Книга Собственность Норта - Константин Келлер

В один из таких моментов плотину неожиданно прорвало, и лицо Фэйт преобразилось в лицо, которое он всеми силами стремился забыть. Светящиеся невероятным светом глаза смотрели на него, словно пронзая его солнечными лучами, вымывая из него всю грязь и тьму, что скопилась и клубилась внутри него. Он смотрел в ее светлое лицо, и неожиданно в нем пробудилась невероятная тоска. Он смотрел и смотрел, не в силах ни отвернуться, ни отвести взгляд, а она не исчезала, она улыбалась ему нежной улыбкой, доверчиво взяв его за руку, не обращая внимания на его разбитые в кровь кулаки и выбитые пальцы. Она не видела того, каким он стал, она смотрела на него и видела того, каким он был… Тоска, зародившаяся где-то в недрах, слабо пульсирующей части сознания, поднялась внутри и, подкатив к горлу, вылилась в беззвучное и отчаянное: «Тэя!»… Потеря, которую он не мог себе простить, потеря, которой он не смог избежать, потеря, которую ему никогда не возместить…

Невероятная боль неожиданно принесла с собой миг невероятного счастья, что она пришла к нему. Она вернулась… Она простила его… И он уже жаждал провалиться в этот мрак, чтобы, достигнув дна, увидеть в конце ее лицо и ощутить ее рядом. Ее ладонь снова в его руке… И этот животный страх, что больше она не придет, и каждый раз этот яркий миг ощущения тепла и восторга при ее появлении… Альфа и Омега… Альфа и Омега… Она не даст ему сгинуть, она удержит его на краю… Альфа и Омега…

— …Давай же, твою мать… Давай руку… — чей-то голос пробивается в одурманенное сознание. — Создатель, да помоги же ты мне!.. — голос знакомый, но при его звучании внутри рождаются недобрые чувства, и такое желанное видение исчезло…

Он вырывается, он хочет назад, он хочет увидеть свет, свет на дне бездны…

Стук в дверь заставил Сэта удивленно взглянуть на часы и, легко сбежав вниз по лестнице, он подошел к запертым дверям дома. Открыв смотровое окошко, он недовольно приоткрыл одну створку дверей:

— Тебе здесь не рады, — холодно сказал он и хотел было закрыть двери, но подставленная нога помешала сделать это. — Не нарывайся, парень… — голос бывшего гладиатора звучал угрожающе.

— Я не один, — Трой решительно пнул вторую створку, и эсстингианец увидел, что на втором плече незваного гостя висит почти бездыханный Норт.

— Создатель! — Сэт втолкнул Троя внутрь и, моментально оглядев темную улицу, тщательно закрыл высокие двери.

Трой, не в силах больше удерживать сатторианца, почти уронил его на мощеный пол внутреннего двора.

Сэт тут же опустился рядом с ним на колени.

— Где ты его нашел? Все с ног сбились после его исчезновения с Эйрис… — он быстро осматривал друга, и его лицо мрачнело с каждой минутой.

— Он был здесь, — Трой устало привалился к стене дома, — бился на арене Джабари, — молодой сатторианец вытер пот с лица. — Похоже, он нашпигован «золотой колесницей»…

Сэт разразился было проклятиями, но быстро собрался.

— Свяжись с Лемом, вызови Ноя и… — Эсстингианец на секунду задумался. — Надо убрать его отсюда…

Они с трудом вдвоем дотащили северянина до самого дальнего подвала, куда точно не забегут ненароком дети. Там они уложили сатторианца на крепкий дощатый стеллаж.

— Если он под «колесницей», его надо привязать, — Сэт достал два мотка самой прочной веревки, и они тщательно привязали Норта к толстым доскам.

— Выдержит? — с сомнением спросил Трой.

— Это для хранения бочек с вином, выдержит, — Сэт вытер лоб и склонился к самому лицу друга. Ощутив слабое дыхание, он попытался оттереть запекшуюся кровь с его разбитого лица. — Что ты натворил, Норт?.. — горестно пробормотал он, но тут же повернулся к Трою. — Вызывай Ноя и свяжись с Лемом, — повторил он, а сам отошел в дальний конец сумрачного зала, и до Троя донесся шум открываемой воды.

Молодой сатторианец выполнил все, что ему было велено сделать, и повернулся к Сэту.

— Время от времени он бормочет, я смог разобрать, что Нейт в опасности…

Сэт шел к столу с емкостью с водой и на миг замер при этих словах, но, тряхнув головой. подошел к Норту.

— Нейт сейчас в рейсе, о чем он говорил? — и Сэт, как много лет назад, принялся привычно омывать раны сатторианца, время от времени горестно мотая головой.

— Что-то о Нейт и Джахи Джабари, — сказал Трой.

Сэт поставил его на свое место и протянул ему окровавленную губку.

— Продолжай, — велел он и быстро ушел.

Трой смыл кровь с давно знакомого лица. Но сейчас это было какое-то месиво. Все сжалось внутри сатторианца. Он во всем виноват… Только он… И он расплачивается за это все это время…

К моменту, когда вернулся Сэт, Трой уже пару раз сменил воду. Он смыл кровь везде, где смог.

Раздались быстрые шаги, и в подвал легко сбежал Ной. Он сразу устремился к бездыханному сатторианцу. Быстро проведя первичный осмотр, он связался с отцом.

— Пап, да, это «колесница»… Под завязку… — Ной осмотрел веревки и стеллаж. — Да, выдержит… Уверен, да, уверен… Сейчас попробую осмотреть… Хорошо, отправлю, — отключив коммуникатор в ухе, Ной повернулся к Сэту. — Надо его промыть, пока эта дрянь в нем, я мало что могу сделать. Отец сказал, у тебя когда-то было все для очистки крови?

Сэт кивнул и махнул Трою, веля идти за ним. Меньше чем через час они запустили пусть и устаревшую, но работающую систему по очистке крови.

Недобросовестные владельцы в прежние времена часто накачивали своих гладиаторов, и после боя им нужна была помощь. Затем эта практика была пресечена законодательно, но на подпольных боях это никак не отразилось.

«Золотая колесница» была последним изобретением в этой области. Наркотик давно миновал узкий рынок подпольных боев и хлынул «в народ». «Золотой колесницей» его называли за его странное «волшебное» свойство показывать человеку его страхи или его истинные желания, доставляя его прямиком в ад или рай, даря либо невероятное наслаждение, либо погружая в самый пугающий кошмар. По окончании его действия человек становился необычайно агрессивен, его физические силы преумножались, а сознание сужалось до основных инстинктов. Человек становился зверем. Именно в этот момент Норт оказывался на арене, к восторгу толпы и ужасу его противников…

Ной неотступно дежурил возле сатторианца, моментально восстанавливая ритм работающего на пределе сердца или снимая начинающиеся судороги. Сэт время от времени уходил, с тем чтобы вернуться с кувшином воды или свежим кофе и подносом с едой.

— Иди к своим, — сказал ему Ной в очередной раз, когда эсстингианец налил ему горячий кофе. — Это надолго.

— Я должен быть здесь, когда он очнется, — мягко, но безапелляционно сказал Сэт, так, как мог говорить только он.

Норт метался в бреду, что-то хрипел, то и дело до предела натягивая сдерживающие его веревки. Как бы эсстингианец ни старался, он не мог разобрать ни слова.