Книга Фараон - Карин Эссекс

Захваченные в Египте богатства были использованы им для перестраивания инфраструктуры римского государства. Октавиан хорошо понимал тоску римлян по легендарному республиканскому прошлому, равно как осознавал он и нежизнеспособность последнего в условиях огромной империи.

Если до сих пор я проявляла недоброе отношение к нему, то только ради того, чтобы уравновесить исторические свидетельства, которые на протяжении двух тысяч лет были весьма суровы по отношению к Антонию и Клеопатре.

В конечном итоге историю пишут — точнее, переписывают — победители. Еще в 26 г. до Р. X. Октавиан начал пересмотр исторических событий и конфликтов. Работы Кассия Севера, Тита Лабиена и Тимагена Александрийского — критиков Октавиана — были уничтожены, равно как и еще примерно две тысячи книг. Мы можем только догадываться об их содержании. Однако закономерно будет предположить, что уничтожались все письменные источники, представлявшие Антония и Клеопатру в благосклонном свете.

Во время правления Октавиана придворные историки — такие, как Николай Дамасский, — составляли описания событий и биографии, восхвалявшие исключительно нового римского императора. Кроме того, Октавиан самолично создал собственное жизнеописание, отдельные фрагменты которого дошли до нас. В результате все, что мы знаем о Клеопатре, принадлежит перу злейших врагов ее и Антония.

Я нахожу занятным, что историки неизменно оставляют без внимания необычайно жестокие деяния Октавиана и с легким сердцем провозглашают его великим и милостивым правителем. А ведь он заставил беременную Ливию развестись с мужем! Почему-то редко кто упоминает о порочности и безнравственности этого поступка. Октавиан принес в жертву сотни своих сограждан после осады Перузии. Он не выполнил своих обязательств перед Антонием. Он хладнокровно приказал убить Цезариона и Антулла. А позднее приговорил свое единственное дитя, Юлию, к изгнанию на пустынный остров, где она и умерла — от голода.

В свете этих событий особенно интересно наблюдать, что именно Клеопатра выставляется историками как развратная, хладнокровно-честолюбивая и аморальная деятельница. Мне кажется, психолог назвал бы это «проекцией».

Октавиан не во всем проявлял жестокость. После смерти Клеопатры он забрал трех ее младших детей в Рим, где их вырастила его добродетельная сестра Октавия — бывшая Марка Антония. Октавиан хорошо относился к ним. Клеопатру Селену он выдал замуж за царя Юбу, образованного нумидийского монарха и союзника Рима; ее братьев отослал жить при дворе сестры. Селена произвела на свет по меньшей мере одного сына; больше исторических записей о роде Клеопатры не сохранилось.

Римские отпрыски Антония продолжили семейную традицию. Несколько римских императоров происходят из этого рода.

Некоторые историки допускают, что Клеопатра была истинной последовательницей и наследницей как Александра Великого, так и Юлия Цезаря, что она и Антоний вели куда более человечную и разумную политику, нежели Октавиан и его преемники. Созданный Клеопатрой образ греко-римской империи был в конце концов принят Византией — три века спустя после смерти царицы.

В любом случае, Октавиан, должно быть, понимал мудрость этого исторического предвидения, поскольку (невзирая на то, что очернил память Антония перед всем Римом) сохранил всех, кого Марк Антоний назначил на те или иные посты.

Клеопатра, великая правительница и политик, в исторических трудах неизменно представлена как соблазнительница и погубительница двух великих римлян. Но ведь народ любил ее! На протяжении многих сотен лет ее правление почиталось как великое царствование. Как заметил один знаменитый историк, за долгие века своего существования Рим боялся только двоих, одним из которых был Ганнибал, а другим — женщина.

БЛАГОДАРНОСТИ

Знания и опыт многих людей отражены на страницах «Клеопатры» и «Фараона». Эта книга выросла из бесконечного диалога с Микалом Гилмором об отображении личности женщины в истории. Он присутствовал при том, как идея пришла мне в голову. Его многолетняя поддержка была для меня бесценна. Брюс Фейлер включился в диалог в Нэшвилле и потратил неимоверное количество своего драгоценного времени, разглагольствуя о Клеопатре, форме, структуре и идеях будущей книги. Я счастлива его дружбой и интеллектуальным сотрудничеством.

Покойная Нэнси А. Уокер из Вандербильтского университета направляла мои исследования и ежедневно спасала меня от ощущения бессилия перед их необъятностью. Она была хорошим ученым, щедрым наставником и добрым другом. Марина Будос дала мне больше знаний об искусстве и о писательском ремесле, чем я когда-либо смогу усвоить. Она подняла на качественно новый уровень мои требования к написанному. Моя дочь, Оливия Фокс, явила идеальную поведенческую модель для юной принцессы и помогла придать убедительность образу Клеопатры-девочки. Профессор Сьюзан Форд Уилтшир всегда воодушевляла меня; она и доктор Кайе Уоррен гарантировали, что мои книги пройдут проверку на историческую достоверность.

Хочу еще раз повторить здесь то, что уже говорила не раз: если бы не щедрость моей матери, «Клеопатра», быть может, никогда не была бы завершена.

Мои друзья, которые терпеливо читали черновики и создавали необходимую «обратную связь» автора с читателем, — это Уилл Акерс, Пэтси Брюс, Джилберт Бурас, Цинн Чедуик, Джиан ДиДонна, Мэри Бесс Дюнн, Кейт Фокс, Майкл Катц, Беверли Кил, Ли Лоуримор, Кларенс Мачадо, Эллисон Паркер, Кэти Пеллетье, Кэмилл Реншо и «Pifmaagazine.com», Дороти Рэнкин, Ричард Шекснайдер, Молли Секур, Том Виорикик, Джейн Уол и Андреа Вудз. Я хотела бы также поблагодарить профессоров, преподавателей и студентов Годдардского колледжа, участвовавших в «Писательской программе».

Бен Шервуд сделал невозможное возможным. Уоррен Зайд и Дженни Франкель заметили кинематографический потенциал этих книг и действовали соответственно. Харли Дж. Уильямс, Дон Уикс Гленн и Зик Лопец привнесли изящество в развлекательные отступления от общей темы. Джонатан Хан — публицист, который работает сердцем и душой. Я также хочу поблагодарить Мириам Паркер, Ану Креспо и Криса Дао из «Уорнер Букс». И в особенности — Джеки Мейерс за две роскошные обложки. Я также очень признательна Брайану Найкелю и Адаму Шредеру — за то, что они были со мной.

Эти книги напечатаны благодаря сообразительности и энергии трех женщин. Вот их имена. Сюзанна Эйнштейн, которая приняла книгу с великим энтузиазмом. Джеки Джойнер, которая оказывала неизменную горячую поддержку. И наконец, Эми Уильямс — агент, спутник, приятельница, которая наделена энергией урагана, сердцем льва и душой, истекающей прямо из центра треугольника Аполлона.

ГЛОССАРИЙ

Всадники — сословие, изначально составлявшее конницу в римской армии. Позднее этот термин стал применяться к зажиточным горожанам. Всадники стояли ниже патрициев на сословной лестнице и занимались в основном делами производства и капиталовложений, в то время как патриции составляли менее многочисленную группу крупных землевладельцев.

Греческая фаланга. Приблизительно с VIII века до н. э. греки строили свои войска в особого рода порядок — фалангу, тем самым внося дисциплину в сражение, прежде представлявшее беспорядочную неорганизованную схватку. Солдаты назывались гоплитами от слова «гоплон» — «щит»; этот щит они несли в левой руке, так что правой можно было метать дротики. Каждый солдат зависел от своего товарища справа — тот прикрывал своим щитом его бок.