Книга Дети Предтеч - Виктор Алексеевич Козырев

с такими мастодонтами, как собственное начальство мне тягаться, в мелких подначках.

Ладно, сунем голову в пасть к тигру, то есть к сильно обозлённым на нас Детям Предтеч. Вот только интересно, что замышляет наш генеральный? Хочет доказать наследникам древней цивилизации, что всё в порядке и Империя Миллиарда Звёзд повержена, и больше нет смысла готовить бойцов к схватке за Галактику?

Но если они стремились не уничтожить Ардат Тангорихкс, а самим единолично править галактикой? То тогда мы навлечём на себя, куда большую угрозу, чем была Империя.

Все эти соображения я и изложил Тихонову. Но тот лишь пожал плечами и сказал, что таков был приказ командования. В этот момент меня осенило.

— Анатолий Степанович, а это решение принял лично генеральный или настояло ЦК?

Полковник немного помолчал, а потом, вздохнув, сказал.

— Мы тоже об этом думали, Валер. Я, Кройтор и Копылов. Даже небольшое расследование провели. Но безрезультатно. Никого в Политбюро со странностями и пробелами в биографии нет и не было. В ЦК — возможно, но решение принималось не на этом уровне.

— Хорошо замаскировался, — хмыкнул я.

— С их уровнем развития — немудрено. Ладно. Что делать-то будешь?

— Выполнять приказ. У меня разве есть другие варианты?

— Варианты есть всегда.

— Не в нашем случае, Анатолий Степанович, не в нашем случае.

Тихонов кивнул, соглашаясь, и стал помогать готовить мне военно-дипломатическую экспедицию. Он привлёк все ресурсы, которые оказались у нас под рукой, но смог собрать людей. Опять же, кто откажет полковнику ГРУ, главе галактического отдела, который вот-вот может стать межгалактическим?

Я не понимал, к чему такая спешка, но был не против. Действительно, с Детьми Предтеч, если что-то и получится, то лихим наскоком, а иначе затянем и потеряем преимущество.

Анатолий Степанович Тихонов оказав всю необходимую помощь, покинул нас, вернувшись к своей постоянной работе. Напоследок он заметил, что если бы не прямой приказ из ЦК, максимум ограничился заместителем и то, когда тому график позволит.

Меня это удивило. Вернее, нет. Но задавать лишних вопросов, чтобы что-то уточнить я не стал. Анатолий Степанович, по всей видимости, имеет причины держать при себе некоторые мысли. Вот и мне стоит взять его за пример, тем более что меня никто и не спрашивает.

Особенно рекомендовалось держать язык за зубами при Марселе Темиргалиева, который прилетел вместе с Тихоновым и оставался с нами до отлёта. Периодически он пытался сманить к себе Вронковскую, но та, проникнувшись духом первооткрывательства в наших рядах, наотрез отказалась от столь заманчивого предложения.

С собой мы взяли три звездолёта. Старый имперский «Бумбараш», у пограничников взяли «Ингус», неплохой боевой звездолёт, но устаревший и современную «Калуну». Маринка, правда, ворчала, что звездолёт совершенно бестолковый, она попробовала его на испытаниях и осталась не впечатлена. Впрочем, Пушкарёв и не собирался уступать ей место в рубке «Калуны». Сергей вообще зазывал меня к себе, предлагая сделать корабль флагманским, но я отказал. У «Калуны» был свой сработанный экипаж и разбавлять его не было смысла. Зато своих ребят поделил между нашим звездолётом и «Ингусом». Туда отправилась Столярова, а на её место сел я.

— Валера, половым путём передаются только нехорошие болезни, а не умение управлять звездолётом, — заметил Марсель, пришедший нас проводить, в дипломатическую экспедицию.

Намекал, зараза, на мои отношения и с Мариной и с Риткой.

— Вы не правы, товарищ майор. Подобное умение я как раз получил через постель, — не преминул уесть его я.

Оглядел опешившие лица Марины и Марселя, я засмеялся.

— Леонидова проводила эксперимент, — пояснил я. — Передавала не только информацию, но умения и навыки, через приёмные блоки, которые, как вы помните, остались у меня в мозгу. Нет, от Строганова она их получила, опробовала, поняла, что умеет, и думала, можно ли это передать другому человеку с приёмными блоками. И как раз я подвернулся… можно сказать, под руку. Мне стало интересно, и мы попробовали. Так что, учитывая мои с ней отношения, оставшиеся в прошлом, можно сказать: знания я получил через постель.

— А ничего, что ты сейчас на связи со всеми звездолётами, а это слышит твоя нынешняя пассия?

— А я же говорила, что глупо скрывать наши отношения, — влезла на связь Рита Столярова. — Впрочем, сам себя наказал.

Я пожал плечами и ответил на вопрос Марселя.

— Да я от неё ничего не скрываю. Ни про прошлые отношения, ни про то, что мы в космодесантовской курилке, не только курили.

— В смысле? — не понял Темиргалиев.

— Ну, как вы думаете, зачем там стены голыми бабами были обклеены?

— Для эстетики…

— Для эстетизма вешают пейзажи и прочие натюрморты, а голых баб вешают для другого. А в курилке было удобно. Во-первых, офицеры не зайдут, а во-вторых, там точка есть, с которой ты всё видишь, а тебя вообще не видно. Удобно.

— Повезло вам, — проворчала Марина. — Нам женщинам и так не сахар, так в казармах младших пилотов и укромного местечка не сыщешь. Одно хорошо. Нас, девчонок, в прачечную часто посылали, а та-а-ам…

Покрасневший, как рак Марсель выскочил из кабины пилотов. Мы с Мариной довольно рассмеялись и нас поддержали другие пилоты, слышавшие этот разговор.

— Отвык товарищ майор от нашего военно-космического юмора, — глубокомысленно заметила Марина.

— А кого вешали-то? — поинтересовался Пушкарёв.