Книга Эксплеты. Совет Девяти - Ирина Фуллер

– Все нормально, – шепнула она, давая понять, что большой опасности в такой близости принца Бенедикта не было.

Этот человек был самым редким ее гостем из всех членов королевской семьи, включая троюродных сестер из Птичьей долины. Впрочем, кровные узы их с принцем и не связывали. Тетя Акира, сестра Короля, с большой симпатией относилась к Омарейл и всегда поощряла их дружбу с Севастьяной. Дядя же, ставший принцем не по крови, а по браку, относился к запертой в башне девушке совершенно равнодушно и оживлялся (со слов родителей Омарейл), только когда речь заходила о престолонаследии.

Узнать племянницу по голосу у него едва ли получилось бы. И тем не менее такое соседство вызывало у принцессы тревогу.

Даррит довольно быстро влился в беседу, что велась за столом, Омарейл же, как всегда, слушала, запоминала и молчала. Поэтому она первой заметила, когда к Планте подошел слуга и что-то шепнул. Планта улыбнулся и, извинившись, покинул комнату.

Вернулся он не один, а с последним гостем, чье место пустовало и интриговало Омарейл вот уже четверть часа.

– Господа, теперь мы все в сборе. Я полагаю, в представлении никто не нуждается, кроме…

– Господин Белория, – произнес Даррит со смесью вежливой учтивости и холодной ненависти, на которую способен только он. – Неожиданная встреча.

– О, так вы знакомы, господин Даррит, – счастливо пропел Планта.

Норт изобразил жутковатую улыбку, которую вместе со шрамом и ледяным взглядом можно было принять за угрозу жизни.

– О да, имел честь, – вежливость Ила Белории звучала куда естественнее.

Казалось, он в самом деле был рад встрече.

– Господин Даррит, – произнес Патер Нортастера, – госпожа Даррит. Мира, – выдохнул он и протянул руку.

Чуть растерявшись, Омарейл вложила свою ладонь в его и почувствовала легкое прикосновение губ к кончикам пальцев.

– Какой прекрасный сюрприз, – с кошачьей улыбкой проговорил Белория, глядя принцессе в глаза.

Затем он поздоровался с остальной компанией и занял свое место рядом с принцем Бенедиктом.

Омарейл не могла понять, отчего присутствие Белории ее не обрадовало – она же сама хотела подключить его к решению проблемы последних Патеров. Но теперь лишь почувствовала неприятный комок в горле.

Она взяла в руки бокал с клюквенным морсом и попыталась с помощью напитка избавиться от этого давящего ощущения.

Увлекшись внутренними переживаниями, принцесса не сразу заметила, в какое русло свернул разговор за столом – только видела краем глаза, что Даррит пристально смотрел на ее дядю. Услышав знакомые имена, она встрепенулась.

– Давайте смотреть правде в глаза: по большому счету, не имеет значения, выходила ли Омарейл из башни и выйдет ли когда-либо, – убежденно говорил принц Алоис своим высоким с хрипотцой голосом. – Само то, какую ситуацию создает предсказание, ставит под удар всю королевскую семью.

– Что вы имеете в виду? – уточнил изобретатель Бранта.

– Подумайте сами, господа! – воскликнул принц. – То, что происходит сейчас – даже если Его Величеству удастся стабилизировать ситуацию, – может повториться снова. В любой момент. Эта опасность гражданской войны будет нависать над нами все время.

– Как и все двадцать два года до этого, – вкрадчиво заметил Белория.

– Да, но сейчас все это стало очевидно каждому гражданину Ордора, – с готовностью отозвался Алоис. – Если раньше мы, условно, просто знали об этом, то сейчас любой, кто захочет устроить беспорядки в стране, сможет заявить, будто принцесса Омарейл сбежала из башни. Посмотрите, к каким последствиям это все ведет! Общество расколото: одни считают, что принцесса вышла из башни и нас ждет гражданская война. Другие – что она вышла из башни, и даже если предсказание – чушь собачья, это поступок, недостойный будущей Королевы.

– То есть принцесса заведомо в проигрышной позиции, – уточнил Даррит, не сводя почерневших глаз с собеседника, – ведь если она не выходила из башни, все обвинения голословны…

– Именно! – воскликнул принц Алоис. – Поэтому есть и третье мнение.

Все молчали, ожидая продолжения. Дядя Омарейл выдержал эффектную паузу, многозначительно посмотрел на собравшихся за столом и весомо произнес:

– Единственный способ для принцессы выиграть – выйти из игры.

Кто-то охнул. Скрипнул стул. Омарейл невольно бросила взгляд на Белорию, чтобы оценить его реакцию. Он сидел почти напротив нее, поэтому первым попался ей на глаза. Патер Нортастера сохранял маску вежливой заинтересованности, но губы его чуть дернулись. Он скосил взгляд в сторону принца, но более никак себя не проявил.

Тогда Омарейл посмотрела на Планту. Следовало, конечно, в первую очередь наблюдать именно за ним… Тот будто бы осмысливал услышанное. Не казался возмущенным, но и не демонстрировал восторга по поводу высказанной мысли. Таммит был и того сдержаннее в выражении эмоций. Омарейл пыталась прочесть чувства хотя бы одного из Патеров, но оба избегали зрительного контакта, а уловить что-либо из общего эмоционального шума принцессе не удавалось.

– Мысль разумная, – заявил вдруг Даррит, отчего Омарейл едва не поперхнулась.

Она, естественно, быстро поняла, что у него был план. Но в первое мгновение, и без того возмущенная, принцесса задохнулась от негодования.

– Но я вижу много препятствий для осуществления этой идеи, – продолжил Норт рассудительно.

Почувствовав поддержку, принц Алоис, уже порядком раскрасневшийся, сделал глоток вина и возбужденно заговорил:

– Нет никаких препятствий! Всем и так ясно, что, заняв трон, Омарейл, условно, будет действовать в соответствии с рекомендациями Бериота. Его все поддерживают, уважают. Так не все ли равно, при какой Королеве он будет служить?

Омарейл так и хотелось заявить дяде, что он был предателем и подонком. Возможно, ее взгляд, направленный на принца Алоиса, был слишком яростным, потому что тот вдруг стукнул кулаком по столу и со злостью произнес:

– Мы заслуживаем Королеву, которая имеет представление о том, в каком мире мы живем, а не рафинированную девочку, считающую, что некоторые женщины всю жизнь «старушки».

Бранта фыркнул. Таммит издал смешок.

– Это реальная история, – тут же с энтузиазмом заявил принц Алоис. – Омарейл не знала, что старость – это один из этапов взросления. Думала, что стариками сразу рождаются.

Принцесса невольно покраснела. Ее дядя забыл упомянуть, что ей тогда было восемь! И никто не удосужился объяснить, что старики – это не какой-то вид несчастных, вроде хворых или бездомных, а те, кто просто прожил уже много лет. В текстах просто писали «старикам требуется помощь» или «тяжелее всего приходилось старикам и детям». Омарейл тогда спросила у Севастьяны, все же кто такие, эти старики, и сестра терпеливо ответила. Севастьяна никогда не смеялась, если Омарейл задавала «глупые» вопросы. Но, видимо, до принца Алоиса история дошла, и он счел ее забавной.