Книга Не говори никому. Беглец - Харлан Кобен

— Тренеры, наверное, с ума сходили?

— Еще бы! А знаешь, что сделала Лига?

— Что?

— Они поставили ее в пару с Харви Ньюхаузом. Помнишь его?

— Мы учились в одном классе с его сыном. Футболист-профессионал, да?

— Вот именно. Нападающий. Вес двести шестьдесят пять фунтов. Когда твоя мать судила и кто-нибудь из тренеров начинал бузить, Харви достаточно было посмотреть на него — и тот тихонько садился на место.

Мы снова рассмеялись, потом замолчали, погрузившись в размышления. Да, такие люди, как она, легко не сдаются. Трудно поверить, как мама изменилась потом, и ведь это было еще до болезни…

Отец повернулся ко мне и наконец разглядел мои синяки.

— Боже, что с тобой?

— Все в порядке.

— Подрался?

— Ничего страшного, не волнуйся. Нам надо поговорить.

Он молчал. Я не знал, как начать, но отец помог мне.

— Покажи, — тихо сказал он.

Я удивленно взглянул на него.

— Сегодня утром звонила твоя сестра и рассказала про фотографию.

Я достал снимок из кармана. Отец взял его так осторожно, словно боялся раздавить.

— О боже! — Его глаза увлажнились.

— Ты не знал?

— Нет. — Он снова взглянул на снимок. — Мама ничего не говорила, почти до самого конца… Ты знаешь…

Что-то новое мелькнуло в его лице. Я понял. Жена, самый близкий человек, что-то скрывала от него. И это было больно.

— Есть кое-что еще, — сказал я.

Отец поднял глаза.

— Кен жил в Нью-Мексико. — Я в общих чертах рассказал о том, что узнал. Он уже успокоился и внимательно слушал.

— И долго он там жил? — спросил отец, когда я закончил.

— Всего несколько месяцев. А что?

— Она говорила, что Кен вернется. Вернется, когда докажет, что невиновен.

Я задумался. Допустим, дело было так: одиннадцать лет назад Кена кто-то подставил, он убежал и жил за границей — прятался и все такое, в точности как пишут газеты. И вот прошли годы, он возвращается домой.

Но почему?

Для того, чтобы доказать свою невиновность, как говорила мать? Это возможно. Но почему именно сейчас? Непонятно… И все же, какова бы ни была причина, он на самом деле вернулся — и что-то случилось. Кто-то его нашел.

Кто?

Ответ очевиден: тот, кто убил Джули. Этому человеку — ему или ей — нужно заставить Кена замолчать. Так, что дальше? Непонятно…

— Папа…

— Да?

— Ты подозревал, что Кен жив?

Он помолчал.

— Проще было думать, что он умер.

— Это не ответ.

Отец отвел взгляд.

— Кен очень любил тебя, Уилл…

Я ждал.

— Но он не был святым.

— Знаю, — вздохнул я.

Отец помолчал еще.

— Когда убили Джули, у Кена уже были неприятности.

— Что ты имеешь в виду?

— Он приехал домой прятаться.

— От кого?

— Не знаю.

Я снова подумал о том, что Кен не появлялся дома больше двух лет, а когда приехал, страшно нервничал. Даже тогда, когда спрашивал меня о Джули. Что же случилось?

— Ты помнишь Филипа Макгуэйна? — спросил отец.

Я кивнул. Это был старый школьный друг Кена, лидер их класса. Поговаривали, что Макгуэйн связан с мафией.

— Я слышал, он переехал в бывший особняк Бонанно.

— Так и есть.

Во времена моего детства семейство Бонанно, принадлежавшее к числу самых известных мафиози, владело в Ливингстоне огромным поместьем. На входе были стальные ворота с двумя каменными львами по бокам. Ходили слухи — а в маленьких поселках в слухах никогда нет недостатка, — что на территории поместья зарывают тела убитых, по изгороди пущен ток, а в лесу позади особняка дежурят вооруженные охранники, которые чуть что стреляют в голову. Сомневаюсь, чтобы это было так, но, в конце концов, полиция арестовала старого Бонанно, которому уже исполнилось девяносто.

— Ну и что Макгуэйн?

— Кен был с ним связан.

— Каким образом?

— Больше я ничего не знаю.

Я вспомнил о Призраке.

— А Джон Асселта тоже был с ними?

Лицо отца окаменело. В глазах застыл страх.

— Почему ты спрашиваешь?

— Они дружили в школе, все трое… — начал я и, решив сказать все, продолжил: — Я его недавно видел.

— Асселту?

— Да.

— Он вернулся? — тихо спросил отец.

Я кивнул.

Он молча закрыл глаза.

— А что?

— Асселта очень опасен.

— Я в курсе.

Отец кивнул на мое лицо:

— Это он сделал?

Хороший вопрос, подумал я.

— В какой-то мере.

— В какой-то мере?

— Это долгая история, папа.

Он снова закрыл глаза, на этот раз надолго, потом оперся руками о колени и встал:

— Пойдем домой.

Я понимал, что сейчас ему не до вопросов. Отец с трудом спускался по шатким ступенькам трибуны. Я протянул ему руку, но он отказался от помощи. Сойдя на беговую дорожку, мы повернули к выходу. И там, впереди, засунув руки в карманы, стоял Призрак. Он улыбался.

В первый момент я решил, что это плод моего воображения. Ведь мы только что говорили о нем. Но тут же услышал, как отец со свистом втянул воздух. А потом раздался голос:

— Ах, как трогательно!

Отец сделал шаг вперед, заслоняя меня.

— Что тебе нужно? — выкрикнул он.

Призрак поднял лицо к небу и прикрыл глаза, глубоко втянув ноздрями воздух.

— О, бейсбольная лига! — Он перевел взгляд на моего отца. — Мистер Клайн, вы помните, как мой старик пришел на матч?

Отец стиснул зубы.

— Это надо было видеть, Уилл. В самом деле. Красота! Мой папочка так нагрузился, что принялся облегчаться прямо рядом с буфетом. Представляешь? Я думал, что миссис Тансмор хватит удар. — Он рассмеялся каким-то странным режущим смехом. — Добрые старые времена…

— Что тебе нужно? — повторил отец.

Но Призрак не унимался:

— А помните, мистер Клайн, как вы тренировали команду звезд для участия в финале?

— Помню.