тебя получается. Ничего особенного ты вроде бы не говорил. Это как…

— Я забираюсь в мозги другого человека.

Холли нахмурилась.

— Этому тебя обучили в ЦРУ?

Голос Бьюкенена зазвучал жестко.

— Опять из тебя лезет репортер.

— А ты все бдишь. Может, хватит? Сколько раз я должна это повторять? Я — на твоей стороне. Я не собираюсь вредить тебе. Я…

— Скажем так: я тренировался в этом направлении. — Бьюкенен крепче сжал руль и продолжал не отрываясь следить за оживленной дорогой. — Быть глубоко законспирированным агентом не значит просто иметь фальшивые документы и правдоподобную легенду. Для того чтобы перевоплотиться и другого человека, я должен уметь внушить всем окружающим абсолютную убежденность в том, что я именно тот, за кого себя выдаю. А это значит, что я сам должен абсолютно в это верить. Когда я разговаривал с секретаршей, я был Тедом Райли, и что-то от меня передалось ей. Вошло в ее сознание. Расположило ко мне. Помнишь, мы говорили о выуживании информации? Дело не только в том, чтобы умно задавать вопросы. Нужно еще суметь повлиять на человека определенным к нему отношением, эмоционально привлечь его на свою сторону.

— Это похоже на гипноз.

— Ну, а с тобой я совершил ошибку. — Голос Бьюкенена изменился, в нем теперь звучала горечь.

Холли замерла.

— Я перестал концентрироваться на управлении тобой, — сказал Бьюкенен.

— Я все же не понимаю.

— Перестал лицедействовать. Какое-то время, находясь рядом с тобой, я переживал нечто совершенно необычное. Я отказался от чужой личины. Не отдавая себе в этом отчета, я стал человеком, о котором давно забыл. Самим собой. Я вел себя с тобой как… я.