Книга Освобожденный любовник - Дж. Р. Уорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ви знал, что через шесть минут Бутч заберет апельсиновый сок из руки Мариссы и поставит его на журнальный столик. Он разольет его, потому что стакан упадет на угол «Sports Illustrated», и сок попадет на джинсы Мариссы. Коп воспользуется этим, как предлогом, чтобы провести ее по коридору в комнату и основательно раздеть.
Но, по пути к спальне, они остановятся у двери Ви и растеряют все свои сексуальные порывы. С грустью в глазах они пойдут в свою супружескую постель и будут лежать в объятиях и в молчании.
Ви положил руку на лицо. И безудержно зарыдал.
Видения вернулись, его проклятье видеть будущее возвратилось к нему.
Его судьба разрешилась.
И значит, впереди его ждет именно такое существование: его удел — пустой оболочкой лежать рядом с прахом своей возлюбленной.
И действительно, рыдая, он услышал, как Бутч и Марисса вышли в коридор, замерли перед его спальней, а затем закрывали дверь в свою комнату.
Не раздавалось стонов и хриплых возгласов, приглушаемых стенами, не стучало изголовье кровати.
Как он и предсказал. В наступившей тишине, Ви вытер щеки, затем посмотрел на свои руки. Левая все еще немного болела от собственноручно нанесенного повреждения. Правая же светилась, как всегда, и его слезы казались белыми на фоне внутреннего свечения, белыми, как радужные оболочки его глаз.
Он сделал глубокий вдох и посмотрел на часы.
Наступление ночи — единственное, что сохраняло ему жизнь. Он, безусловно, убил бы себя сейчас — взял бы свой Глок, вставил в рот и вынес себе мозги — если бы не ночь.
Он сделал своей личной миссией уничтожить Общество Лессинг. Она займет всю оставшуюся жизнь, но это чертовски хорошо, потому что больше его ничего не ждало. И для этого он бы предпочел покинуть Братство, но Бутч умрет без него, так что придется всегда находиться поблизости.
Внезапно, он нахмурился и посмотрел в сторону двери. Спустя мгновение он вытер щеки и сказал:
— Я удивлен, что ты не вошла сразу.
Дверь открылась без помощи рук. С другой стороны, в коридоре стояла Дева-Летописеца, черные одежды укрывали ее с головы до пят.
— Я не была уверена в радушном приеме, — сказала она, понизив голос, когда входила в комнату.
Он не поднял голову с подушки. Не собирался оказывать ей почести никаким образом.
— Вы знаете, что вам рады…
— Несомненно. Значит, я перейду к цели моего визита. У меня есть подарок для тебя.
— Мне он не нужен.
— Нет. Нужен.
— Да пошла ты.
Казалось ее голова под одеждой, обвисла на плечах.
Не то, чтобы он заботился о ее драгоценных чувствах, которые сейчас пострадали.
— Уходи.
— Ты захочешь…
Он резко сел.
— Ты забрала то, что я хотел …
Сквозь дверной проем прошла фигура, некий призрачный образ.
— Ви?
— И я возвращаю ее тебе, — сказала Дева-Летописеца. — Определенным образом…
Он не слышал ни слова из того, что она сказала, потому что он не мог осознать увиденное. Это была Джейн… отчасти. Лицо и тело Джейн, но она была… просвечивающимся призраком.
— Джейн?
Напоследок, перед тем как дематериализоваться Дева-Летописеца сказала:
— Тебе не нужно благодарить меня. Просто знай, что ты можешь касаться ее посредством своего проклятья.
Ладно, как и все романтичные воссоединения, это было странным и неловким.
И не только потому, что Джейн теперь можно отнести к классу призраков.
Было похоже, что Вишес сейчас упадет в обморок. И это ранило. Велика была вероятность того, что он не захочет ее в таком виде, и где тогда она окажется? Когда Дева-Летописеца пришла к ней на небеса, или где она там находилась, и предоставила возможность вернуться назад, ответ был очевиден с самого начала. Но сейчас, когда она стояла напротив онемевшего от потрясения мужчины, Джейн не была столь уверена, что сделала правильный выбор. Возможно, она…
Встав с кровати, Вишес пересек комнату, и, колеблясь, коснулся светящейся рукой ее лица. Вздохнув, она прижалась к татуировке на ладони и теплу его плоти.
— Это ты? — хрипло спросил он.
Она кивнула и потянулась к его щекам, которые слегка покраснели.
— Ты плакал.
Он схватил ее руку.
— Я чувствую тебя.
— Я тоже.
Он трогал ее шею, ее плечи, ее грудь. Вытянул ее руку и посмотрел на нее… ну, сквозь нее.
— Ммм…ну, я могу сидеть на предметах, — сказала она просто так. — В смысле… пока ждала там, в коридоре, я сидела на диване. Я также передвинула картину на стене, положила центы обратно в чашу для мелочи, взяла журнал. Ощущения немного странные, но все что нужно сделать — сконцентрироваться. — Вот черт. Она понятия не имела, что несла. — Дева, ээ… Дева-Летописеца сказала, что я могу есть, но не нуждаюсь в пище. Она также сказала, что… я могу еще и пить. Я не уверена, как все это работает, но, кажется, она знает, что говорит. Ага. Ну… В любом случае, думаю, тренировки займут некоторое время, но…
Он запустил руку в ее волосы, и ощущения были такими же, как раньше. Ее несуществующее тело обладало теми же ощущениями.
Он нахмурился, потом посмотрел на нее со злостью в глазах.
— Она сказала, что необходима жертва… Чтобы вернуть кого-то назад. Что ты отдала ей? На что согласилась?
— О чем ты?
— Она не делает подарков, не требуя чего-то взамен. Что она взяла у тебя?
— Ничего. Она никогда не просила меня ни о чем.
Он покачал головой и, казалось, хотел что-то сказать. Но потом просто обернул свои сильные руки вокруг Джейн, прижимая ее к своему дрожащему и светящемуся телу. В отличие от других попыток обрести плотность, когда ей нужно было сконцентрироваться, с Ви это просто произошло. Рядом с ним она обладала телом без всяких усилий со своей стороны.
По его дыханию и тому, как Ви опирался на нее, Джейн поняла, что он плакал, но упомяни она об этом, попытайся утешить его, он немедленно остановится. Поэтому она просто обнимала его. Позволяя выплакаться.
С другой стороны, она была несколько занята, пытаясь не расплакаться самой.
— Я думал, что больше никогда не сделаю этого снова, — сказал он надтреснувшим голосом.
Джейн закрыла глаза и стиснула Ви в объятиях, размышляя о том мгновении в тумане, когда она отпустила его. Не сделай она этого, они не были бы здесь, верно?
Гребаная свободная воля, думала она. Она полагалась на судьбу, независимо от того, сколько она причиняет боли в краткосрочной перспективе. Потому что любовь в ее многочисленных формах все переживет. Она бесконечна. Вечна. Непрерывна. Она понятия не имела, кем или чем являлась Дева-Летописеца. Не знала, где она сама находилась или как вернулась назад. Но в одном была уверена точно.