Книга Уловка Прометея - Роберт Ладлэм

– Его действительно не должно быть здесь, – пожаловалась Фелисия, бросив взгляд на Брайсона. – Ты же знаешь, что он умер.

– Да, я знаю, – мягко ответила Елена. – Но расскажите мне, что произошло. Быть может, вы почувствуете себя лучше, если поговорите со мной о том, что случилось.

На лице Фелисии отразилось волнение.

– Я всегда винила в этом себя. Пит все время говорил, что он не хотел, чтобы они погибли, – он желал бы оказаться на их месте. Ты же знаешь, Джордж был его лучшим другом.

– Я знаю. Для вас слишком больно говорить об этом, верно? Я хочу сказать – о том, что произошло. Каким образом они погибли?

– Ну, ты знаешь, это бь1л мой день рождения.

– Вот как? Поздравляю с днем рождения, Фелисия! Желаю счастья!

– Счастья? Нет, это вовсе не счастье. Это горе, такое огромное горе! Такая кошмарная ночь!

– Расскажите мне о той ночи.

– Это был такой красивый снежный вечер! Я приготовила ужин на всех, но я не беспокоилась о том, что ужин остынет. Я говорила об этом Питу. Но он все равно не хотел, чтобы ужин в честь моего дня рождения был испорчен. Он твердил Джорджу, чтобы тот поспешил, поспешил! Чтобы ехал быстрее! А Джордж не хотел спешить, он говорил, что старый «Крайслер» не приспособлен для обледенелой дороги, что тормоза плохо держат. А Нина беспокоилась – она хотела, чтобы они где-нибудь остановились и переждали буран. Но Пит продолжал торопить их, подталкивать их! Быстрее, быстрее! – Широко распахнутые глаза Фелисии наполнились слезами. Она не сводила с Елены отчаянного и молящего взгляда. – Когда машина потеряла управление и Джордж с Ниной погибли... ох, мой Пит больше месяца пролежал в больнице, и все это время он твердил, снова, снова и снова: «Это я должен был погибнуть! Не они! Это должен был быть я!»

Слезы потекли по морщинистым щекам Фелисии. Болезненные воспоминания всплыли из глубин ее сознания, в котором прошлое и настоящее смешались в один пестрый ворох.

– Ты же знаешь, они были лучшими друзьями.

Елена обвила рукой хрупкие плечи старухи.

– Но это был просто несчастный случай, – сказала она. – Всего лишь случайность. Все в этом уверены.

Брайсон встал и обнял Фелисию, чувствуя, как на глаза ему тоже наворачиваются слезы. Старая женщина показалась ему совсем маленькой и легкой, как птица.

– Все в порядке, – успокаивающе произнес Брайсон. – Все хорошо.

– Должно быть, для тебя это оказалось огромным облегчением, – сказала Елена. Брайсон, сидевший рядом с ней за рулем взятого напрокат зеленого «Бьюика», кивнул.

– Думаю, мне нужно было услышать об этом – даже в таких странных обстоятельствах, даже при том, что у Фелисии не все в порядке с головой.

– Однако в мышлении Фелисии наблюдается определенная закономерность – пусть даже мысли у нее путаются. Ее долговременная память в полном порядке – обычно так и бывает, давние воспоминания остаются незатронутыми. Быть может, Фелисия и не в состоянии осознать, где находится в данную секунду, однако свою брачную ночь она будет помнить отчетливо.

– Да. Подозреваю, что Данне рассчитывал на ее прогрессирующую дряхлость – в случае, если я буду искать у Фелисии подтверждения той лжи, которую он так искусно сконструировал. Фелисия – единственный оставшийся в живых свидетель тех давних событий, однако на ее воспоминания нельзя положиться. Данне знал это и понимал, что она не сможет уверенно опровергнуть его ложную версию.

– Хотя она все же это сделала, – напомнила ему Елена.

– Да, сделала. Однако для этого потребовалось доверие, терпение и настойчивость. Потребовалась мягкость, которую вряд ли могли проявить церэушники Данне. Слава богу, что у меня есть ты – вот все, что я могу сказать. Кто бы мог подумать, что такое нежное создание обладает талантами агента-оперативника?

Елена улыбнулась.

– Ты имеешь в виду телефонный номер?

– Как тебе удалось заполучить его, да еще так быстро?

– Да легко! Я просто подумала о том, где я бы спрятала этот номер, будь я на месте Ширли – так, чтобы его Можно было быстренько найти. И еще я сообразила, что если Гарри Данне хотел прикинуться заботливым родственником Фелисии, он не стал бы требовать от администраторши соблюдения всех мер безопасности.

– И где же был этот номер – в ежедневнике на ее столе?

– Почти. Список срочных контактных номеров был прикреплен в верхнем левом углу ее настольного календаря. Я заметила его, как только уселась за стол, и потому «случайно» забыла сумочку в кресле. Когда мы вышли чтобы осмотреть заведение, я неожиданно вспомнила и вернулась за сумочкой. Когда я забирала сумочку, она нечаянно раскрылась, и все, что в ней было, рассыпалось по столу и по полу. Собирая вещи, я бросила взгляд на список и запомнила номер, вот и все.

– А если бы его там не было?

– У меня был в запасе план Б: забыть сумочку на более долгое время и вернуться за ней, когда Ширли выйдет покурить. Она очень много курит.

– А план В был?

– Да. Ты.

Брайсон рассмеялся – эта маленькая шутка позволила ему хотя бы немного сбросить напряжение, постоянно давившее на него.

– Ты слишком уж веришь в меня.

– А по-моему, не так уж и слишком. Однако теперь моя очередь. В наши дни нетрудно вычислить местонахождение по номеру телефона – благодаря Интернету. Мне даже не придется ничего проделывать самой. Я пошлю этот номер по е-мэйлу в одну из сотни поисковых служб, и меньше чем через полчаса они выдадут мне адрес. В письменном виде.

– Междугородный код местности – восемь-один-четыре. Интересно, где это? В наши дни столько кодов, все и не запомнишь.

– Рядом с номером Ширли нацарапала «ПА» – думаю, это Пенсильвания, тебе так не кажется?

– Пенсильвания? Что там могло понадобиться Гарри Данне?

– А может быть, он родом оттуда? Может быть, там его родной дом?

– Он говорит с чистейшим акцентом уроженца Нью-Джерси.

– Тогда, возможно, родственники? Лучше я пошлю запрос по номеру, и тогда нам не нужно будет строить предположения.

В час ночи на дежурстве в здании банка «Мередит Уотерман» оставался самый минимум персонала: несколько охранников и один из работников информационной службы.

На посту у бокового служебного входа в здание дежурила хмурая охранница. Она не выразила особой радости по поводу того, что ее в столь неурочный час отрывают от чтения любовного романа в мягкой обложке.

– Ваших имен нет в списке допуска, – непреклонным тоном сообщила она, заложив указательным пальцем ту страницу в книге, на которой остановилась.

Коротко стриженный мужчина в очках-"консервах" и рубашке с надписью «Служба хранения информации Макефри» только пожал плечами:

– Ну и ладно. Я просто вернусь в Нью-Джерси и скажу им, что вы отказались меня впустить. Все меньше работы, а заплатят мне по тем же расценкам.