Книга Пьер, или Двусмысленности - Герман Мелвилл

Не присоединившись ни к одному из потоков, Пьер гордо пошел посередине между ними. Видя, как его лицо искажает дикая и роковая гримаса, одни люди бросались в стороны, к стенам, другие жались к краю тротуара. Нетрудно догадаться, что Пьер рассеял всю эту толпу, пусть и в сокровенных глубинах своего сердца. Он двигался решительно, с открытой, математической точностью. Он нашел, что его зрение совершенно прояснилось во время этой ходьбы, особенно когда он бросал взгляды на противоположную, пустующую сторону улицы; эта пустота не обманывала его, он и сам частенько гулял по той стороне, чтобы как следует пробежать глазами густой людской поток на другой стороне.

Как только он достиг широкой, открытой, треугольной площади, окруженной самыми величественными общественными сооружениями – самыми величавыми в городе, – он увидел Глена и Фреда, которые, заметив его издалека, выступили вперед на другой стороне улицы. Он продолжал идти вперед и вскоре увидел, как они переходят на его сторону улицы окольным путем, как будто намереваясь столкнуться с ним лицом к лицу. Он продолжал идти вперед, когда Фред неожиданно его обогнал, забежав вперед, и там озлобленно стал, преграждая путь (поскольку Фред не мог действовать в одиночку в прямом, личном нападении на одного) и крича: «Лжец! Негодяй!», Глен прыгнул на Пьера спереди и одновременно, с молниеносной жестокостью, со всей силы хлестнул Пьера по лицу плетью из воловьей кожи, оставив частью синевато-багровый, частью кровавый след.

В то же мгновение люди со всех сторон отхлынули от них и оставили их, на время отпрянувших друг от друга, в кольце паники.

Но, быстро сунув руки за пазуху, Пьер, вырвавшись из слабой хватки двух энергичных девушек, выхватил оба пистолета и прыгнул головой вперед к Глену:

– За один твой удар прими в ответ сразу две смерти! Как невыразимо приятно будет убить тебя!

Брызги его родственной крови окрасили тротуар; его собственная рука уничтожила его семью в резне с единственным неизгнанным человеком, носящим имя Глендиннинг, – и Пьер был схвачен сотней вражеских рук.

VI

В тот вечер Пьер одиноко стоял в низком склепе городской тюрьмы. Тяжелый каменный потолок почти касался его лба, так что длинные ряды массивных тюремных камер сверху, казалось, отчасти давили ему на голову. Его бессмертный, непоколебимый, побелевший лик было сух, но каменные лица стен сочились влагой. Тюремные сумерки с узкого двора заползали в камеру через стрельчатые просветы в окне, забранном решеткой, ложились тусклыми полосами на гранитный пол.

– Вот каков, значит, безвременный, своевременный конец – последняя глава жизненного тома, славно скрепленного в середине! Ни книга, ни сам автор книги уже не получат второго шанса на жизнь, но и у того и у другого найдется последнее слово!.. Это по-прежнему двусмысленно. Будь я сейчас малодушен, сам не свой и снизошел до равнодушной женитьбы на девушке в Седельных Лугах, то тогда я бы прожил долгую счастливую жизнь на земле и мог вкушать вечное блаженство на небесах! Но теперь оба эти слова сулят мне один лишь ад. Ну что же, пусть будет ад. Я слеплю трубу из языков пламени и со своим огненным дыханием выдохну в нее свое ответное презрение! Но дайте мне сперва другое тело! Я жажду, жажду смерти, чтобы сбросить с себя этот опозоренный облик. Ты предан смертной казни через повешение… Ну нет, мне еще удастся обставить всех вас!.. О, теперь жизнь для меня означает смерть, и смерть теперь – моя жизнь, ныне для моей души смерть стала повивальной бабой!.. Чу!.. Палач?.. Кто идет?

– Твоя жена и кузина – так они сказывали… надеюсь, это взаправду они… они могут остаться тут до двенадцати, – сипло ответил тюремщик, вталкивая в камеру дрожащих девушек и запирая за ними дверь.

– Вы, два бледных призрака, тут иной мир, и вам здесь не рады. Ступайте прочь!.. Светлый ангел и темный ангел, обе!.. Ибо Пьер не принадлежит больше ни одной из вас!

– О вы, каменные своды и семь каменных небес!.. Не ты убийца, но это твоя сестра убила тебя, брат мой, о, брат мой!

Еще не смолкло эхо этого скорбного вопля Изабелл, как Люси вся сжалась в комочек и без звука рухнула к ногам Пьера.

Он проверил ее пульс.

– Мертва!.. Малышка! Жена или сестра, святая или дьявол! – крикнул он, хватая Изабелл в объятия. – В твоих грудях не найдется питательного молока, дающего младенцам жизнь и силы, а вот смертоносный нектар – для тебя и меня!.. Снадобье! – И, разорвав лиф ее платья, он выхватил из ее корсета таинственный пузырек, который был там спрятан.

VII

Ночной порой приземистый, дышащий с хрипами тюремщик шел тяжелой поступью по скверно освещенному черному коридору и помедлил у одной камеры из этого бесконечного, как пчелиные соты, ряда.

– Здоровяк по-прежнему там, в этой дыре, и с ним две мышки, которых я пустил к нему… кхгм!

Откуда ни возьмись, в дальнем конце коридора он разглядел туманную фигуру, которая появилась там из сводчатого прохода и бежала к нему вместе с констеблем, стремительно приближаясь к тому месту, где стоял тюремщик.

– Еще родственнички пожаловали. Эти разбитные парни всегда на стреме, поджидая свою вторую смерть, видя, что упустили первую… Кхгм! Почему парень в такой спешке? Отсапывается хуже, чем я!

– Где она? – закричал на него Фред Тартан в ярости. – Ей нечего делать в камерах убийц! Я искал здесь красавицу сразу после нападения, но замкнутый и бессловесный верзила, которого я нашел здесь, лишь выкрутил ей нежные руки и указал на дверь – и обе птички упорхнули! Где она, тюремщик? Я обрыскал здесь все вдоль и поперек, кроме этого этажа. Сюда, в твой гранитный ад, залетал какой-нибудь ангел, очищая и освещая все вокруг?

– Тоже страдает одышкой; сорвался с цепи, что ль? – просипел тюремщик констеблю, который подошел к нему.

– Этот джентльмен ищет юную леди, свою сестру, каким-то образом завязавшую невинное знакомство с заключенным, которого сюда привели последним. Приходили сюда какие-то женщины, чтобы его увидеть?

– О, да, две женщины находятся у него и теперь. – Тюремщик указал своим коротким пальцем позади себя.

Фред бросился к указанной камере.

– О, полегче, полегче, юный джентльмен. – Тюремщик забренчал, поигрывая огромной связкой ключей. – Спокойнее, спокойнее, дождитесь, пока я подберу нужные, тут я хозяйничаю… Взгляните-ка, к нам еще кто-то пожаловал.

В том же сводчатом проходе к ним бежала вторая туманная фигура вместе со вторым констеблем, обгоняя его.

– Где его камера? – крикнул Миллторп.

– Он хочет поговорить с тем заключенным, которого привели последним, – объяснил второй офицер.

– Запустим-ка их туда обоих разом, – прохрипел тюремщик, широко распахнув дверь камеры, которая отворилась со скрежетом. – Вот его прелестная гостиная, джентльмены, пожалуйте сюда. В эту дыру мыши захаживают бесконечно, не правда ли?.. Можно услышать, как на другом конце света кролик роет себе нору… они что там, уснули все?