Книга Военная агентурная разведка. История вне идеологии и политики - Владимир Соколов

17 ноября 1938 г. ЦК и правительство приняли постановление «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия». В частности, работников НКВД упрекали в том, что они «отвыкли от кропотливой, систематической агентурно-осведомительной работы, вошли во вкус упрощенного порядка производства дел. Следователь ограничивается получением от обвиняемого признания своей вины и совершенно не заботится о подкреплении этого признания необходимыми документальными данными».

Постановление ликвидировало «тройки» и требовало производить аресты только с санкции суда или прокурора.

Документ многими историками трактуется как сигнал к прекращению массовых репрессий. Но это далеко не так. Репрессии продолжались. Более того, постановление помогало находить новых врагов, в том числе и внутри самого НКВД. Ордера на арест прокуратура выдавала бесперебойно. А Особое совещание при НКВД работало столь же постоянно, как и «тройки».

25 ноября 1938 г. НКВД возглавил Л.П. Берия. Этот наркомат в то время сосредоточивал в себе все спецслужбы СССР, кроме армейской разведки, которую он обслуживал (а точнее, контролировал) по линии военной контрразведки. Берия, по словам Н.С. Хрущева, не хотел возвращаться к работе в органы безопасности. Но лучшей кандидатуры у политбюро не было. Новый нарком начал свою деятельность с широкомасштабной чистки кадров. В первую очередь устранялись лица, запятнавшие себя стяжательством и крохоборством, улучшившие свои жилищные условия за счет репрессированных, делами которых они занимались.

29 ноября 1938 г. на заседании военного совета при наркоме обороны К.Е. Ворошилов подвел итоги кампании репрессий в Красной армии:

«Достаточно сказать, что за все время мы вычистили более четырех десятков тысяч человек. Это цифра внушительная. Но именно потому, что мы так безжалостно расправлялись, мы можем теперь с уверенностью сказать, что наши ряды крепки и что РККА сейчас имеет свой до конца преданный командный и политический состав». Однако на самом деле репрессии продолжались. Последних крупных командиров расстреляли осенью 1941 г., когда немецкие войска уже подошли к Москве.

Поначалу Ворошилов щадил тех, кого знал, и не давал согласия на их арест. А после «процесса Тухачевского» нарком уже без возражений подписывал списки и приказывал арестовать того или иного офицера, оправдываясь: «Можно попасть в неприятную историю: отстаиваешь, а он оказывается доподлинным врагом, фашистом».

Командиры Красной армии обращались за помощью согласно уставу по линии своей принадлежности к военному ведомству, прежде всего к Ворошилову. Преимущественно писали родственники арестованных, иногда они сами — из тюрем и лагерей. Некоторым удавалось сообщить, что их подвергают пыткам, люди напоминали о совместной службе, прежней дружбе, просили помочь, выручить из беды.

После ареста всех своих заместителей, многих высших командиров Ворошилов понял, какой ущерб нанесен вооруженным силам. Он записал для себя: «Авторитет армии в стране поколеблен. Это означает, что методы нашей работы, вся система управления армией, работа моя как наркома потерпели сокрушительный крах».

Впоследствии Ворошилов пытался всячески «отмазаться-откреститься» от своего участия в репрессиях. На пленуме ЦК в 1957 г. он зло сказал Кагановичу, когда тот пытался напомнить, что все члены политбюро подписывали постановление о применении пыток к задержанным и арестованным: «Я никогда такого документа не только не подписывал, но заявляю, что, если бы что-нибудь подобное мне предложили, я бы в физиономию плюнул. Меня били по [царским] тюрьмам, требуя признаний, как же я мог такого рода документ подписать?»

С 1 декабря 1938 г. прекратила свое существование основанная в 1925 г.

Международная ленинская школа в Москве, готовившая молодые кадры революционеров коммунистической ориентации.

По состоянию на декабрь 1938 г., в СССР из 12 млн служащих только 2 млн имели дипломы о высшем и среднем специальном образовании. Среди рабочих только 8,2 % имели образование 7 классов и более, что отрицательно сказывалось на темпах освоения ими новой техники, на росте производительности труда и т. д.

Несколько лучше, по сравнению с данными по интеллигенции, соотношение было в Разведупре, еще хуже — в РККА и НКВМФ, но самое катастрофическое положение с образованием сложилось в НКВД, где подавляющее большинство сотрудников, кроме работников ИНО, имели за плечами 2–4 класса учебы в школе.

В декабре 1938 г. руководство Разведывательного управления доложило наркому обороны: «Рабочее-Крестьянская Красная армия фактически осталась без разведки. Агентурная нелегальная сеть, что является основой разведки, почти вся ликвидирована». Например, в берлинской резидентуре осталось всего три сотрудника. Один из них не говорил по-немецки. Восстановление ее началось лишь в 1939 г.

Постановлением СНК от 20.12.1938 № 1320 в СССР введены трудовые книжки. Без отметки в них о причине увольнения гражданина с предыдущего места работы того не могли принять на новое место трудовой деятельности. С целью укрепления дисциплины среди населения прогулом стало считаться опоздание на работу на 20 минут без уважительных причин.

Из приказа наркома обороны К.Е. Ворошилова № 0219 от 28.12.1938:

«За последнее время пьянство в армии приняло поистине угрожающие размеры. Особенно это зло вкоренилось в среде начальствующего состава. По далеко не полным данным, в одном только Белорусском особом военном округе за 9 месяцев 1938 г. было отмечено свыше 1200 безобразных случаев пьянства, в частях Уральского военного округа за тот же период — свыше 1000 случаев, и примерно та же неприглядная картина в ряде других военных округов. Вот несколько примеров тягчайших преступлений, совершенных в пьяном виде людьми, по недоразумению одетыми в военную форму.

15 октября. четыре лейтенанта, напившись до потери человеческого облика, устроили в ресторане дебош, открыли стрельбу и ранили двух граждан.

18 сентября два лейтенанта. при тех же примерно обстоятельствах в ресторане, передравшись между собой, застрелились.

Политрук. пьяница и буян, обманным путем собрал у младших командиров 425 рублей, украл часы и револьвер и дезертировал из части, а спустя несколько дней изнасиловал и убил 13-летнюю девочку.

8 ноября. пять пьяных красноармейцев устроили на улице поножовщину и ранили троих рабочих, а возвращаясь в часть, изнасиловали прохожую гражданку, после чего пытались ее убить.

27 мая. капитан Балакирев в пьяном виде познакомился в парке с неизвестной ему женщиной, в ресторане он выболтал ряд не подлежащих оглашению сведений, а наутро был обнаружен спящим на крыльце чужого дома без револьвера, снаряжения и партбилета.

Пьянство стало настоящим бичом армии».

В ходе репрессий 1937–1938 гг. в СССР было осуждено всеми видами судебных органов 1 355 196 граждан, из них к высшей мере социальной защиты (расстрелу) приговорено 681 692 человека.

В 1937–1938 гг. из РККА уволено 40 тысяч генералов и офицеров (почти каждый четвертый), из них за участие в подготовке мятежа — 4 тысячи человек.