Книга Ступеньки - Атаман Вагари

и пояснить. Майло проговорил:

— Фаза перемирия и переговоров закончилась. И теперь — война. Теперь уже походами в ресторан на танцы с бубнами перед Русалками не отделаешься.

Тут я заметила, что машина Мод исчезла. Как и сама Мод. А ещё Эдди.

— А где Мод и Эдди?

— Уехали. Мод увезла Эдди домой. У него же семья, домашние обязанности и всё такое. Я тебя тоже готова подбросить, я на Базу, — начальница тепло улыбнулась мне. И спросила тактично: — Подойдёшь, поговоришь с ребятами?

Я глянула на Коллинза, Шрама и Айрэнн. Коллинз снова как ни в чём ни бывало приобнимал Айрэнн. Они со Шрамом говорили. И никто из них не смотрел в мою сторону. А чего им, всемогущим анхомам, смотреть? Я не оправдала их ожиданий, я слабая и хилая «человечишка», не справилась с демоншей.

У меня есть чувство собственного достоинства, поэтому я ответила Аманде:

— Нет, незачем. И прощаться с ними не буду.

— Поняла тебя. Пойдём. У меня там есть кофе и пончики. Надеюсь, ты не на диете?

— Издеваешься! — возмутилась притворно я. Но забота Аманды меня растрогала. Ни у кого нет такой начальницы, которая после трудной миссии предложит горячий кофе и пончики, да ещё и выполнит функцию личного шофёра!

— Прекрасно. Тогда пойду прогрею мотор, жду тебя.

Аманда пошла к своей роскошной красной машине. Я посмотрела на Майло:

— А ты с нами, тоже на Базу?

— Увы, нет. Мне ещё разбирать разбой и хулиганство в Глуме. Там кое-кто из наших поозорничал, поджёг дом, где базировались Томберы.

— Карамба, — только и смогла проговорить я. И внезапно вспомнила, решилась задать весьма конфиденциальный вопрос: — Майло, а что будет с Эдди?

— Ничего особенного. Он будет продолжать жить с тем, что он узнал. До поры до времени. Мы будем за ним наблюдать. И однажды настанет подходящее время. Найдётся Мастер. Когда ученик станет готов.

— Вы не будете стирать ему память? — изумлённо выдохнула я.

— Ну так мы же не стирали тебе память после каждого твоего расследования, когда ты узнавала чуть больше чем среднестатистический человек? — риторически спросил Майло.

— Вы его завербуете в ТДВГ? — с надеждой спросила я.

— Ох, Клот. Боюсь тебя разочаровать, но нет. Ты и так нам слишком много подкинула, кого завербовать. Матильда Дарксон. Рикардо Кэпчук. Племянник Лонды Эрелсон.

Скорпион знает об Удаве. Ещё бы. Скорпион знает всё! Я улыбнулась и почувствовала потребность ответить Удаву на письмо наконец-то!

— Эдвард Симони — классный союзник. Будет выгоднее и эффективнее сотрудничать с ним как с союзником вовне ТДВГ, — пояснил Майло.

— Его зовут Удильщик, — пояснила я.

— Я даже не сомневаюсь. Ты бы видела, какие у них зубы. И насколько они глубокие.

Мы услышали звонкое бибиканье шикарной красной машины. Аманда ждала меня.

— Что, надумала со мной в Глум за компанию? — предложил шутя Майло.

— Я бы… может быть бы… — начала раздумывать я.

— Аманда меня прибьёт, что я тебя от неё отбиваю! Пощади же меня.

— А, пытаешься от меня отвязаться! — я шутила. Потому что начальник шутил.

— От тебя — никогда. Сейчас, Клот, я бы предпочёл, чтобы Аманда тебя накормила, уложила спать и ты бы отдохнула, чем мотаться со мной на пепелище. Ничего там интересного нет.

Скорпион протянул руку, я в ответ свою, мы крепко их пожали. Я пошла к Аманде. Когда я бросила взгляд в сторону кучки Шакалов, мне показалось, что Шрам смотрел на меня взволнованно, будто пытался что-то сказать. И будто даже несмело, негромко крикнул мне вдогонку, пытался позвать. Но я подошла к машине Аманде, села в неё. Я не хочу иметь больше никакого дела с переговорами, с Русалками, с демонами.

Аманда без слов, но с выражением абсолютной теплоты и заботы, будто она моя мать или старшая сестра, протянула термос с горячим кофе и тёплый пончик. А потом повезла меня домой, включив мягкую расслабляющую музыку.

* * *

Трёхглазая снова мечтала о Вечном Океане. О тех временах, когда на Земле не будет ни зверей, ни людей. Когда она заходила в своих мечтах слишком далеко — ей не нужно даже, чтобы были русалки. Её племя, её фрейлины, её сёстры. Трёхглазая жаждала этого беспредельного одиночества. Жаждала слиться с Вечным Океаном, с целой планетой, состоящей из океана.

За такими размышлениями её застал Паук. Трёхглазая сидела и смотрела в хрустальный громадный шар, созерцала Океан. Паук деликатно молчал, но не без некоторой нахальности в жестах, бесцеремонно уселся рядом с ней.

Трёхглазая насмешливо повела в его сторону тремя глазами:

— Твоя взяла, Паук. Но вот что я тебе скажу — на твоём месте я бы зазря такими талантами не разбрасывалась. Месяцок-другой-третий — и твоя девчонка будет моей. Есть ещё два Ключа. Моих. У меня.

— Нет ничего более смешного, когда Чернота рассказывает Тьме о своих планах, — усмехнулся Паук.

— Я предлагаю заключить пари. Побеждаем мы, побеждает Чёрная Богиня — и ты с нами, в нашей шайке-лейке. Побеждает Царица Рока — ты с ней.

Паук расхохотался. Он засмеялся так, что хрустальный шар Трёхглазой начал трескаться:

— Вы разыгрываете разменной монетой Мрака Творца? Трёхглазая, ты смешишь меня ещё лучше, чем мой Паж. Не хочешь пойти моим Пажом? Я вовремя плачу зарплату — не деньгами, натурой, а в отпуск отпускаю на целую ночь — ночь Остары!

Трёхглазая зыркнула на Тёмного Мага недовольно. Её лицо исказил гнев. Но она ничего не могла поделать с Демиургом Тьмы.

— Пари, что выиграет Чернота. И там, где ты сейчас сидишь, будут плескаться волны Вечного Океана. Ну а ставка — предлагай сам.

— А у меня есть субмарина. Мой один Глаз зорче твоих трёх. Брось, Трёхглазая. Наша перепалка становится похожей на детский сад. Я не заключаю таких пари. Тем более, с тобой. Я пришёл сказать тебе, что услышал песенку твоих девочек. Неплохо выступили, — Тёмный Маг демонстративно захлопал в ладони, медленно, пафосно, вальяжно.

— Мы пели лично тебе. Только для твоих глаз, Паук, раз тебе так нравится твой Глаз, — Трёхглазая коварно и криво ухмыльнулась. — Ставки слишком высоки. С Медальоном Вечности и Перстнем Забвения песен уже не будет. Будут трупы. Готовься расстаться с теми, на кого ты делал большие ставки.

— О, моя самая большая ставка — на тебя, Трёхглазая, — Паук ухмыльнулся не менее коварно и криво.

Они мерили друг друга взглядами. Трёхглазая не выдержала и отвела глаза первой. Всё-таки она не демиург. Но её Шар ещё больше покрылся трещинами.

— Ты испортил мне Шар, — с затаённым гневом прошипела Богиня Вод Морских.

— Так и ты испортила мне кое-что, —